Яичница с колбасой в легендарной квартире Роговцевой. Друзья – об актрисе в ее юбилей

Легендарной актрисе Аде Роговцевой сегодня – 85 лет. Главком попросил ее именитых друзей рассказать, какая она, когда выключаются камеры и опускается занавес на сцене.

Ольга Сумская о мистическом подарке от Роговцевой

Ада Николаевна в детстве была моим кумиром. Я собирала журналы с ее обложками – наша семья выписывала «Новини кіноекрану», «Український театр». Восторгалась ее работами и в кино, и театре. И кто мог подумать, что спустя несколько лет после окончания вуза буду сидеть с ней в одной гримерке – и даже гримировальные столики будут рядом? А потом мне повезет сыграть в нескольких спектаклях с Адой Николаевной – «Уроки музыки» Людмилы Петрушевской, «Дама без камелий» в постановке Романа Виктюка и других.

Очень приятно вспоминать тот период творческой жизни. Работа с таким человеком – это как полет невероятной звезды – так бы это сравнила. Вряд ли это повторится еще когда-то в жизни… Сказать, что она строгая – нет. Неимоверно чувствует партнера. Партнерство для нее – прежде всего. Я всегда восхищалась ее чувством образа – характер, походка, взгляд. Ада Николаевна любит импровизировать на сцене. А как она готовится к ролям, какие у нее костюмы – мне хотелось всегда этому стилю подражать. Как умеет искренне и содержательно выражать мысли – я всегда подсознательно училась у нее этому. А шлейф ее духов – заходишь в зал и уже понимаешь, что на сцене Ада Николаевна. Я кстати, не раз дарила ей парфюмы – знаю, какие ароматы она любит. Ада – большая поклонница ароматов. Элегантность, изысканность, глубина и драматизм – это Роговцева. И вместе с этим – девочка, в ней всегда присутствует ребенок. Девочка Мария – из ее работы «Салют, Мария».

Квартира Ады Николаевны на Пушкинской – огромная, там было пять или дальше больше комнат – уже стала в рассказах актеров легендарной. Она находилась буквально в десяти метрах от театра. Там побывали, мне кажется, все! Хозяева радушно принимали гостей, устраивали творческие вечера, распределялись роли. Никогда не забуду, как я впервые туда попала, благодаря моему тогдашнему мужу Евгению Паперному. Был Кость Петрович Степанков, маленькая дочка Катя, был Костя – сын. Мы сидели за круглым столом, под абажуром – и такая теплая атмосфера была вокруг. Ада Николаевна в тот вечер подарила мне книгу о творчестве известной актрисы Бабановой и красивейший хрустальный бокал из своего дома – я до сих пор его храню. Стоит за стеклом, иногда наливаю шампанское. Он фартовый: только выпиваю из него – сразу появляются какие-то интересные роли. Мистический фужер от Ады Роговцевой.

Помню, однажды мы пришли в Аде домой с коллегами поздравить с днем рождения. Купили подарок, цветы. И я была просто ошеломлена: мы застали Аду за домохозяйством – она сама пекла пирожки с мясом. И, какая это была выпечка – крохотная, румяная. Съел и думаешь: ого, вот это пирожок. Она очень заботливая мама и жена. И то, как она смогла передать невероятную боль после утраты мужа и сына – в своих книгах, стихах – это невероятно. Сколько выдержала на своих маленьких, хрупких плечах – не передать словами.

Мне посчастливилось играть с ней и в кино. Снимались в фильме «Чотири листа фанери». В этой комедии Кость Петрович и Ада Николаевна сыграли моих будущих свекра и свекровь. Так случилось, что в один из съемочных дней мне пришлось работать с высокой температурой, а Ада Николаевна в перерывах меня отпаивала чаем с лимоном… Ее роли в кино – потрясающие. Карьера – блестящая. Она получила заслуженную – очень рано, а потом сразу же – народную. Мне кажется, никто этот рекорд так и не побил. Она – легенда. Была всегда и остается такой.

Дмитрий Лаленков об отношениях с мужем: «У них был такой дует – просто звенящий!»

В обычной жизни – она еще лучше, чем на сцене. Очень домашний, отзывчивый, добрый и простой человек. Я познакомился с ней, когда мне было 18 лет. Меня приняли в дом – я очень дружил с ее сыном Костиком. Наблюдал чудесную семью, которая жила в неимоверной атмосфере любви в уютной квартире. Это жилье очень напоминало мне родительскую квартиру. Аду Николаевну я видел неспокойной только на каких-то собраниях – вот там она могла быть резкой. Показать строгость, собранность – свой характер. А все остальное время – никогда не возникало никакого напряжения. Очень теплая, очень нежная, очень внимательная. Любящая мама и прекрасная жена. У них с Костем Петровичем был такой дует – просто звенящий!

У Ады Николаевны всегда было принято отмечать дни рождения. В гримерке доставались какие-то наливки, нарезки, салаты. Но так, как она жила совсем рядом – на Пушкинской, то чаще мы пропадали там. Закончился спектакль, и если еще в силах и есть настроение – шли туда. Бывало, обходились колбасой и яичницей, а подчас – она подавала что-то особенное, хорошо готовит. Ада Николаевна умеет создать теплый праздник из любого мероприятия. Даже на ее статусных юбилеях никогда не доходило до громких пафосных вещей. Все было очень просто, легко и хорошо. Она может распустить, как крылья, свои маленькие изящные ручки – и туда попадают все. Статуарность в ней есть, но она никогда этого не проявляет. Даже уйдя из театра Леси Украинки – мы не потеряли друг друга. Работали вместе в антрепризных спектаклях, в Театре драмы и комедии на левом берегу Днепра. К слову, мы почему-то никогда в своих разговорах не касались Театра Леси Украинки, наверное, потому что для всех нас – это была невероятная боль. А для Ады Николаевны – я даже не представляю, она прослужила там 35 лет.

Евгений Паперный об актрисе-хулиганке: «Ущипнула – и пошла обратно на сцену»

С Адой Николавной мы не только дружили много лет, но и долгие годы работали вместе. Я двадцать лет был ее театральным мужем. Началось все со срочного ввода: ее партнера Леонида Бакштаева увезли больницу с аппендицитом перед спектаклем, а отменять ничего было нельзя – полный зал. Меня срочно позвали на сцену, спектакль-то я видел, но текст! Мне суфлер из-за кулис подсказывал. И я сыграл! И меня потом утвердили на эту роль официально.

Когда я пришел в театр, она уже была примой. При мне уже стала народной Советского союза. В одном из спектаклей играл ее сына. Но я тогда уже седоватый был, рано начал седеть – и мне надели парик. А во время драки на сцене – он слетел. Мне режиссер сказал: «Мужья Ады у тебя получаются лучше». Когда пришел Виктюк, поставил спектакль «Священное чудовище». Мы там – муж и жена. В «Уроках музыки» – опять супруги. Потом «Дама без камелий» – я миллионер, который к Аде сватается. Когда мы ушли из Театра Леси Украинки, одновременно стали преподавателями в Университете культуры – ей курс дали, и мне – курс. Она определилась в театре Митницкого, а я лет пять катался по миру – гастроли были очень интересные. В спектакле «Бульвар Сансет» (Виктюк как раз и поставил его к ее 60-летию) – мы тоже муж и жена.

Какая она, когда выключается камера? Строгостью там и не пахнет. Очень добрый, покладистый и мудрый человек. Она жила одно время возле театра – мы там гуляли так, что ого-го! Такие столы накрывались! Дни рождения, праздники – все там. Я был завсегдатаем в их квартире – Петрович как-то ко мне расположился. Говорил: «Ты артист с хорошим будущим». Мне было приятно: народный артист говорит, Ковпак (одна из самых известных ролей Степанкова в фильме «Дума про Ковпака» – Ред.). Я у них в доме был одно время управделами. Когда оба уезжали на съемки, в квартире оставались Катя, Костя и папа Ады. И меня просили побыть на хозяйстве. Когда я открывал дверь, придя из магазина, папа кричал: «Наша мать пришла, молока принесла».

Помню, когда ей исполнилось 40 лет – мы как раз находились в Крыму на гастролях. Обычно такую дату не отмечают, но Ада в такие приметы не верит. Я отвечал за стол – очень старался. Собрались у нее в люксовом номере. Ох, погудели! С шампанским, мне удалось достать ветчину – целый окорок, как сейчас продают хамон. Очень вкусно!

На сцене – она хулиганка. Как-то я пришел в театр «Сузіря» посмотреть ее спектакль. Меня посадили с самого краю, в первый ряд. Она подошла ко мне и, наступив на ногу, невозмутимо отыграла сцену. «Поиграла» на моих ногах, даже ущипнула – и пошла обратно на сцену.

Ада всегда много работала. Мама была парализована, у отца не было одной ноги. Она помогала братьям, зарабатывала на лечение мужа, давала деньги детям. Я ей не раз говорил: «Ты не рабочая лошадь». У нас было очень много совместных творческих вечеров – катались по Украине. Она всегда была главной на сцене – нападающей, а я подыгрывающим. Часто хохмила, представляя меня: «Сейчас выйдет на сцену мой муж». И выхожу я – и зал замирал, все ведь знали, кто ее супруг. А она хохочет: «Это мой театральный муж!» Был как-то такой случай. Прямо перед выходом на сцену у моей партнерши по спектаклю пропал голос. Зрители – уже в зале. Что делать? Срочно позвонили Аде – и она приехала. Мы сделали невероятную творческую встречу вместо запланированного спектакля.