Дорога с небес в ад в один конец за девять дней — реальная причина сломанной карьеры Императора

Дорога с небес в ад в один конец за девять дней — реальная причина сломанной карьеры Императора.

ua подготовил материал о причинах неудачи одного из наиболее перспективных футболистов в истории мирового футбола."Он мог бы быть одним из лучших в истории этой игры, но…" — если при прочтении любой статьи о Адриано Лейте Рибейро, он же — Новый Роналдо, он же — "Император", он же — просто Адриано, вы не натыкали на подобную фразу, то вы знакомились с материалом, повествующим совершенно об ином футболисте.

Человек, который родился в Рио-де-Жанейро автоматически получает в свои гены небывалый заряд футбольного мастерства, отточенного в узких улочках этого городка, или где-нибудь на песках легендарной Копакабаны.

Однако, наравне с талантом, само место проживания может здорово отпечататься на психологии подрастающего игрока, в результате чего получается… карьера Адриано.

Поколение из начала нулевых вряд ли застало его роскошные выступления времен второй попытки заиграть в Интере, но вполне может быть знакомо с отдельными страницами биографии, которыми всячески стараются запугать подрастающее поколение юных футболистов.

Мол, смотрите, ребята, до чего могут довести пагубные привычки.

Впрочем, когда сам Адриано в своей колонке на Players Tribune пишет что-то вроде: "Вы знаете, сколько раз я видел эти заголовки? Полное дерьмо", то как-то и не задумываешься над предложением выслушать его историю непосредственно из первых уст.

"Подними стул, брат.

Сейчас будет рассказывать только Адриано…".

Даже просто произнося это слово, люди уже допускают ошибку.

Чужаки, они просто не понимают с чем имеют дело, чувак.

Что они думают, когда говорят о Бразилии? Когда говорят о маленьких детях из трущоб? У них перед глазами всегда стоит мрачная картина.

Только боль и страдания, чувак.

И так всегда.

Да, иногда они бывают правы — в некоторых случаях это действительно так.

Но это слишком сложный вопрос.

Когда я думаю о детстве в фавеле, я на самом деле думают о том, как нам было весело.

Я думаю о запусках воздушных змеев, игрой с волчками, футбольным мячом, узких переулках.

Вот где настоящее детство, а не эта хрень, которой сейчас занимаются дети во всем мире.

Стучат и стучат по своим экранам — вот их занятие.

Меня всегда окружала моя семья, мои люди.

Я вырос уже как часть сообщества.

Это не страдания, это — жизнь.

Слушай, за свою карьеру я заработал много денег.

Но сколько бы ты был готов отдать за то, чтобы просто снова повеселиться? Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?.

У моей ноги всегда находился мяч.

Его туда положил Бог.

Мне было семь, когда некоторые члены моей семьи скинулись на то, чтобы я мог поступить в академию Фламенго-escolinha (школа с малым числом учащихся в Бразилии — ред.).

Ты можешь себе это представить, мужик? Из фавелы прямиком во Фламенго?? Дайте мне обувь, я выдвигаюсь! Куда идти на автобус?.

Но это было еще то насилие для мозга.

Мы жили в Penha (район с жителями ниже среднего класса доходов — ред.).

Для того, чтобы дойти до академии Фламенго в Gavea (район с жителями высшего класса доходов — ред.), надо было ехать с двумя пересадками на автобусе.

"Желтую" линию метро в Рио тогда еще не построили — это были 90-е.

Я был ребенком, поэтому со мной всегда кто-то должен был ездить.

Тут мне пригодилась моя няня.

Ладно — бабушка! Черт! Тебе стоит благословлять себя, когда произносишь ее имя, понял? Без нее в моей жизни ты бы не узнал имени Адриано.

Чувак, ты даже не представляешь, что это была за женщина.

Просто легенда! Слушай….

Однажды, когда я был в Интере, эта чертова пресса преследовала меня везде, где только можно.

Меня просто травили.

Эти придурки разбили лагерь у моего дома и дежурили там в несколько смен.

Я чувствовал себя в ловушке, чувак.

Но со мной тогда была моя няня, и я слышал, что она тогда возилась с водой на плите.

Подхожу к ней и говорю: "В чем дело, Нэн? Что вы делаете?".

Она отвечает: "Ничего, не переживай, я ничего не готовлю".

Но ведь я же вижу перед собой большую кастрюлю, как будто она собралась варить пасту.

"Я просто делаю подарок нашим друзьям на улице", — сказала она мне через мгновение, и до меня дошло….

"Что?! Нэн, ты сумасшедшая! Ты не можешь этого сделать!", — я попытался что-то ей возразить, но был сражен ответом наповал: "Все будет хорошо, я просто собираюсь немного искупать наших друзей из прессы.

Им будет приятно и очень тепло.

Думаю, им понравится".

Боги, чувак, она говорила это с максимальной серьезностью! Мне пришлось ее долго успокаивать, но она настаивала на своем: "Им нужно отстать от моего мальчика! Я должна преподать им урок!".

Вот такой вот была моя няня.

Теперь понимаешь, о чем я говорю?.

Я помню, что, когда я был еще ребенком, то она каждый день ездила со мной на этом автобусе на тренировки.

У нас были какие-то день, но на полноценную еду их не хватало, поэтому она подкармливала меня попкорном на ходу.

Ну, или брала кусок белого хлеба и насыпала посередине немного сахара.

Это было все, что мы могли себе позволить в тот момент.

Вкусно? А мне было всегда вкусно, потому что, когда ты голоден — этот чертов попкорн на вкус просто райский.

Когда я тренировался, то моя няня не сидела в каких-нибудь кафе поблизости, нет.

Она постоянно была со мной, и часами могла наблюдать за тем, как я играю.

Но самое смешное было то, что она даже не могла правильно произнести мое имя.

С самого моего детства ее потолком возможностей было "Адирано".

Когда мы тренировались, она постоянно кричала: "Эй! Дайте мяч Адирано! Что ты делаешь?! Дай мяч Адирано!".

Однажды, мне пришлось ей сказать что-то в духе: "Нэн! Спокойнее! Ты не может так говорить в адрес моих партнеров по команде".

Уже после тренировок начинался разбор полетов в автобусе по дороге домой.

"Адриано, почему ты там побежал туда, а не перешел на другой фланг? Почему ты бил в ворота там-то и там-то".

Чувак, ты не можешь себе представить! Это был Моуриньо до Моуриньо.

Просто безжалостная убийца.

Мы так прожили около восьми лет.

Каждый божий день.

Я никогда этого не смогу забыть.

Я даже представить себе не могу, сколько часов я провел в этом автобусе со своей няней.

Это и была наша жизнь.

Какое там время на учебе? Поверишь, если я скажу, что трижды заваливал экзамены в пятом классе? Моя няня отдала свою жизнь ради моей карьеры, но однажды чуть все не оборвалось.

Мне было 15.

Меня уже собирались выпроваживать из академии Фламенго.

Без шуток.

Проблема был в том, что моей позицией на поле был левый фланг защиты, но слишком быстро прибавлял в росте.

Переел попкорна, наверное.

Можете представить меня? Адриано, да еще и левый защитник, еще и с таким ростом?.

В конце очередного года обучения тренеры выставили всех в два ряда, после чего начали переставлять нас местами.

В итоге, тех, кто стояли слева просто отчислили.

Я тоже стоял слева… Левый ряд — до свидания.

Однако, когда я уже уходил, в мой адрес крикнул кто-то из тренеров: "Эй, нет, нет, нет! Не Адриано.

Этот остается.

Пока что".

Фантастика, правда? Бог иногда возносит нашу жизнь на руках, а мы не можем это объяснить.

В тот момент я понимал, что речь идет о самом факте моего выживания в этом мире.

Когда мне дали второй шанс, я понимал, что он — последний.

Что я с этим делал? Боролся, братан, я боролся.

Я вынес всех, кто стоял у меня на пути.

Есть вещь, которую совершенно не понимают сторонние от футбола люди.

Если ты нападающий, то с защитниками у тебя точно не гонка.

Это не так.

Если мяч оказывается у тебя в ногах, пара центральных защитников стремится тебя убить.

Похоже на гонку? Нет.

Это — борьба, уличная драка.

Знаешь, что я делал в таких ситуациях? Я бил всех этих ублюдков, которое пытались стоять у меня на пути! Адриано должен быть последним выжившим ублюдком.

Живи теперь с этим.

В последствии, Фламенго переставил меня на форварда.

Слава Богу! Еще чуть позднее, когда мне было уже 17, у меня появился шанс тренироваться вместе с основной командой.

Я играл против взрослых мужиков, единственной целью которых было прокормить свои семьи.

Это был совершенно другой уровень, поэтому мне регулярно приходилось что-то доказывать.

Никогда не забуду один момент: играем 11-на-11, мяч постоянно дробит, ничего особенного.

Однако, внезапно мяч подгружают в штрафную, высокая подача.

Защитники летят в меня, но я их просто отталкиваю, и оказываюсь совершенно один.

Я поворачиваюсь и вижу, передо мной вся плоскость ворот.

Это был удар с левой ноги.

Ты знаешь, что происходит, когда мяч оказывается у меня на левой ноге, братан.

Я не могу этого объяснить.

Как-будто Бог протянул ко мне свой палец с небес и коснулся моей бутсы.

Я закрыл глаза, после чего пробил изо всех сил в штангу.

Клянусь Богом, отскок от каркаса ворот пошел к самой центральной линии поля.

Без шуток.

Я видел лица окружавших меня людей — они были в шоке.

Через несколько месяцев я был уже в сборной.

Да, все произошло вот так быстро.

Я тогда еще жил в фавеле с родителями.

На самом деле, я спал, когда по телевизору оглашали нашу заявку.

Вдруг, мама входит в комнату с криками: "Адриано! Тебе вызвали!", а я храплю.

Когда она наконец-то сумела меня разбудить, все, что я смог сказать: "А? Что? Издеваешься?".

Затем, я встал, и действительно увидел свое имя по телевизору.

Реально, чувак, на полном серьезе.

Мне всего 18 лет, я живу в фавеле.

И тут такое.

Как кто-то может говорить, что это не Бог меня направил? Никакого логического смысла в этой истории нет даже для меня.

Прошел год, а я уже перебрался в миланский Интер, а люди там называли меня Императором.

Это вообще можно как-то объяснить?! Без руки Бога не обошлось, я серьезно.

Я помню, что, когда я только приехал в Италию, я вообще не понимал, что происходит.

Я просто таращился на партнеров по команде по типу Зеедорфа, Роналду, Дзанетти и Тольдо.

Черт! Меня просто трясло перед этими парнями.

Зеедорф ходит по раздевалке без футболки — 7% жира в организме этого ублюдка! Можешь себе представить?! Только уважение!.

Я никогда не забуду товарищеский матч против Реала на Бернабеу.

Меня выпустили на замену, а вскоре нам дали штрафной.

Я беру мяч, думаю: "А почему бы и нет?", и угадайте что происходит? Я слышу, что кто-то подошел сзади и кричит мне: "Нет-нет-нет, я беру это на себя".

Матерацци! Этот большой подлый ублюдок! Ха!.

Я с трудом понял, что именно он мне говорит, потому что еще плохо говорил по-итальянски, но я понял, что он тогда был зол.

Он попытался забрать у меня мяч, но вмешался Зеедорф: "Нет, пусть пацан пробьет!".

Никто не связывается с Зеедорфом, поэтому Матерацци просто отойти.

До сих пор забавно смотреть повтор этого эпизода — там видно, как Матерацци стоит позади меня с мыслями: "Этот ребенок сейчас запустит мяч на трибуны".

Меня всегда спрашивают о том, как у меня получилось так сильно пробить тогда.

Не знаю, я просто ударил левой ногой, а все остальное сделал Бог.

БАМ! И в верхний угол! Я действительно не могу этого объяснить.

Так начался мой роман с Интером, но даже по сегодняшний день, Интер — мой клуб.

Я играл во Фламенго, Сан-Паулу, Коринтиансе, много где, но Интер — особенное место.

Итальянская пресса? Это уже другая история, но Интер как клуб — лучший.

От их гимна у меня до сих пор мурашки, когда я вспоминаю его исполнение фанатами на Джузеппе Меацца.

Все равно не понимаю, как могло получиться, что такой парень, как я, и сразу Император Италии? Я практически ничего не успел сделать, но отношение ко мне было сразу как к королю.

Я помню как-то раз ко мне прилетела в гости семья.

Неа, чувак, ты не понимаешь, бразильская семья.

ВСЯ семья.

44 человека! Кузены, тети, дяди, братья, да вся округа моего района села в этот чертов самолет! Об этом сообщили президенту клуба, мистеру Моратти (легенда!), на что он сказал: "Это особенный момент для парня.

Дайте ему самолет!".

Он даже подогнал нам туристический автобус.

Представь — 44 бразильца катаются по Италии.

Это было еще то приключение.

Именно поэтому я никогда не скажу плохо ни о Моратти, ни об Интере.

Каждый клуб должен работать так.

Они заботятся об игроках.

Я знаю, о чем ты сейчас думаешь: "Адриано, так почему ты тогда ушел?".

Мне этот вопрос задают каждый раз по прилету в Италию еще на таможне.

Знаешь, мне иногда кажется, что я один из наиболее загадочных игроков в истории футбола.

Люди действительно не знаю, что со мной случилось.

Все, что они говорят и читают — хрень.

Просто ложные факты.

Хотя, на самом-то деле, все достаточно просто.

Девять дней — именно столько мне понадобилось для того, чтобы с небес опуститься прямиком в ад.

25 июля 2004 года.

Финал Кубка Америки против Аргентины.

Каждый бразилец помнит ту игру.

Мы проигрываем этим ублюдкам на последних минутах.

Помню, что они начали нас провоцировать, издеваться, пытались вывести из себя затягиванием времени.

Луис Фабиано тогда хотел еще прибить каждого из них.

Говорил: "Забудьте об игре! Пошли валить этих ублюдков!".

Что было дальше — это поэзия, драма, песня, хрен пойми, что, но я в это до сих пор не верю.

Мяч попал ко мне в штрафную, но среди всех соперников и партнеров я его даже не видел.

Если вы посмотрите на повтор, то я действительно выставлял локоть для того, чтобы кого-то вырубить.

Но, когда ко мне чудом пришел мяч, я думал только об одном: "Иди сюда, сукин сын!".

Если я тебе скажу, что знал, куда целился, я солгу.

Я просто пробил левой так, как мог.

Мяч просто оказался в сетке, а я не мог описать свои чувства.

Что-то невероятное.

Мы всего лишь сравняли счет на тот момент, но уже видели, что соперники надломлены, поэтому мы дотянули до серии пенальти.

Жуанзао ("большой" Жуан", по-португальски — ред.) — БУМ! Мы — чемпионы, а Аргентина на дне.

Победить такого соперника перед глазами всей страны, моей семьи… Наверное, это был самый счастливый день в моей жизни.

Парень из долбанных фавел, чувак.

Как я мог не верить в такой ситуации, что это Бог все подстроил?.

Но это — большой урок для всех, потому что вы можете быть на вершине мира, Императором, ага, но ваша жизнь может измениться, как *щелкает пальцами*, как это.

4 августа 2004 года.

Девять дней спустя умер мой отец.

Я только вернулся в Европу, в Интер, но мне тут же позвонили из дома.

Острое сердечно-сосудистое заболевание.

Я ненавижу об этом говорить, но перед вами откроюсь.

Возможно, в последний раз.

После этого дня моя любовь к футболу уже никогда не была прежней.

Он любил эту игру, поэтому ее полюбил и я.

Тут все очень просто, но это стало моей судьбой.

Когда я играл в футбол, я играл за свою семью.

Когда я забивал, я забивал за свою семью.

Поэтому, когда умер мой отец, у меня уже не было поводов играть.

Я был за океаном, вдали от дома, и не смог с этим справиться.

Я был ужасно подавлен, чувак.

Я начал много пить и совершенно не хотел тренироваться.

С Интером это не имело ничего общего.

Я просто хотел домой.

Я забил много голов в Италии и до сих пор благодарен болельщикам за их любовь ко мне, но радость от игры куда-то пропала.

Я не мог просто щелкнуть выключателем и вновь почувствовать себя собой.

Не все травмы носят физический характер, понимаешь?.

В 2011-м году я получил травму ахилла.

Чувак, я знал, что для меня это была конечная точка.

Вы можете сделать операцию, покопаться там, реабилитироваться, попытаться продолжить, но прежним вы уже никогда не будете.

Моя искра погасла.

Был потерян баланс.

Чтобы ты понимал, я до сих пор прихрамываю и у меня все еще есть дыра в щиколотке.

Тоже самое было и когда умер отец, но внутри меня.

"Что случилось с Адриано?", — спрашивают и до сих пор.

Все просто.

У меня одна дыра в щиколотке, другая — в душе.

В 2008-м году уже началась эпоха Моуриньо в Интере, но вокруг меня уже столько всего накопилось.

Я просто попросил Бога вытащить меня из Италии.

Не мог с этим справиться.

Как-то раз меня вызвали в сборную, а перед отъездом ко мне подошел Моуриньо и сказал: "Мы оба понимаем, что ты уже не вернешься, правда?".

Я сумел ответить ему только: "Ты и сам это знаешь".

Билет в один конец.

Пресса не всегда понимает, что мы — обычные люди.

Быть Императором означало колоссальное давление со всех сторон.

Я тогда был ребенком, который хотел просто поиграть в футбол, посидеть в баре, пообщаться с друзьями.

Я знаю, что сегодня так мыслить уже не актуально, потому что в твою раскрутку вкладывается столько денег, что риски все потерять просто колоссальны.

Но я был честен всегда.

Прежде всего — перед самим собой.

Фавелы никогда из меня не выходили.

В прессе писали, что я "исчез".

Они всегда говорили, что я вернулся домой и присел на наркоту, и несли всякую подобную дичь.

Они публиковали мои фото, говорили, что вокруг меня крутятся бандиты, а моя история — это трагедия.

Они просто не понимают, что всем этим просто показывали людям то, каким дерьмом на самом деле являются.

Мне не нужны эти замки на холмах как можно дальше ото всех.

Я вернулся к людям, которые знали меня, когда я был еще Адирано, и ел попкорн в автобусе.

Безусловно, за все в этой жизни приходится платить.

Я был не в форме физически и морально.

Я знал, что мне нужна помощь специалистов.

В итоге, я собрался с мыслями и поехал в Сан-Паулу, чтобы получить помощь профессионалов.

Там тогда работали одни из лучших врачей в мине.

Я начал ходить к психологу, который постепенно помог мне справиться с депрессией.

Тут я должен выразить признание Моратти — он всегда был крутым.

Он предоставил мне пространство, так как знал, через что мне приходится проходить.

Я мотался между Италией и Бразилией, но так не могло долго продолжаться.

Однажды, он позвонил мне и спросил о том, как я себя чувствую.

Я сказал ему прямо: "Я больше так не могу.

Я должен остаться в Бразилии".

И он принял это.

За это его и уважаю.

"Адриано отдал миллионы за то, чтобы вернуться домой", — так говорили.

А сколько бы вы заплатили за свою душу? Я был сломлен смертью отца, но хотел вновь обрести себя.

Я не принимал никаких наркотиков.

Бывало и такое.

Слушай, если бы ты тогда взял мою мочу на анализ, ты бы ничего там не нашел, это я тебе гарантирую.

День, когда я начну употреблять наркотики — день смерти моей мамы и няни.

Но знаешь, что? Вы все равно найдете в моей моче только алкоголь.

Емкость для анализов станет мутной, как кайпиринья (бразильский алкогольный коктейль, который готовится из кашасы, лайма, льда и тростникового сахара — ред.), можешь в этом не сомневаться.

Когда я вернулся домой во Фламенго, мне больше не хотелось быть Императором.

Я просто хотел быть Адриано.

Мне нужно было просто повеселиться.

Я вам расскажу правду об этой команде.

Иногда, мы ходили на тренировки не ради футбола, а просто чтобы потом посидеть с алкоголем в баре.

Как только нас отпускали — бум! — время отрываться.

И все всё прекрасно знали.

На следующий день на тренировке кому-то действительно было плохо, а кто-то говорил: "Все в порядке, брат, я вижу, что ты облажался, но я тебя подстрахую, в случае чего".

Вот такой была эта команда.

И мы пришли к победе.

Первый титул чемпионов Бразилии за 17 лет! Нечто особенное.

Я никогда не был вновь таким же, как до смерти отца, но тот сезон был для меня чем-то особенным.

Я вновь чувствовал радость, чувствовал Адриано.

Адриано, который был тем самым мальчиком из фавел.

Адриано, который мальчик из автобуса вместе со своей няней.

Адриано, которого чуть не поперли из Фламенго.

Адриано, который боролся.

Адриано, который был последним выжившим ублюдком.

Я никогда не переставал быть самим собой.

Выигрывал ли Кубок Либертадорес? Тоже нет (спасибо ублюдку Вашингтону).