Изменения для печатных СМИ и Telegram-каналов: чего ждать от принятия закона О медиа

Верховная Рада готовится принять закон О медиа уже в этом году.

Ко второму чтению, которое, вероятно, будет в октябре-ноябре, депутаты подали более тысячи поправок.

После принятия 30 августа законопроекта в первом чтении вокруг документа разгорелись нешуточные дискуссии и споры.

Авторы настаивают: медийный закон — наше обязательство перед Европейским Союзом и один из семи “евроинтеграционных”, которые мы должны принять еще в 2022 году.

В документе впервые хотят ввести регуляцию онлайн-медиа и веб-платформ.

Оппозиционные фракции раскритиковали такую идею, а также имеют немало вопросов к формированию черных списков российских исполнителей и квот на радио и телевидении.

Обо всех новациях, которые готовят для украинских медиа, Фактам ICTV подробно рассказал член рабочей группы, член Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания, медиаюрист Александр Бурмагин.

История закона О медиа длится уже более 10 лет.

Обязательства принять такой документ были еще в Соглашении об Ассоциации Украины с ЕС.

Но даже без таких обязательств закон крайне необходим Украине, уверен Александр Бурмагин.

Наше медийное законодательство очень устаревшее.

Закон О телевидении и радиовещании появился в середине 2000-х годов, закон О прессе появился вообще в начале 1990-х.

А регулирования онлайн-медиа и распространения информации на различных площадках и различными средствами онлайн вообще нет.

Новый закон О медиа должен решить все эти проблемы и вызовы, которые появлялись.

Самыми актуальными, по мнению Бурмагина, являются обновление законодательства в сфере безопасности и в избирательной части.

И вот почему.

— Международные мониторинговые миссии отмечали во время выборов в Украине существенные нарушения при освещении избирательного процесса.

Одни политические силы есть в эфире, а других нет.

Об одних — только позитив, о других — негатив.

Такие перекосы приводили к искривленному информационному полю во время выборов для избирателя, — вспоминает эксперт.

Бурмагин говорит, что сейчас в мирном информационном законодательстве продолжается “большая война”.

— У нас, к сожалению, не было даже на начало полномасштабного вторжения механизмов противодействия дезинформации, противодействия информационным атакам страны-агрессора.

У нас все эти нормы специальные начали появляться после 24 февраля, — рассказывает специалист.

Новый закон О медиа должен урегулировать и выровнять эту ситуацию.

Ведь, кроме обновления законодательства, он еще имплементирует директивы Европейского Союза и требования, которые нам были выдвинуты в связи со статусом кандидата.

Также, надеется член Нацсовета, у нас появятся цивилизованные механизмы для эффективной борьбы с государством-оккупантом.

А еще украинские медиа ждут устранения определенной дискриминации.

— Получается так, что радио и телевидение имеют достаточно большой и жесткий уровень регулирования и кучу требований.

Есть регулятор — Нацсовет.

Есть все эти вещи, которых они обязаны придерживаться.

И есть новые медиа: онлайн-медиа, социальные сети, веб-страницы, которые работают как медиа.

Онлайн — не регулируется.

Есть еще такой интересный момент, как мессенджеры, которые, как регулировать, до сих пор на самом деле никто не знает.

Я имею в виду, например, Telegram-каналы, — объясняет член Нацсовета.

В качестве нового аргумента он приводит пример ЕС, где в прошлом месяце начали наработку законодательства для регулирования онлайн.

Там также прописан главный тезис: “то, что запрещено офлайн — должно быть ограничено и онлайн”.

Закон О медиа призван убрать не только эту дискриминацию, убежден Бурмагин.

Он также значительно упростит жизнь индустрии.

Предусмотрено создать электронный реестр всех медиа — у каждого свой электронный кабинет.

Через эти инструменты будет происходить коммуникация с регулятором, без писем, звонков и других устаревших средств коммуникации.

Все будет четко и прозрачно.

— Убираются эти бумажные лицензии и делаются просто выписки из реестра, как документ, подтверждающий, собственно, статус медиа как медиа.

Становится понятным порядок проведения проверки, и механизм ответственности становится достаточно гибким и адекватным.

За мелкие нарушения регулятор не будет там кого-то штрафовать или “расстреливать”.

За грубые — действительно, есть эффективный механизм регулирования и привлечения к ответственности, — уверяет Бурмагин.

Основатель Громадського радіо Максим Буткевич попал в плен к россиянам.

По его словам, для радио и телевидения в плане контентных ограничений ничего не изменится.

Новых запретов не планируется.

Зато все ограничения, которые сейчас существуют в различных законодательных актах, будут собраны в одном месте закона — в 36-й статье.

А вот с еще одним запретом — черными списками российских артистов и исполнителей — попытаются навести порядок.

Потому что сейчас Нацсовет фактически оказался меж двух огней.

С одной стороны, оппозиционные политики критикуют за слишком мягкие меры, с другой — в ЕС не понимают, как можно без приговора суда запрещать гастроли и эфиры.

Пока все, уже седьмой год, происходит на основании писем СБУ, которая, собственно, и формирует эти черные списк”.

К критериям “отбора”, по которым попадают, а затем исчезают из списков российские актеры и исполнители, вопросов немало.

— И как это происходит, как это работает — никто никогда не поймет.

И вот с точки зрения прав человека — это вообще полный “капец”, и этого не должно быть даже в воюющей стране.

Воюя с Россией и осуществляя такую ожесточенную борьбу с Россией, одна из задач наших — самим не стать Россией, — объясняет он.

По словам Бурмагина, в Украине должны быть введены специальные механизмы, которые не должны быть бутафорскими или для привлечения внимания, за которые отдельные политики смогли бы себе “медальку нацепить”.

— Они должны быть реально работающими.

И они должны хотя бы минимально соответствовать стандартам в области прав человека.

И учитывать возможности, что государство в лице своих органов может ошибаться.

У человека должна быть возможность подать апелляцию, написать жалобу и так далее, — говорит член Нацсовета.

Черные списки не убирали, их будут формировать СБУ, СНБО и Нацсовет.

А вот критерии прописывают четче.

Потому что европейские партнеры могут сказать, что это несовместимо с Копенгагенскими принципами и стандартами, которые есть в Европейском Союзе.

Александр Бурмагин считает: в этом вопросе нужно найти компромисс, который учтет и международные стандарты, и то, что Украина ведет войну, которой мир еще не видел.

Еще одна тема, вызвавшая волну эмоций — запрет российских песен на радио и телеканалах.

Ее не перенесли в законопроект О медиа.

Вопрос требует доработки, убежден Бурмагин.

Ведь запретить гастроли российским исполнителям — не проблема.

Для этого достаточно просто проверить на границе, гражданин ли это России.

А вот как это делать радио, телеканалу или регулятору — проблема.

Потому что одно дело, знать общеизвестную информацию, а другое — иметь юридическое подтверждение гражданства того или иного исполнителя.

— Как это проверить — никто не понимает.

Но вот такое ограничение ввели и считают, что это супердостижение.

Мы суперски боремся с русской культурой, с русскими песнями.

Но на самом деле даже тот же Киркоров.

Вот, он сегодня является гражданином, например, Российской Федерации.

Хотя даже по Киркорову как проверить? Ну, написать запрос.

Понятно, что на него никто не ответит, — объясняет эксперт.

Член Нацсовета не понимает, как должен его орган выносить какие-то решения на основании общеизвестных фактов.

— Киркоров сегодня гражданин России, а через два месяца он может быть гражданином Казахстана, и отказаться от гражданства России.

Это ограничение, которое в реальной жизни не будет работать.

То есть с точки зрения правовой определенности — это полный такой капут, — подчеркивает Бурмагин.

Россиянам с 19 сентября запрещено въезжать в четыре страны ЕС.

В то же время остается открытым вопрос проверки гражданства украинских исполнителей, и нет ли у украинского певца второго паспорта — Российской Федерации.

Член Нацсовета убежден: проблемы с квотами украинского языка на радио и телевидении сейчас не существует.

С начала полномасштабного российского вторжения наши телеканалы и радиостанции самостоятельно перешли практически на 100%-й эфир на государственном языке.

— Украинское радио 100%, ну, там 99,5.

Телевидение где-то 95-97.

А вы говорите о квотах 75%, 60%.

Украинское радио и украинское телевидение стало украиноязычным само.

Без ваших ограничений, требований, возможных штрафов.

Потому что русский язык и все русское — оно стало токсичным после 24 февраля.

После победы украинское телевидение захочет ли ставить, я не знаю, клип каких-то известных российских групп, я не уверен — потому что просто сожгут.

Все российское — оно стало токсичным.

Я считаю — оно будет токсичным, и после победы еще очень долгое время будет токсичным, — пояснил Бурмагин.

С принятием закона Нацсовет сможет быстро и эффективно реагировать и противодействовать угрозам со стороны государства-агрессора.

Если в структуре собственности медиа обнаружат российский элемент — реакция будет жесткой.

И ситуация, которая была с каналами бывшего нардепа от ОПЗЖ Виктора Медведчука, больше не повторится.

Александр Бурмагин с возмущением вспоминает, как Нацсовет фиксировал нарушения, штрафовал, обращался в суд — а там дела рассматривали годами.

— Когда шесть лет идет война, все знают, что кум Путина (Виктор Медведчук.

— Ред.) имеет эти три телеканала.

Все знают по куче исследований о контенте этих телеканалов.

А регулятор ограничен мирными либеральными нормами и все, — говорит он.

Теперь все будет иначе.

За нарушение закона и продвижение российских нарративов будет отдельная процедура, которая не предусматривает стандартной проверки телеканалов, как в мирное время.

В условиях военного положения закрыть такие медиа может военное командование.

— В законопроекте О медиа есть много новелл в этой части.

Фиксируя такие пророссийские действия, Нацсовет принимает решение, что есть такие нарушения, и обращается к военному командованию.

Потому что у военного командования на самом деле, согласно закону О правовом режиме военного положения, есть все полномочия в ручном режиме регулировать деятельность медиа.

Закрывать, останавливать их деятельность и все остальное, — объясняет член Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания.

ЧитайтеСБУ опубликовала список из 100 Telegram-каналов, работающих на Кремль.

В то же время одним из самых сложных является регулирование онлайн-медиа.

Часть этого рынка сейчас работает в темную или анонимно.

Новации же предлагают добровольную регистрацию.

Тогда такие медиа будут подпадать под регуляцию и под действие законов о защите журналистов.

Нацсовет сможет реагировать на нарушения даже по незарегистрированным, если таковые будут фиксироваться.

Основным предметом регулирования будут веб-сайты.

Нацсовет как представительный орган государства сможет обращаться и к администрации соцсетей, и платформ совместного доступа к информации.

— Если что-то фиксируется — то мы не обращаемся конкретно к Иванову там Васе, и говорим, что ты тут убери, или мы тебя будем… Мы пишем на платформу, и коммуницируем, собственно, через платформу.

Очень простой и тоже либеральный подход.

То есть, Нацсовет сможет реагировать на те или иные нарушения только через администрацию этой платформы.

То есть, мы не “баним” какую-то страницу в Facebook или канал на Youtube.

Но если есть жалоба, мы там зафиксировали, этот контент направлен на Украину, на украинского потребителя.

И есть нарушение — то Нацсовет сможет написать платформе и сказать: уважаемые, пожалуйста, отреагируйте.

Послушают Нацсовет, не послушают? Мы надеемся, что будет движение какое-то, знаете, с точки зрения подписания меморандумов или договоров о сотрудничестве с этими платформами, — полагает Александр Бурмагин.

Закон О медиа урегулирует и ситуацию с печатными СМИ, считает эксперт.

Потому что сейчас имеем ситуацию, когда в реестре Министерства юстиции десятки тысяч газет и журналов, а с удостоверениями журналистов в Украине сотни тысяч людей.

Принятие закона позволит почистить реестр таких медиа.

И увидеть, сколько у нас на самом деле есть печатных изданий — действующих и живых.

— В реестре 50 тыс.

газет и журналов.

Реально выходят три или четыре.

Зато у нас на избирательных процессах появляются спортивные журналисты, которые имеют свидетельство газеты Красный маяк внештатного корреспондента.

Потому что свидетельство есть, оно есть в реестре, оно не отменено, не аннулировано.

Этой газеты может не быть вообще 100 лет, но документы и удостоверение она может выдать.

Так же по оружию, по всему остальному, — пояснил член Нацсовета.

Другие же регулирования для печатных СМИ весьма либеральны.

Все ограничения прописаны в той же 36-й статье, что и для всех медиа.

Рада приняла за основу закон о медиа, необходимый для переговоров о членстве в ЕС.