За реформу прокуратуры налогоплательщики могут заплатить 200 миллионов гривен

В конце сентября должен начаться третий этап реформы в прокуратуре, которая стартовала при Руслане Рябошапко и продолжается при Ирине Венедиктовой.

С самого начала процесс сопровождался скандалами вокруг двух основных моментов: насколько эффективно, а вернее – честно используются деньги американских налогоплатещиков, выделенные на преобразования в Украине, и насколько законной вообще является вся эта карусель.

Тесты писали не специалисты.

На днях бывший сотрудник Генпрокуратуры Константин Кулик и скандально известный своими "разоблачительными пленками" депутат Андрей Деркач вновь подняли тему о законности использования более 7 миллионов долларов технической помощи США.

Деньги проходили через Международную организацию по развитию права (IDLO), а на самом деле якобы осваивались через украинскую фирму "Сайметрикс-Украина", которая сейчас занимается розничной уличной торговлей.

Вопрос о том, были злоупотребления или нет, повис в воздухе, но даже не в этом суть.

Эксперты считают, что из-за комбинаций с якобы фирмой-прокладкой (раньше она декларировала какое-то отношение к образовательному процессу и психологической работе) аттестация была организована небрежно, непрофессионально и формально, хотя внешне выглядела как трудоемкий и громоздкий процесс.

Тут и кадровые комиссии, и международные эксперты, и три суровых фильтра-испытания на знания, психологию, сообразительность и добропорядочность.

- Когда я знакомился с тестами, создалось впечатление, что их писали не для прокуроров и не специалисты, знающие специфику работы прокуратуры, - говорит бывший замгенерального прокурора Алексей Баганец.

– И даже писали не в Украине, а использовали какой-то образец.

Помимо этого, компьютерные программы, которые используются для тестирования, не имеют степени защиты, а сами тесты не сертифицированы.

Штудировали тесты.

Чистить "рыбу" начали с головы, то есть с Генеральной прокуратуры.

Написали 6500 вопросов, из которых машина потом выберет 100 наугад, опубликовали за 7 дней до экзамена.

А теперь представите: вы – специалист в своей отрасли, развиваетесь, получаете новые знания, но при этом приходится забывать то, что для работы не нужно.

И вдруг – бац! С вас требуют все, что когда-то знали, сдавали в институте 20 лет назад.

Или вовсе не сдавали.

Бывший начальник отдела в Генеральной прокуратуре Алексей Ничипоренко отмечает, что 70% вопросов тестов касались уголовного права.

А одинаковые вопросники предъявлялись всем – как криминалистам, так и представителям гражданских интересов в судах, работникам международного, организационно-контрольного направления, кадровикам.

Никакой дифференциации и никакого интереса к тому, как ты ориентируешься в том, что тебе поручено.

- Целую неделю мы с утра до вечера штудировали эти тесты, сидели в кабинетах и учили.

Генпрокуратура была парализована.

Но некоторых людей начальство заставляло работать.

Им говорили: не волнуйтесь, с тестированием все будет нормально.

А на экзамене они не добрали баллов и были уволены, - говорит Алексей Ничипоренко.

Сам он с успехом прошел все три этапа испытаний, но тоже лишился должности в ГПУ.

Глупых вопросов не было.

Первый этап увольнений начался до аттестации.

Вылетели, например, те, кто отказался ее проходить, апеллируя к тому, что процедура незаконная.

В частности, руководитель следствия по делам Майдана Сергей Горбатюк.

Или Константин Кулик, ведущий скандальное "дело Байдена" в Украине.

Дальше, как для школьников на ВНО: определили "порог" 70 баллов.

Баллом меньше – с вещами на выход, невзирая на опыт, заслуги и другие мелочи.

- Так.

оставили без работы мать четверых детей, хотя она имеет социальные гарантии от увольнения, - рассказал "КП" в Украине" Сергей Горбатюк.

– А женщина за все годы работы в прокуратуре была на хорошем счету, не имеет ни единого выговора.

На тестировании она не добрала всего один балл… Я для себя тоже прошел эти тесты, набрал 72 балла без подготовки.

Почти на пределе.

По уважительной причине аттестацию можно было перенести.

- Я два раза болел осенью прошлого года и два раза писал заявление на перенос тестов.

Первый раз разрешили, второй раз – уволили, - рассказывает бывший сотрудник ГПУ Владимир Скородинский.

– В то же время я знаю случаи, когда кому-то два раза позволяли тесты переносить, а кто-то переносил, не пошел сдавать, но остался работать.

Вся эта так называемая реформа направлена на то, чтобы расчистить места в Генпрокуратуре и набрать своих людей.

Ряд сотрудников ГПУ после успешно пройденной аттестации понизили в должности, а когда те стали настаивать на правах, отправили в кадры за трудовой книжкой.

- С руководящей должности в ГПУ я был переведен в Офис генерального прокурора на рядовую и не по своему профилю.

Отказался подписывать рапорт, и был уволен, - говорит Алексей Ничипоренко.

- Я согласен: штат ГПУ был очень раздут, сокращения были нужны.

Но в результате этой реформы за бортом оказались люди со знанием и опытом.

В результате аттестации из Генпрокуратуры вылетели больше половины сотрудников.

Многие, кто сдал тесты на знание права, срезались на общих способностях (странности психологических тестов высмеяла в свое время экс-министр юстиции Елена Лукаш) и испытании добропорядочностью.

- На самом деле глупых вопросов на втором этапе было не много.

Были и сложные вопросы на логику, сообразительность, - говорит Алексей Ничипоренко.

– Но такой тест уместен для оперативных сотрудников, которые должны быстро ориентироваться в ситуации.

У прокуроров другая специфика.

К тому же тесты характерны для Запада, там их сдают постоянно, со школы.

А для нас это была новая практика, поэтому высокий уровень волнения.

Они реформируют, мы платим.

Как использовались деньги американских налогоплательщиков, пусть разбираются или не разбираются компетентные органы.

А в Украине уволенные прокуроры активно подают жалобы в суд.

Экс-сотрудник ГПУ Владимир Скородинский, который среди истцов, говорит, что уже есть дела на стадии апелляции.

Сергей Горбатюк, также обжалующий свое увольнение, оценивает стоимость исков в среднем от 500 000 до 1 000 000 гривен.

Это компенсации за вынужденные прогулы, которые будут выниматься из бюджета.