Как отец с сыновьями останавливали танки россиян – военная история мирных людей

– Я РПГ впервые в руках держал. Ехал в машине на позицию и читал инструкцию. Хорошо, что на корпусе было нарисовано, что за чем нужно нажимать, – старший сын священника Алексей Бабинец вспоминает, как вышли встречать колонну вражеской техники в Мотыжине (Бучанский район). – Больше всего волновался, чтобы не промахнуться, ведь у меня был только один выстрел…

Священник и ныне военный капеллан и волонтер Юрий Бабинец вместе с сыновьями – 22-летним Антоном и 24-летним Алексеем – и другом Русланом Горовым были первыми, кто выехал навстречу колонне российской техники 26 февраля в 12.55 в Мотыжине под Киевом. Именно они первыми открыли огонь по вражеской технике. Из оружия у них были только РПГ, пистолет и два автомата...

"Помолился, чтобы Бог принял наши души на небе"

Накануне Юрий Бабинец вместе с сыновьями записались в тероборону, которую возглавлял Игорь Сухенко, муж старосты села Ольги Сухенко. Именно тела Игоря и Ольги вместе с сыном Александром после освобождения найдут в печально известной "мотыжинской яме"…

– Игорь выдал нам РПГ, "муха" его называют. Мы сели в машины и поехали на выезд из села встречать танки, – вспоминает Юрий. – Старший сын у меня архитектор, поэтому я решил, что Алексей скорее разберется с этими инструкциями. По пути понимал, что едем в одну сторону и вряд ли оттуда вернемся. Посему помолился, чтобы Бог принял наши души на небе. Было жаль, что оба сына и я должны были погибнуть – и наш род оборвется.

По дороге Алексей сделал селфи в машине и выставил в соцсети со словами "Всех люблю! Слава Украине!". Заряда было всего 1%, но он успел отправить жене личное сообщение: "Я тебя люблю" и отключил телефон.

"Нас четверо, а напротив – колонна российских танков"

Они стояли посреди дороги и видели, как на них идет колонна танков с буквой V. В пистолете было 15 патронов, на два автомата – 7 магазинов и один РПГ в руках Алексея. Когда колонна техники была метрах в 400-500, мужчины открыли огонь…

– Было очень страшно, – присоединяется к разговору младший сын Антон. – Нас четверо, а напротив – колонна российских танков. У меня реально тряслись ноги. Понимал, что таким набором оружия мы не остановим танки. Слезы сами катятся, понимаю, что это – все, был молодой Антон, прожил свою короткую жизнь…

– Стою на колене, держу РПГ на прицеле, – говорит старший брат Алексей. – Помолился, покаялся и приготовился к смерти. Сначала было страшно, а потом единственное, о чем думал – хоть бы не промахнуться. Потому что у меня самое мощное оружие и есть только один выстрел, а я не знал, как пользоваться РПГ. Хорошо, что на корпусе была картинка с инструкцией...

После выстрелов колонна остановилась. Мужчины ждали самого страшного. Но – техника сдала назад и уехала в село Копылов. Защитники же остались на позициях, потому что не знали намерений рашистов.

Партизаны с бензопилами остановили танки

Через некоторое время к ним подъехало машин 10 местных мужчин с бензопилами и начали крест-накрест валить деревья и блокировать ими дорогу, чтобы не пустить врага в Мотыжин и Киев.

– Мужчины так по-хозяйски под корень резали, – вспоминает Юрий. – А я предложил резать так, чтобы оставлять высокие пни, таким образом деревья задержат технику на дороге, а кто пойдет в обход – застрянут из-за высоких пней.

Позже приехал грузовик с манипулятором и железобетонными блоками. Местный мужчина как раз привез их на строительство к своему отцу и даже разгрузил их. Но когда услышал стрельбу, манипулятором загрузил назад и привез эти блоки на край села.

Расчет был такой, что техника не проедет по дороге, а пойдет в объезд полями и там застрянет. Собственно, так и было.

Помощник командира десантно-штурмовой бригады, отвечавший за корректировку целей "Байрактаров", когда отбивали Мотыжин, сообщил, что именно здесь застряли около 7 единиц техники. А блоки… А блоки рашисты расстреляли и в обход въехали в село.

Но к тому времени Юрий с сыновьями и мужчины из Мотыжина уже видели: все, что могли – сделали, голыми руками на танки идти нет смысла – и вернулись в село.

А потом рашисты начали поиски сельских активистов

В Мотыжине находится реабилитационный центр "Восор", которым занимается Юрий Николаевич. Там проживает около 20 человек, находящихся в тяжелых жизненных условиях. Там на момент оккупации была и вся семья Бабинец.

А когда на край села в поле выехала заблудившаяся вражеская техника (около часа не знали, куда ехать), Юрий позвонил знакомому силовику и сбросил координаты российской колонны. Его предупредили, что сейчас будет работать артиллерия – необходимо спрятаться в укрытие, потому что может задеть.

– Все мы – моя семья, реабилитанты – пошли в наш маленький погреб, – продолжает Юрий. – Маме стало плохо с сердцем, говорит, что умирает, просит скорую. Но куда сейчас умирать, какая "скорая"… Мы вчетвером спустили ее в погреб. Нас там около 30 человек поместилось.

Юрий вспоминает, что они замаскировали всю территорию реабилитационного центра, отключили сигнализацию автомобилей, окна заклеили одеялами.

– Такая тьма днем, все замуровано, лампочки в комнатах мы замотали. Я еще подумал, как вернусь домой – включу свет во всех комнатах и сутками не буду выключать.

А потом рашисты начали поиски сельских активистов и теробороновцев. Проверяли телефоны, искали переписки, звонили соседям, выискивали корректировщиков. Поэтому в начале марта Юрий Николаевич принял решение – выезжать из села, чтобы сохранить жизнь жителям реабилитационного центра.

Через несколько дней после их выезда рашисты взяли в плен и пытали сельскую старосту, ее мужа и сына. Они нашли списки теробороновцев. Среди них были имена семьи Бабинец...

Видео предоставлено проектом "Находим ответы с Инной Золотухиной".

Раньше мы рассказывали, как вместе с пастором-волонтером Юрием Бабинцом помогли артбригаде, потопившей крейсер "Москва".