Телеведущая Наталья Островская: Думала, больше никогда не смогу жить в Ирпене

24 февраля у телеведущей Натальи Островской должен был быть выходной. Однако с первыми взрывами она поехала на работу и поныне ведет марафон «Єдині новини» от канала 1+1.

Мы поговорили с Натальей о ее работе во время войны, о том, как она возвращалась в свою квартиру в Ирпене после деоккупации, как продала флаг Украины в Чикаго за 70 тысяч долларов и о знаменитом эфире с песиком Пуговкой.

Я теперь говорю, что моя работа – это год за пять

- Наталья, главная продюсер ТСН Татьяна Белоус рассказывала, что 24 февраля работу коллектива пришлось полностью перестроить. Не было ни суфлеров, ни специальных программ, с которыми работают журналисты и ведущие. Как вам давались первые эфиры?

- Еще за несколько дней до начала большой войны я решила, что при любых обстоятельствах буду оставаться в Киеве и буду работать. Но ведь никто не знал, как оно будет на самом деле. Хорошо помню, как утром 24 поехала заправляться, стою на АЗС и вижу, как все едут из Киева, а мне, наоборот, надо ехать в сторону центра на работу. Тогда это чувство напоминало самоубийство.

До войны я вела десятиминутные новости, это был ночной дайджест-обзор главных событий в Украине и мире, а с началом полномасштабного вторжения мы начали непрерывное вещание – шестичасовые бесперебойные эфиры. Это был вызов, но я понимала, что не могу подвести людей, которые верили в меня.

Первые три недели войны работала в паре с Александром Моторным и Святославом Гринчуком, в резервной студии на западе Украины сотрудничала с Евгением Плинским.

Как раз в этой студии у нас совсем не было суфлеров, программы для верстки новостей. Как-то выпускающий редактор призналась мне, что не до конца была уверена, смогу ли я работать в таких условиях. Но вариантов у меня не было. Перестроилась я быстро благодаря поддержке коллег. Информация менялась оперативно, в прямом эфире важно не теряться и подстраиваться под реалии. Я теперь говорю, что моя работа – это год за пять. То, чему в мирной жизни я училась бы 5 лет, смогла освоить за первые месяцы войны. Думаю, так произошло со многими украинцами, которые должны выполнять свои обязанности под взрывами и в экстремальных условиях. Война для многих стала переломным моментом и открытием себя.

- 24 февраля у вас должен был быть еще и выходной. И в этот день вы должны были заниматься ремонтом в квартире в Ирпене, в которую планировали переехать первого марта?

- Очень долгожданный выходной. Даже два – 24 и 25 февраля. Я специально 23 февраля поехала на Банковую и отработала там до позднего вечера, потом поехала в офис, написала тексты на утренний выпуск, чтобы 24 февраля спокойно уделить время своим делам. Ремонт уже был на финальной стадии. Но утро 24-го изменило эти планы.

В пять утра я позвонила Татьяне Белоус и шеф-редактору Элле Белостоцкой, спросила, могу ли выйти в прямой эфир из АЗС. А уже потом приехала в ньюз-рум со своим тревожным чемоданчиком и работала в новостной студии.

- Вы смогли еще и тревожный чемоданчик собрать?

– Я даже голову помыла под первые взрывы (смеется). Потому что первое, что подумала: «Наверное, мне все-таки придется выйти в эфир, должна нормально выглядеть». Чемоданчик у меня был собран наполовину. Там даже была пижама, которую не одела ни разу за три недели. Уже потом вспоминала: «И зачем я в тревожный чемоданчик положила пижаму»! Никто тогда не спал, как обычно. Все спали в одежде. Теперь мы уже обучены, и чемоданчик адаптирован под реалии.

В Чикаго мы продали украинский флаг за 70 тысяч долларов

– Что в конце концов с квартирой?

– Под нашим подъездом горел рашистский танк, в окна залетали остатки снарядов. Железье побило окна, застряло в стенах, один кусок снаряда пролетел в сантиметре от газового баллона, тогда квартира могла бы сгореть. Пришлось переделать в некоторых комнатах ремонт. Но, благодаря производителю двери, россияне не смогли попасть внутрь. Как ни пытались – выломать дверь не смогли. И выбивали, и болгаркой пилили. Внутри тогда находились матрас и стиральная машинка. В принципе, чем они живились.

Я пыталась в те моменты не думать о своем жилье, потому что видела, как люди в Мариуполе вообще остаются без квартир. Больше переживала за других людей, чем за себя. Все материальное – на втором плане.

– Хорошего производителя дверей вы выбрали.

– Идеального, точно могу рекомендовать (улыбается). Я уже писала и благодарила их. Даже постила видео, потому что действительно все были удивлены. Мы с мужем еще спорили перед войной: я говорила, что не нужно менять дверь от застройщика, а он настоял, что нужно выбрать лучшую.

- Будете там жить, потому что не каждый может теперь вернуться домой?

- Мы переехали сразу после того, как наши военные выбили рашистов из Ирпеня, с улиц убрали сгоревшие танки и разминировали территорию. Мы тоже помогали расчищать территорию комплекса, убирать разбитые окна, во время одной из таких уборок нашли неразорванную мину на клумбе. Потом переделали ремонт, в некоторых местах, правда, еще остался немного побитый ламинат, и сразу же переехали в Ирпень. Надо было, чтобы город оживал как можно быстрее: маникюр делаю именно в Ирпене, потому что девочки продолжают работать в разбомбленном комплексе на генераторах, и так хочу поддерживать малый бизнес.

На самом деле думала, что никогда не смогу жить в Ирпене. Я же видела все новости изнутри, моя знакомая волонтер Настя Яланская погибла в Буче, ее россияне расстреляли прямо в авто. Мне казалось, что очень сложно будет возвращаться в город, где людей хоронили в парках, возле домов… Но жизнь продолжается, и если мы можем ее продолжать, то должны это делать.

В Ирпене вместе с командой ТСН и чикагской диаспорой мы поставили для семейной пары – 81-летнего Станислава Анатольевича и 76-летней Надежды Михайловны Кисленко – модульный домик. Деньги я выручила на благотворительном концерте в Чикаго за флаг с подписями Владимира Зеленского, Валерия Залужного, Юрия Лебедя, Дениса Монастырского, «Фіна», «Ореста» та «Пташки». 70 тысяч долларов за флаг – пока это рекордная сумма, которую мы собрали в помощь нашей стране. Так круто, что в эти непростые времена мы можем насыщать жизнь добрыми делами.

- Многие остались без дома, почему вы выбрали именно эту семью?

– Это произошло совершенно случайно. Меня пригласили на благотворительный концерт в Чикаго и я захотела организовать благотворительный лот – собрать на флаге Украины подписи важных для страны людей. И в тот момент, когда у меня зарождалась эта идея, мне рассказали, что в Ирпене есть такая семья, у которой полностью уничтожено жилье, но для которой очень важно остаться жить на своей земле. Этот земельный участок принадлежит Надежде Михайловне с 1930 года, и они очень привязаны к этому месту.

Сначала я подумала: «Поскольку я лечу в Чикаго, то могу снять о них ролик, рассказать их историю, возможно, там найдется какой-нибудь благотворитель или бизнесмен, который захочет помочь этой семье». Понимаю, что таких историй тысячи, но в тот момент я услышала эту историю. Может быть, это судьба, но захотелось помочь хотя бы одной семье. Так сложилось, что мы рассчитывали получить 20 тысяч долларов за флаг, а получили 70. Посоветовались в редакции и решили помочь и ВСУ, и этой семье. За 22 тысячи купили домик семье Кисленко, а на другие средства закупили для военных зимнюю форму, коптеры, генераторы и специальный ноутбук, который они заказывали. Все по запросам военных, все, что им требовалось.

– Как вы этот флаг с таким количеством автографов достали?

– Это интересная история. Когда у меня только появилась эта идея, казалось, это что-то нереальное. Сначала я заказала флаги у портних из Тернополя, не хотела покупать в магазине китайские флаги в цветах Украины, хотела, чтобы его сшили наши девушки. Думаю, их энергетика тоже сработала.

В октябре к нам на эфир приходили Герой Украины Дмитрий Финашин с позывным «Фін» и Екатерина Полищук с позывным «Пташка» из «Азовстали», и я первыми попросила их подписать флаг. Далее связалась с пресс-службой Нацгвардии, рассказала о своей инициативе и попросила помощи. Тогда как раз рядом с командующим Нацгвардии Юрием Лебедем был и глава МВД Денис Монастырский, так что нам удалось получить две подписи. Дальше попросила об автографе Валерия Залужного. Все как-то быстро пошло, что подписи собрались в течение недели.

Но дальше была главная задача – получить подпись Владимира Зеленского. Здесь очень помогла шеф-редактор Элла Белостоцкая, которая связалась с Офисом президента, рассказала, какое доброе дело мы хотим сделать, и таким образом мы получили финальную подпись президента.

И все это было не зря. 70 тысяч долларов – это космические деньги, за которые нам удалось многое необходимое купить в помощь Украине.

Не только Пуговка, но и мы стали звездами благодаря Пуговке

- Раньше вы были репортером и делали, например, репортажи из поселка Новые Санжары во время начала ковида, с места покушения на Сергея Шефира, интервью с самой молодой пожизненно осужденной украинкой. А затем перешли в круг ведущих ТСН. Работа «в полях» и в студии – это разный драйв. Не скучаете по той работе?

- Скучаю по драйву. Когда стала ведущей новостей, мы договорились с редакторами, что я буду совмещать работу ведущей и корреспондентки. Выезды на съемки и общение с людьми не дают тебе деградировать, это правда. Это совсем другие эмоции, в общении с людьми ты получаешь определенную энергетику, которая помогает затем в ведении новостей. Нельзя всю жизнь только стоять перед камерой и рассказывать новости. Думаю, так уж не делается ни в одной стране мира. Этим мне и нравится ТСН, что в нашей команде ведущие выезжают на съемки, делают сюжеты, интервью. Если мне интересны какие-то темы, я могу выезжать на съемки без проблем. Но в начале войны так не получалось.

Когда начался марафон, определенный период вообще не выходила из студии, потому что это непрерывные эфиры, физически сложно было сочетать еще и с выездом на съемки. Но сейчас стараюсь это делать. К примеру, 19 декабря ездила в Херсон.

Решились на этот шаг не сразу, потому что безопасного места в Херсоне нет, рискованно было, но детки ждали нас. Нас ориентировали на то, что будет полсотни детей, но когда в городе узнали о приезде Святого Николая, собралось триста мальчиков и девочек. И это был шок! Они собрались возле детского «пункту незламності», там мы устроили для них импровизированный праздник, а затем поехали в Херсонскую областную больницу. Там постоянно слышны звуки взрывов, а порой прямо над больницей летают снаряды. Ужасная картина, но херсонцы держатся. В больнице меня очень поразил мальчик по имени Саша. Ему год, а в два месяца его покинули родители. Мне бы так хотелось, чтобы Сашу забрали в любящую семью. Он очень улыбчивый, ходит, весь медперсонал очень любит Сашу. Верю, что найдутся для него любящие родители.

В Херсоне я общалась с детьми и их родителями, которые рассказали мне о том, что во время оккупации россияне предлагали им деньги, лишь бы они учились по школьной программе рф. Маленьким детям постоянные взрывы родители объясняют салютами.

Общаясь с вами, монтирую интервью с сотрудником Службы безопасности, который выжил на «Азовстале», прошел плен в Еленовке и Лефортово.

Иногда скучаю по работе «в полях», но иногда сложно выделять время, потому что надо еще и восстанавливаться перед эфирами, готовиться к общению с гостями. Мы ведь не просто приходим и читаем с суфлера. Я веду разговорные студии со своим коллегой Евгением Плинским. Мы собираемся с директором департамента новостей Сергеем Поповым, выпускающими редакторами Ирой Павленок, Робертом Опалеником, советуемся, выбираем спикеров, пишем вопросы, подводки.

– Именно во время вашего эфира Пуговка стала звездой. Прямые эфиры – это неожиданности, но вы не растерялись, даже сказали, что подготовились, доставая рулон салфеток. Как сдерживаете эмоции?

- Думаю, не только Пуговка, но и мы стали звездами благодаря Пуговке (улыбается). Кстати, вы заметили связь? Сначала Пуговка сделала свое дело на столе в нашем эфире, а потом мы выручили за флаг 70 тысяч долларов. Думаю, это был хороший знак (улыбается).

Действительно, многие комментаторы под разлетевшимся по Телеграмам видео отметили спокойствие и выдержку. Но все были в шоке. А редактор Ира Павленок даже не заметила, что сделала Пуговка. Потом мы долго смеялись над этим. Какие мысли у меня были в первые секунды? «Держись, если сейчас будешь смеяться, это будет непрофессионально». Смотрю на волонтерку, которая пришла с этой собачкой, а она так серьезна, ей так неудобно. И, можно сказать, благодаря ей я держалась. Внутри у меня была буря эмоций, а снаружи я этого не показала, просто стиснула зубы, чтобы сильно не рассмеяться. После эфира мы смеялись без остановки.

Я всегда стараюсь быть настоящей. Ведущая – это тоже человек. И все зрители прекрасно чувствуют, когда эмоции не искренние. И если ситуации сложные, мы не должны держать все, что ощущаем внутри. Но в тот момент я подумала, как после этого подключатся хейтеры или порохоботы, поэтому сдержалась, чтобы не сильно рассмеяться.

– А что – и за такое могут хейтить?

- Порохоботы это использовали в присущей им манере, нарисовав какое-то лого с каналом. Но мы все уже привыкли к критике в соцсетях. Под видео одного из последних эфиров, например, написали, что у меня прическа плохая. Некоторым людям, наверное, грустно, и они не знают, что такого им бы сделать.

- Вы на подобные упреки не реагируете? Ведущие часто рассказывают, как им пишут, что они либо не красивые, либо не в такой костюм нарядились…

– Я спокойно к этому отношусь. Даже если ты в нормальном костюме, тебе все равно скажут, что ты оделась в мешок, и найдут, за что зацепиться. Даже когда в первые дни войны все взрывалось, были эмоционально сложные новости, а люди в соцсетях пишут: «Что это у вас за пиджак, кто вам его нашел»! Но с другой стороны, думаю: «Ну ок, значит, держатся люди, если обращают внимание на пиджак».

Мы с ведущими пытались в любой ситуации всегда выглядеть презентабельно, как бы сложно ни было, потому что понимали: люди на нас смотрят, и пока они видят, что ведущие нормально одеты, подкрашены, с прической - страна держится.

У меня отличная личная жизнь, но я не хочу выставлять ее на показ

- В Google самые распространенные запросы о вас – это биография, Инстаграм, Фейсбук, муж и сколько лет. Людей почти всегда интересует муж или жена и сколько лет.

– Я привыкла к таким запросам. Даже когда была корреспонденткой, мне в соцсетях сбрасывали скрин с экрана, где я держу микрофон без кольца, и писали: «Так вы не замужем, вы врете». Очень внимательные у нас зрители.

Я только год как ведущая, и обо мне не так много информации есть в сети, а людей всегда интересуют инсайды. Я не афиширую свой возраст и не афиширую свою личную жизнь в социальных сетях. У меня отличная личная жизнь, но я не хочу выставлять ее на показ. Однако людям это очень интересно. Вот расскажу вам один из инсайдов (смеется). Есть у меня кошка британской породы – Валенсия, или просто Валя. Обожаю ее.

– Если о личной жизни это понятно, то почему не афишируете возраст?

– Нет, я спокойно говорю о своем возрасте, мне 29. Просто люди, наверное, не знают, где найти информацию, хотя в интервью не раз рассказывала. Я считаю, что возраст – это не о паспорте, а о жизненном опыте. Понятное дело, что в 40 у меня будет совершенно другой опыт, чем сейчас, но у меня есть определенный багаж знаний. Я начала работать с первого курса, в 10-11 классе училась в Малой академии наук на журналиста. Свой возраст не скрываю, как и не прибавляю себе лет (смеется).

- Готовитесь как-то к новогодним праздникам? Может, есть свои традиции, которые даже война у вас не отнимет?

- Война не отнимет у меня традицию – работать в Новый год (улыбается). Так уже три года подряд. Традициям я не изменяю, муж уже привык к этому. В новогоднюю ночь буду работать – ТСН готовит масштабный праздничный выпуск! Пока не могу сказать, как и где. Тем более, сейчас война, и все мы настроены работать до Победы. Я даже и не рассчитывала, что буду где-то, кроме работы. Я люблю это.

– Ну хотя бы елку дома поставите?

- Елку хочу и собираюсь украсить ее в украинском стиле. Мне очень нравятся деревянные игрушки с трезубцами или сине-желтые шарики. Хочу такую ​​в этом году. Я очень люблю Новый год – это для меня всегда какой-то новый этап. И этот год – не исключение. Все мои желания исполняются, и главное для всех нас – Победа – обязательно сбудется.

- Сейчас обсуждаются новые даты празднования. День святого Николая не 19 декабря, а 6-го, Рождество не 7 января, а 25 декабря. Вам какие даты больше нравятся?

- Конечно, я привыкла к традиционным датам. Но перестроимся. Для меня это не принципиально. Если все украинцы решат, что будем праздновать так, отлично. Для меня главное, чтобы мы все объединялись вокруг одной даты и, главное, не ссорились, а только конструктивно дискутировали.