Мы — свободные люди. Как жители Славутича пережили штурм и вытолкали оккупантов из своего города

Как российские оккупанты входили в Славутич

Славутич в силу географического положения с первых дней войны оказался под ударами врага?

— Нет, под ударами Славутич не оказался, в сам город не прилетел ни один снаряд, но вокруг нас с первого же дня шли ожесточенные бои. В близлежащих селах происходил ад. 24 февраля я ехала из Киева, уже в семь утра была в Броварах и, когда заезжала в Славутич, наши уже были там и ждали наступления со стороны Беларуси.

Штурм города был. Но важно понимать, что Славутич расположен в стороне от основных дорог, в таком "аппендиксе". Несколько наших блокпостов держались три дня, и все это время мы жили с угрозой артиллерийских обстрелов. Звучали сирены. Мы сутки просидели дома, потому что был объявлен комендантский час, тогда даже были слышны звуки каких-то боев.

Сообщалось о том, что в результате российского штурма погибли люди. Есть точные данные о жертвах?

— Официально известно о трех погибших, которые пытались помешать сюда заехать "русскому военному кораблю". Были ли они бойцами теробороны или мирными жителями, не говорят. Одного мирного жителя ранило в голову осколком гранаты во время митинга против оккупации. Насколько мне известно, он жив.

Как проходила оккупация?

— 26 марта в город зашли русские военные. Они перепутали горисполком с Домом детского творчества, заблокировали вход в него. Славутчане вышли на улицы, вытолкали их из центра города. Мэр договорился с россиянами о том, что они проверят город, убедятся, что у нас нет оружия и отвалят отсюда. Так, собственно, и случилось.

Сейчас основная проблема Славутича в том, что мы отрезаны от всех официальных гуманитарных коридоров.

Зайдя в город, оккупанты установили какие-то свои порядки?

— У нас был комендантский час с 10 утра. Но, когда они зашли, в местных группах сразу стали писать: забудьте про комендантский, в 9:00 встречаемся на площади. Мне кажется, россияне просто не успели ничего предпринять, потому что плохо знали город, ну и никто их не слушал.

По классике жанра, российские солдаты выкрали мэра, потом его вернули, договорившись с ним о том, что город проверят на наличие оружия, и проверят документы у жителей. Каких-то конкретных требований к людям у них не было.

Солдаты ходили по домам?

— У нас в городе есть и высокие постройки, и коттеджи. Русские ходили по всем коттеджам, проверяли гаражи, они вызывали у них больше всего подозрений. Квартиры проверяли выборочно. Например, ко мне не заходили, к моему отцу тоже.

Славутчане послали оккупантов по известному адресу

Реакцией на проукраинский митинг стала силовая акция оккупантов. Как это было?

— Они стреляли в воздух. Но славутчан это не остановило, они вдохновились опытом других городов, было с кого брать пример. Вообще, для меня это было шоком. У нас очень социально неактивный город, но в этот раз вышли буквально все, это означает, что люди сплотились. Когда раздались выстрелы, мне кажется, это даже еще больше разъярило горожан, мужчины начали отталкивать БТРы голыми руками. Они орали и отправляли россиян по известному адресу. Тогда солдаты начали бросать светошумовые гранаты и гранаты со слезоточивым газом.

Вы сказали, что весь город вышел на митинг. Сколько примерно там было людей?

— В Славутиче живет около 20 тыс. человек. Какая-то часть успела выехать после начала войны, по моим субъективным ощущениям, выехало не более 15% населения. На митинг вышло порядка 5 тыс. горожан. Я никогда в жизни не видела на площади нашего города столько людей. Даже когда к нам приезжали мировые звезды, зрителей было меньше. Когда мы шли на митинг, люди говорили соседям, что нужно выходить всем. Понятно, что с собой не брали подростков и детей.

Утром 28 марта мэр города Юрий Фомичев сообщил, что россияне покинули город. Это действительно так?

— Да. Сейчас самые большие опасения связаны с тем, что нас тут перекроют, и начнутся мародерство, кровь и насилие, как это было в других оккупированных городах.

В целом в Славутиче — все оk

Сейчас Славутич окружен. Есть ли возможность завозить в город гуманитарную помощь?

— Да. Например, сегодня утром мы решали вопрос с организациями, которые готовы оплачивать поставки городу топлива, чтобы машины курсировали. Привозят гуманитарку. Гуманитарный центр несколько дней был закрыт, теперь он снова возобновил работу.

Сейчас на нас обратили особенное внимание, за что большая благодарность всем волонтерам. В этом смысле мы немножечко оживаем. Люди знают пути, по которым к нам можно добраться, и вывозят детей из города.

Как в целом окружение сказалось на гуманитарной обстановке?

— Неделю мы прожили без электричества и, соответственно, горячей воды. Но сейчас в городе есть свет, вода, мобильная связь работает, интернет — у кого есть, у кого нет. В целом — все окей. Вчера у нас был комендантский час с 21:00, и на улицах горел свет. Даже показалось, что мы — свободные люди.

Самой большой проблемой стало отсутствие возможности платить банковскими картами. Магазины пустые, в них с первого дня войны прекратили поставки, а все, что возят из ближайших сел — картошку, молоко, шампиньоны, иногда мясо и рыбу — продают за наличку, но снять ее негде. Хлеб по талонам. Поэтому понятно, что люди стараются вывезти детей.

Еды, медикаментов хватает?

— Этим сейчас занимаются волонтеры. На каждого человека рассчитан набор гуманитарной помощи. Мне сложно судить о нехватке чего-либо, потому что я живу одна, и мне ничего особо и не нужно: сварила чуть-чуть картошки — и нормально. У кого большие семьи, те с утра до вечера стоят в очередях. Но вот это затишье максимально используют, чтобы завезти сюда все необходимое: продукты, медикаменты. У нас есть склады, в которых можно хранить все, что люди готовы нам передать. Эту работу координируют волонтеры и городской совет.

Что сейчас больше всего необходимо городу?

— Чтобы о нас не забывали и поддерживали хотя бы информационно. Мы с первого дня отрезаны, и теперь складывается такое впечатление, что россияне хотят здесь у нас засесть, а мы не хотим этого допустить.

Ну а тех, кто о нас беспокоится, хочу попросить немного выдохнуть. Преувеличивать наши беды не нужно, но не стоит и забывать, что мы — лакомый кусочек, который русские военные могут использовать в качестве перевалочной базы.