Мироненко – о том, будет ли массовое тестирование на коронавирус в Украине

«Бояться не надо.

Нужно понимать, с кем вы общаетесь, если это делаете без маски – насколько вы доверяете этим людям в плане того, что они не были на каких-то массовых мероприятиях, закрытых вечеринках, без средств индивидуальной защиты, масок», - продолжает беседу с «АиФ в Украине» вирусолог, заведующая отделом респираторных и других вирусных инфекций Института эпидемиологии и инфекционных болезней им.

Громашевского НАМН Украины Алла Мироненко.

Сложная задача.

- Алла Петровна, уже есть данные о процессе создания вакцин против коронавируса в Китае, США.

В РФ уже, якобы, даже испытывают такую вакцину.

Как скоро они могут появиться на мировом рынке?.

- Проверенных вакцин быстро ожидать не стоит.

Ведь для того, чтобы проверить вакцину, нужно время: сначала идут экспериментальные исследования, затем доклинические испытания на животных, затем клинические – на добровольцах.

То есть, это небыстрое дело.

Нужно убедиться, что не будет отдаленных последствий.

Поэтому скоро такие вакцины не появятся.

А если вдруг появится что-то быстрое, хорошее, проверенное и надежное, то сначала будет использовано в тех странах, которые создали такую вакцину, а потом уже в остальных.

И мы должны это понимать.

- А быстро могут создать такую вакцину?.

- Есть технологии для создания генно-инженерных вакцин.

Вот, сейчас на основе нуклеотидов их создают – фрагменты генетической информации вируса вводятся на каком-то носителе.

И на них, предположительно, должны образоваться антитела, которые могут нейтрализовать попавший в организм вирус.

Да, теория хорошая.

Но, опять-таки, это все надо проверять практически.

Вакцину от коронавируса создать сложно: на куриных эмбрионах, как вирус гриппа, он не растет.

На клеточной культуре, вроде бы, растет, но это очень тонкая технология: представьте, сколько нужно нарастить клеточных культур.

И, потом, как их очищать? Клетки Vero – это обезьяньи клетки (линия клеток, используемая для культивирования.

– Ред.), их не очень желательно использовать для производства вакцины.

И, затем, для парентерального введения человеку.

- Почему?.

- Всегда есть опасения, что клетки животного происхождения содержат какие-то еще не открытые, неизвестные вирусы, которые могут попасть в организм человека.

Неясно, какими могут быть отдаленные последствия этого.

Есть и такие способы получения вакцин (и против других возбудителей болезней ученые разные способы пробуют) – когда генетически модифицированный ген вводят в растение, и оно нарастает килограммами.

А потом растения скашивают, очищают, выделяют продукт и затем вводят его людям.

Ученые это уже делают, в эксперименте это получается.

Но много опасений, какими будут отдаленные последствия применения генетически модифицированного материала.

Проблема еще и в том, что необходимы большие объемы вакцины.

Вот, к примеру, от кори прививают три раза в жизни, против дифтерии – четыре.

А здесь - сколько потребуется? Пока неизвестно.

Вопросов гораздо больше, чем ответов.

- Когда такие вакцины смогут попасть к нам, в Украину?.

- Украина не имеет производства своих вакцин, хотя в КПИ готовят биотехнологов, наверное, уже лет десять.

Но вот вопрос, где они потом работают? «Пачками» уезжают за границу.

Месть природы.

- То есть, мы – далеко не первые в мировой очереди за вакциной от коронавируса?.

- Дай Бог, чтобы это (создание вакцины.

– Ред.) вообще получилось.

Вот, к примеру, против Эболы пять вакцин разработали, но ни одна пока не используется.

Но там другой вопрос, кого прививать? Потому что там специфический механизм передачи, связанный с традициями африканцев.

А, вообще, все это – результат вторжения человека в природу.

Кстати, Эбола - тоже от летучих мышей.

Люди никогда раньше с ним не сталкивались, а когда начали «покорять» дикую природу – вот этим и закончилось.

Что, вообще, касается многих природно-очаговых инфекций: чумы, клещевого энцефалита, других.

Вспомните БАМ - освоение дикой природы, где сотни лет не ступала нога человека.

Но человек нарушил эти границы, вторгся, контактировал – и появлялись болезни, о которых раньше не знали.

- У коронавируса такой же «путь» к человеку?.

- Да, генетическая информация того коронавируса, который вызвал пандемию, на 96% совпадает с генетической информацией коронавируса летучих мышей.

Однозначно, это – оттуда.

А, учитывая кулинарные предпочтения китайцев, которые нам понять трудно, сразу ясно, что к чему.

Там еще, вроде бы, панголин был промежуточным хозяином – что не исключено.

- То есть, все разговоры об утечке из секретной лаборатории в Ухане – это ерунда?.

- Все гораздо проще, в том плане, что природа делает свои дела.

Когда еще не было никаких лабораторий, уже были пандемии – например, «испанки».

Она возникла, когда стали развиваться более скоростные способы передвижения: люди с лошадей начали пересаживаться на автомобили, появились поезда.

То есть, в пределах одного инкубационного периода люди стали перемещаться на дальние расстояния, разносили инфекцию с большей скоростью.

А сейчас самолеты туда-сюда летают, количество населения увеличивается.

Это - тоже один из факторов риска.

Если, к примеру, растет популяция крыс, увеличивается число случаев лептоспироза.

Или растет количество лисиц – с ним и число случаев бешенства, у домашних животных и даже людей.

Это – естественный биологический процесс.

- Футурологи говорят о наступлении эпохи вирусов и о том, что людям придется изменить свою жизнь, разъехаться из городов.

Что вы об этом думаете?.

- Я еще до пандемии летала на Восток и часто видела китайцев, японцев в масках – они привыкли к этому, потому что живут в толпе.

В Японии плотность населения, наверное, самая большая на планете – на крошечной территории 125 млн человек.

А вы посмотрите, какая у них заболеваемость и смертность от коронавируса? Слабо отличается от нашей – традиции общения другие, никто никому на шею не бросается, как итальянцы.

Я не о том, что одно хорошо, а другое плохо.

Просто, с эпидемиологической точки зрения - разные последствия.

- И украинцам придется переучиваться, сократить социальную активность?.

- Если в ресторане персонал в маске, а ты соблюдаешь дистанцию, и идешь туда с теми, с кем и так общаешься – риск не так уж велик.

Появился новый вирус, и прятаться всю жизнь - все равно нельзя, не получится.

Остановить жизнь на планете – невозможно.

Надо просто понимать, где можно рисковать, а где нет.

Спохватились, да поздно.

- Насколько хорошо налажена система тестирования в Украине? Говорят, у нас мало вирусологов, анализы делать некому, рук не хватает...

- Вирусологов и раньше было мало, это – специфическая специальность.

Но даже если их выпускают, потом возникает вопрос – где им работать? Если нет стратегического мышления в этом направлении...

Вирусолог занимается чем-то невидимым, и в современных условиях это еще и стоит приличных денег.

Человек, который это делает, должен понимать, что он делает.

Одно неправильное движение – и ты получишь неверный результат.

Зря истратив время, силы, реагенты, выбросишь все.

Чтобы обучить вирусолога, нужны лет пять.

Да, тяп-ляп, по-быстрому, можно и за несколько месяцев, но это – когда есть базовая подготовка.

А если мы берем паразитолога, еще кого-то - и делаем из него вирусолога..

Работа там тонкая, это - дело не одного дня.

Необходимо современное оборудование, его нужно периодически менять, обучать людей на нем работать.

Кроме этого, нужны расходные материалы, из которых Украина производит, от силы, 1%.

Остальное приходится ввозить из-за границы – из Китая, Голландии, Америки.

И кто-то за это должен заплатить.

А государственного стратегического понимания, что это нужно, не было уже много лет.

И вот только сейчас, когда все произошло – поняли, что нужно что-то с этим делать.

- Вы говорите, что руководство страны «спохватилось».

В чем это выражается?.

- Вот, мне звонит, к примеру, помощник Шмыгаля (премьер-министра.

– Ред.) и говорит: «Мы хотим увеличить количество тестирований до 15 тыс.

в день».

Я отвечаю: «Вы, конечно, можете хотеть, но, даже если все для этого купите..

Нужно строить лаборатории для исследований методом ПЦР.

Там должны быть разделены помещения, определенная вентиляция, чтобы не было контаминаций (загрязнение в результате соприкосновения, смешение.

– Ред.).

Потому что эти обрывки нуклеиновых кислот в воздухе летают.

То есть, масса условий.

Нельзя организовать рабочее место вирусолога «в коридоре» и выдать результат.

Нужны помещения, оборудование, реагенты, персонал.

Все это – очень недешево.

- Какой бюджет на это нужен?.

- Я таких расчетов не делала.

Но, например, станция-полуавтомат для выделения нуклеиновых кислот стоит 1 млн 700 тыс, и на 400 пациентов «расходники» для этой станции – 50 тыс грн.

А, кроме выделения, нужны сами тест-системы, расходный «пластик» и сам прибор, который будет это «читать» - тысяч за 37 долларов.

Это – колоссальные деньги.

Но каждая страна должна сама для себя решить: делает она это, или же - просто оказывает людям симптоматическую помощь.

Ирина Ванда.

ua в Telegram.