Метлой и дустом. Как с гарантией вытравить взяточников и плагиаторов из украинских вузов

Любой скандал вокруг конкретного персонажа в системе образования и науки есть повод задуматься об общей ситуации в этой сфере.

Если все предельно упрощать, то наша высшая школа — в заднице (за технарей и языки говорить не буду, там, полагаю, получше будет, а о среднем и начальном образовании говорить нужно отдельно). Это видно на систематическом материале, я приведу лишь два примера. 

Был я за рубежом на международной конференции 7 лет назад. Из Украины был я и еще один парень-доцент (кажется) из регионального, не самого плохого ВУЗа. Во время его доклада, читаемого по бумажке, я пару раз выходил из аудитории, не в силах перенести чувство стыда. Его доклад и статья в итоге не были включены в сборник, это был высшей степени феерический бред.

В другой раз, на местной конференции, меня спрашивают, сколько стоит защититься в Могилянке, а когда я говорю, что кроме бессонных ночей не стоит ничего — покровительственно улыбаются и выдают нечто вроде: "да ладно-ладно, мы все понимаем, все взрослые люди".

Да и в той же Могилянке, бедные студенты-политологи с десяток лет слушали от лекторки (которая "своя в доску") про "Велесовую книгу, как источник украинской политической мысли", могли вытянуть соответствующий билет на экзамене и отвечать по этому вопросу на семинаре.

Периодическое выхватывание в ручном режиме из системы тех или иных ее ярких представителей — бессмысленно, если не сказать — вредно. Эта задница — институциональная, имеющая некие социологические корни. Из нее выходить надо при помощи разнообразнейших инструментов, применяемых последовательно и поэтапно.

Поговорим, например, о репрессивных.

Скажем, разогнать ученые советы, в которых защитились плагиатчики на уровне выше магистерского, м-мм? Это будет большая часть советов и это будет тяжелый удар, будут издержки. 

Что дальше? Дальше — поувольнять злостных плагиатчиков-преподавателей, лишить их (по заранее выписанной в законе процедуре) научных званий. 

Новых набирать на открытом конкурсе, проверяя их квалификационные работы. У этого будет своя цена. И я не только о соответствующем "вое" говорю.

А вой будет что надо, хехе, можно себе представить. В зависимости от биографии реформатора или характера его политической силы, риторика "пострадавших" будет меняться. Национальной "элите" и "науке" будет угрожать и "западное ЛГБТ-лобби", и "рука Москвы", а может, и одновременно.

Именно потому критерием для "гонений" должен быть чисто технический — с этим сложнее будет спорить: украл диссертацию — возвращай регалии. Стоял на Майдане — молодец. Жертвовал на фронт — молодец. Бывший диссидент — почет и уважение. Поэт, писатель, отличный семьянин, "истинный ариец, не женат" — прекрасно, но к делу не относится. 

Люди должны уходить по формальной процедуре и по понятному критерию — не по критерию благонадежности, потому что плагиатор и коррупционер — по природе своей имитатор и приспособленец. Он выдаст, в своих публичных высказываниях именно то, что выгодно высказывать в данный момент.

В этом основная проблема "Культурной революции" Мао, ведь, показная лояльность перед лицом репрессий — не критерий профессионализма и даже не критерий лояльности, как таковой. 

Конечно, это не затронет людей, которые честно писали и защищали полнейший бред, но не все сразу. Внешнее хирургическое вмешательство призвано устранить главную проблему и поставить пациента на путь реабилитации, оно не должно рассматриваться, как способ решить все проблемы разом. 

Это не палочка-выручалочка, а увлекшись — можно сильно навредить и сделать даже хуже, о чем часто забывают.

После такого разового(!) вмешательства, необходимо настроить систему на дальнейшее самоочищение, самоорганизацию и воспроизводство. Нужна университетская автономия, активное участие студентов и преподавателей в формировании учебных планов, вообще жизни ВУЗа, избираемость и сменяемость многих должностей и т.д. 

При этом, возникнет значительный кадровый голод, ряд ВУЗов или кафедр будут закрыты не потому, что "неолиберализм", а просто потому, что достаточного количества специалистов просто не будет в наличии.

Также, должны быть прописаны четкие процедуры для решения сложных ситуаций в будущем. Скажем, критерии профпригодности. Или границы личного и публичного. К примеру, если профессор филологии является сторонником уринотерапии — это его личное? 

А, если это профессор не филологии, а медик? На эти вопросы надо ответить заранее, правила игры должны быть понятны, прозрачны и приняты после обсуждения, все санкции — закономерны и справедливы.

То есть, даже системный волюнтаризм, внешнее вмешательство в кадровую политику через формальную процедуру и на основании формального критерия, сами по себе проблему не решат. Это — один из инструментов, но не панацея. Это может быть только начало большой работы, даже технические сложности которой мы не сможем себе вообразить.

Скажем, количество текста, который надо будет проверить. Кто его будет проверять, как обеспечить прозрачность и открытость этого процесса? На какие деньги его проводить? 

Как обеспечить безусловную лояльность и эффективность исполнительной структуры, претворяющей данную политику в жизнь, и не дать тому же главе ОблОНО отмазать свояка-плагиатора тем или иным способом? 

Помнится, из распоряжений президента Ющенко исполнительной вертикалью в жизнь проводилась где-то треть — так что эти вопросы более чем важны, задачи — сложны, а ресурс — ограничен.

И оправдать тонны текста, которые пишутся вокруг каждого яркого казуса или персоналии из сферы науки и образования можно только если в итоге дискуссия идет в сторону признания запущенного кризиса и обсуждения возможных путей его разрешения.