Свен-Горан Эрикссон: история короля Рима

Я интересовался футболом и раньше, но после ЧМ это стало мечтой – играть за сборную Швеции.

Думаю, тогда Пеле стал героем среди фанатов по всему миру.

Шведы были в их числе, само собой.

В сборной Швеции тоже были прекрасные игроки – такие, как Гуннар Нордаль, Гуннар Грен.

Думаю, большинство мальчишек моего возраста хотели быть похожими на них, ведь это были первые шведские футболисты, которые стали профессионалами за рубежом, перебравшись в Италию.

Я всегда мечтал стать профессионалом, выступать за рубежом и играть за сборную Швеции.

И ничего из этого в качестве игрока я не достиг.

В своих 27 лет я выступал во втором дивизионе, и мой друг и учитель Торд Грип предложил мне стать тренером.

Я начал работать его помощником в клубе третьего дивизиона.

В то время английский футбол был очень важен и популярен среди шведов.

Еще 40 лет назад мы на каждых выходных смотрели его по телевизору.

И так делала половина Швеции.

Тогда газоны были плохими, постоянно шел дождь, мяч был тяжелый, очень часто мяч просто лупили вперед, а затем боролись за него.

Сегодня, конечно, все иначе.

Поля всегда в хорошем состоянии.

У шведов с рождения больше английского футбола, чем шведского.

Когда я, уже будучи тренером, предложил играть по схеме 4-4-2, вместо использования либеро, это было легко внедрить, потому что большинство английских команд использовали четверку защитников.

Для шведского футбола это было новинкой, но не для английского.

У меня была молодая команда.

К моменту, когда я принял Гетеборг в 1979, в Швеции уже работали англичане Боб Хафтон и Рой Ходжсон, которые успешно использовали 4-4-2.

Так что мне было не очень сложно ее использовать в своей молодой команде.

Я работал с Гетеборгом уже три с половиной года и мы делали плюс-минус те же вещи каждый день, тренировались, как именно должны действовать.

Поначалу я говорил каждому игроку: "ты стоишь здесь, он стоит там" и так далее.

Мы купили несколько новых игроков, чтобы быть чуть успешнее в Европе.

Но мы и мечтать не могли о победе в Кубке УЕФА, которая случилась в 1982 году.

Это был огромный сюрприз.

Для многих футболистов это был новый старт в жизни, много из них стали профессионалами.

Я сам получил хорошую возможность покинуть Швецию и стать профессиональным тренером за границей.

У меня появилась возможность возглавить Бенфику, и я ею воспользовался.

Для меня это был огромный шаг, потому что я никогда не тренировал за рубежом.

Но самым большим было выбраться из шведского третьего дивизиона в первый.

Так что когда я перебирался в Португалию, я собирался делать там те же вещи, что и дома.

Это сработало.

Мне сильно повезло, потому что Бенфика перед этим не выигрывала трофеи, а ведь это большой клуб не только в Португалии, но и в Европе.

Я должен был побеждать.

Если ты не делаешь этого с Бенфикой – это провал.

Второе место ничего не стоит.

Футболисты прислушались к моим идеям, которые были для них полностью новыми: как тренироваться, как играть и все в таком роде.

У нас был менталитет победителей: если мы ехали на выездной матч, то ехали мы за победой, ничьей было недостаточно.

Благодаря достижениям с "орлами" я получил предложения от других клубов.

В то время итальянский футбол был, наверное, лучшим в Европе, лучшим в мире.

Туда переезжали все лучшие игроки.

Так что когда у меня самого появилось предложение из Италии, я согласился.

Я получил это приглашение, потому что годом ранее Бенфика выбила Рому из четвертьфинала Кубка УЕФА (3:2).

Так что в 1984 началась новая глава в моей карьере.

Я возглавил хорошую команду, но старую.

Они были успешны с Нильсом Лидхольмом, еще одним шведским тренером.

Эта команда была преисполнена успехом, классными игроками и громкими именами.

Они ощущали себя королями Рима, а я пришел с другими идеями.

Хотел, чтобы они больше бегали и играли иначе.

В первый сезон было очень сложно – иногда я задавался вопросом, правильно ли поступил, согласившись на переезд.

Перед тем, как я принял предложение Ромы, мне звонили из Барселоны: "Не соглашайся.

Переходи к нам.

В Италии ты не сможешь сидеть на тренерской скамье".

Тогда в Серии А иностранным тренерам запрещалось находиться на скамье.

Мне нужно было сидеть сезон на трибунах, команда играла плохо.

Я ничего не мог сделать со своего места, мне нельзя было заходить в раздевалку в перерыве.

А на следующий день, если команда проигрывала, пресса поливала меня дерьмом.

Но после первого сезона стало лучше.

У нас появились молодые, свежие игроки.

Второй сезон получился очень хорошим, все поменялось.

В те времена нападающий был нападающим.

Нападающие забивают голы, они не защищаются.

Сегодня оборонительная работа для форварда считается нормой, но тогда так не думали.

Для моего стиля футбола не подходили возрастные футболисты или звезды, которые не хотели работать над обоими аспектами.

Не только атаковать, но и защищаться.

Я говорил себе: "Свен, если ты хочешь играть в таком стиле в будущем, тебе нужны подходящие футболисты.

Или же это напрасная трата времени".

Два последних года из моих пяти в первый приход в Италии припали на Фиорентину.

Я мог бы оставаться там и дольше, но тогда это была команда, которая претендовала только на место в середине таблицы.

Их амбициями было не вылететь.

Я выиграл только один титул, а в Бенфике у меня были трофей за трофеем.

Поэтому когда меня попросили вернуться, я подумал, что это возможность снова побеждать, ведь Бенфика есть Бенфика.

Это было главной причиной.

В Лиссабоне многое поменялось за пять лет моего отсутствия, появились много новых игроков.

Но это были хорошие футболисты.

У них было много отличных игроков – таких, как голландское трио ван Бастен – Гуллиит – Райкаард.

Они были невероятны.

Быстрые, техничные, сильны физически.

Финал был в Вене, и это был скучный матч.

Милан был не в лучшей форме, а нам не хватало нападающих, чтобы взломать их защиту – Костакурту, Мальдини… У нас были бразилец и швед в атаке, но нам не хватало ни мощи, ни скорости.

Кажется, у Бенфики был только один момент в той встрече.

Но мы очень хорошо защищались.

У Милана тоже был только один момент.

Разница в том, что "россонери" его реализовали.

Было очень жалко, но я понимал, что мы проиграли, наверное, лучшей на тот момент команде Европы.

Через три года я снова покинул Бенфику, потому что в 1992 получил предложение из Сампдории.

Снова Италия.

В этот раз Роберто Манчини и Джанлуке Виалли пришло в голову, что они хотят видеть меня тренером.

Не думаю, что меня хотел пригласить владелец – дело было в этих двух игроках.

Итальянский футбол по-прежнему был лучшим в мире, так что я согласился за несколько месяцев до начала работы.

Но прежде, чем я начал, мне позвонил владелец: "Я больше не могу бороться с Миланом, Ювентусом и Интером.

Мне приходится начать продавать игроков.

Увы, Виалли уйдет в Ювентус.

Если ты хочешь возглавить команду – мы будем более, чем рады тебя видеть.

Но если ты передумаешь – это твое право".

Но я согласился, и это были пять прекрасных лет.

Сампдория была семейным клубом.

Ею владела и управляла семья Мантованни: отец, сыновья, дочь.

Атмосфера была очень приятной, дружеской.

Мне нравились те времена.

После пяти лет и я, и клуб, пришли к выводу, что наступило время двигаться дальше – так что я заключил контракт с Блэкберн Роверс.

А через несколько дней после этого на меня вышел Лацио.

У них была отличная команда, но уже больше 20 лет они ничего не выигрывали – хотя я знал, что в лице Серджио Краньотти у них был хороший президент.

Мне были известны амбиции Лацио, поэтому я попросил Блэкберн отпустить меня.

После многих встреч они ответили: "Окей.

Мы понимаем".

Я каждый день благодарен Блэкберну за это.

С 1997 я провел в Лацио три с половиной года, и это был прекрасный период.

Президент делал почти все, о чем я просил.

Мы выиграли семь трофеев и были изумительны.

Я поменял нескольких игроков, которые уже давно были в команде и, по моему мнению, не имели нужного менталитета.

Джузеппе Синьори был одни из них.

Это был невероятный игрок.

Капитан команды, лучший бомбардир, футболист сборной Италии.

Но много лет он не был успешен, и его настрой нельзя было назвать позитивным.

Он не думал, что мы должны, что мы можем что-то выиграть, поэтому я хотел его убрать.

"Мы должны продать Синьори", — сказал я президенту.

Мне показалось, у него случился сердечный приступ: "Нет, Свен, ты шутишь.

Это капитан и наш лучший игрок.

Он король в этом городе".

Но я ответил, что он не подходит команде, если мы хотим что-то выиграть.

Пару недель я каждый день давил на президента: "Продай его.

Продай его".

В итоге он это сделал, и фанаты сошли с ума.

Они ненавидели меня.

Думаю, им хотелось меня убить.

Мы продали Синьори посреди недели, а на выходных проиграли дома Удинезе.

Я не мог попасть на тренировку на следующий день, потому что вход был перекрыт болельщиками.

Полиция не могла справиться с ситуацией.

Болельщики перелезли через стены, выбежали на поле, поэтому тренировку пришлось отменить.

То были тяжелые времена.

Через несколько месяцев мы выиграли первый трофей – Кубок Италии – а потом прибавили к нему еще шесть.

Больше никто не говорил о Синьори.

Мы подписали несколько фантастических игроков – Хуана Себастьяна Верона, Синишу Михайловича, Роберто Манчини.

Великолепные футболисты.

У нас теперь была команда-победитель.

Начало сезона-1999/2000 было нестабильным для нас, но я всегда говорил, что мы можем выиграть Скудетто.

Мы должны были выиграть годом ранее, но провалились в самом конце.

Теперь же мы существенно отставали от Ювентуса.

Но я повторял игрокам: "Мы можем выиграть".

Не знаю, сколько из них в это верили.

Владелец говорил: "Свен, мы снова упустили чемпионство", но я отвечал: "Нет-нет, все еще возможно".

Хороший футбол в нашем исполнении превратился в изумительный.

Мы провели много матчей без поражений – просто победа шла за победой, затем снова победа.

А Ювентус немного забуксовал.

В итоге судьба чемпионства решалась в последнем туре.

Мы выиграли свой матч против Реджины – 3:0 и стали бы чемпионами, если бы Ювентус не обыграл на выезде Перуджу.

В перерыве их матча был настолько сильный дождь, что матч пришлось приостановить.

Игру судил Пьерлуиджи Коллина, прекрасный арбитр.

Ювентус проигрывал 0:1, поэтому настаивал на переигровке матча в другой день.

Но Коллина не поддавался.

Думаю, любой другой арбитр сказал бы: "Хорошо.

Другой день", но Коллина решил подождать.

Они ждали, а мы слушали радио в раздевалке.

Ювентус не смог забить, так что мы стали чемпионами.

Это был странный способ победить, но прекрасный день для каждого болельщика Лацио.

В этой команде было очень много футболистов, которые могли выигрывать матчи в одиночку.

Михайлович, центральный защитник, был одним из таких.

На то время у него была лучшая левая нога в мире – просто дайте ему пробить штрафной или угловой.

Были еще такие ребята, как Павел Недвед, Манчини, Верон, Марсело Салас.

Любой мог забить, и они это делали.

В команде не было одного лидера – их было 11.

Посмотрите, что эти футболисты делают сегодня.

Манчини – прекрасный тренер.

Диего Симеоне – прекрасный тренер.

Верон, Матиас Алмейда, Алессандро Неста тоже пробовали себя в роли тренера.

Все они были победителями, и все верили, что мы можем выиграть.

Лучшее доказательство нашей ментальной силы было продемонстрировано через четыре дня после завоевания чемпионства.

В четверг нас ожидала вторая встреча финала Кубка Италии против Интера.

Помню, как перед игрой я разговаривал с тренером Интера Марчелло Липпи.

Он сказал: "Вы выиграли все, теперь позвольте нам победить".

Я ответил: "Думаю, вы выиграете, потому что мы не готовились, это было какое-тот сумасшествие".

Но за день до игры я сказал футболистам в раздевалке: "Если вы профессионалы, вы выйдете на поле и будете сражаться".

Они это и сделали.

Мы победили.

Это действительно было проявление менталитета победителей.

Они вышли на поле, чтобы завоевать трофей.

Когда я принимал Лацио, у клуба не было такого менталитета, но его выработка с годами была невероятной.

Свен-Горан Эрикссон, The Coaches Voice.