Уезжать из дома или нет: почему нужно эвакуироваться из опасных регионов

Трудное решение.

Принятие государством решения об обязательной эвакуации населения из опасных регионов созревало давно.

Еще в конце июля министр по реинтеграции временно оккупированных территорий Ирина Верещук сообщила: Украина готовится к вывозу граждан из Харьковской, Запорожской и Николаевской областей.

"Я не говорю обо всем регионе, но части этих регионов будут нуждаться в эвакуации, мы также к ней готовимся", - рассказала чиновница.

По ее словам, с начала августа из Донецкой области по обязательной эвакуации выехали более 10 тысяч человек.

Треть из них составляли дети, а еще более тысячи - маломобильные граждане.

Министр также отметила, что формально отказов от эвакуации пока нет, однако жители Донбасса затрудняются с выездом из области.

В ответ на эти сомнения И.

Верещук заверила, что государство абсолютно бесплатно обеспечит транспортировку, проживание, питание, медицинские услуги - то есть все, что необходимо для зимовки.

Решение об обязательной эвакуации принято в ответ на обращение местных ОВА.

Именно местные власти оценивают ситуацию в конкретном регионе и делают выводы: могут ли люди безопасно там проживать в течение этого осенне-зимнего периода.

Учитываются как риски обстрелов, так и состояние жилищно-коммунальной инфраструктуры.

Нуждаются в эвакуации все, ведь жизнь под обстрелами должна быть дороже ковров и кастрюль.

Однако люди, страдающие тяжелыми хроническими заболеваниями, рискуют сильнее: оккупанты не обеспечивают больных необходимыми лекарствами, поэтому оставшимся иногда приходится менять, например, даже пищу на инсулин.

Отдельная проблема - это вывоз семей с детьми, ведь им особенно опасно находиться под оккупацией.

Так, уже сейчас известно, что оккупационные власти Херсона предлагает украинцам деньги за обучение детей в "российских" школах, иногда и угрожая в случае отказа лишением родительских прав и депортацией детей в РФ, устройством их в российских детдомах.

Также стало известно, что в школах, где начнется такой учебный процесс на оккупированной территории, россияне собираются размещать и своих воинов.

Это создает огромную опасность для детей, которые фактически могут стать заложниками оккупантов.

Поэтому семьям с детьми необходимо серьезно отнестись к эвакуации в безопасное место.

"Есть материальная поддержка.

Если это обязательная эвакуация, то 2200 на каждого человека сразу после прибытия поезда, а также по 2000 на каждого взрослого, 3000 на каждого ребенка или человека с инвалидностью.

Каждый получит необходимый минимум, учитывая, что еда будет бесплатной", - подытожила И.

Нужна всесторонняя забота.

Однако некоторые жители прифронтовых областей до сих пор колеблются, а кто-то даже наотрез отказываются уезжать из родного дома.

"С чем я уеду?", "все умирают, и я умру, лишь бы внезапно", "я наживал все это в течение жизни, поэтому бросить не могу", - привычные отговорки тех, кто не хочет уезжать.

К этому прилагается чувство вины, когда люди вынуждены покинуть близких родственников или домашних животных, особенно в деревне.

Психологи утверждают: многим украинцам действительно сложно отважиться покинуть родной дом.

Член Всемирной Федерации психического здоровья (WFMH), старший научный сотрудник Института социальной и политической психологии Национальной академии педагогических наук Украины, главный редактор профильного журнала Mental Health: Global Challenges Journal Виктор Усс вспоминает: "Я волонтерил на вокзале во Львове, когда у нас там было по 35 тысяч прибывших в сутки людей, приехавших из Донецкой, Луганской областей и других регионов.

И меня шокировало, когда люди спрашивали: "А как нам вернуться?" (В Бахмут, Краматорск, Константиновку).

Люди возвращаются в Донбасс даже из-за границы, даже с малыми детьми! Я им говорю: "Но там же бомбят?".

Психолог также объяснил, почему люди не хотят эвакуироваться или возвращаются снова в опасное место.

"Я условно выделил несколько причин, почему люди не хотят эвакуироваться.

Во-первых, это тотальное недоверие.

Оно имеет длинные корни, а еще недоверие усилилось и этими "ководными" вещами.

Люди ищут "внутренних провокаторов", теории заговоров и тому подобное, не доверяют никому - ни родственникам, ни знакомым.

Второй сильный фактор, по моему мнению, - это неизвестность.

Люди понимают: здесь мои стены, я с закрытыми глазами найду выход в своей комнате и знаю, что где стоит.

А мне надо ехать неизвестно куда, и неизвестно что со мной будет, и как я там буду жить.

Представления людей о безопасности и их ожиданиях слишком завышены, чем те реалии, с которыми они сталкиваются", - уточнил он в комментарии для Вільного радіо.

В то же время, как сообщила И.

Верещук еще в июле, в последнее время поступают жалобы, что некоторые учреждения стали выселять ВПЛ из общежитий и санаториев, где их временно разместили.

"Понимаю, что могут быть разные обстоятельства и причины.

Но это недопустимо, чтобы людей выставляли прямо на улицу.

Хочу, чтобы меня сейчас хорошо услышали владельцы и руководители таких учреждений", - возмутилась тогда министр.

Верещук также отметила, что можно говорить только о переселении без ухудшения условий, но отнюдь не о выселении, особенно в преддверии осенне-зимнего периода.

При этом подчеркнув, что вся проблема - в финансировании.

По мнению В.

Уса, государство должно облегчить вынужденным переселенцам сложности выбора.

Пути для этого есть: в частности - строительство большего количества модульных домов для украинских беженцев, чтобы люди точно знали, что будут иметь определенные бытовые условия и конфиденциальность.

Отметим, что городки из модульных домов для переселенцев уже возводятся на Львовщине, в Черновицкой области, открыли такой городок в Ирпене Киевской области.

К тому же, 31 июля Министерство здравоохранения на портале Дія.

Цифрова освіта запустило курсы по поддержке психологического здоровья украинцев.

Советы подготовлены в рамках информационной кампании, которая является составной частью внедрения Национальной программы психического здоровья и психосоциальной поддержки, инициированной первой леди Украины Еленой Зеленской.