Звуки воспроизводят реальность: музыкант из Запорожья записывает, как звучит война

Основатель Музея истории музыкальных инструментов и этно-музыкального клуба «БарабанЗА» Денис Васильев из Запорожья, который живет недалеко от фронта, не просто знает, как звучит война, но может дать услышать другим.

С весны 2022-го родной город музыканта находится под ракетным обстрелом. Все это время Денис собирает аудиосвидетельства происходящего. Зачем он это делает, музыкант рассказал KP.UA.

«Осторожно: от этих звуков становится жутко»

– Денис, как пришла идея записывать такие страшные звуки?

– Я, как директор Музея истории музыкальных инструментов, в мирное время занимался оцифровкой коллекции музыкальных инструментов. С началом войны мы спрятали наш музей в укрытии – аппаратура осталась. После полномасштабного вторжения в обществе возникла необходимость документировать свидетельства войны – на видео, фотографиях, в записях.

Я воспринимаю мир через звуки, поэтому начал документировать войну так, как я умею: записывать с помощью профессиональных микрофонов и аппаратуры те из них, которые до сих пор вокруг нас. Для записи звуков войны использую профессиональную музыкальную аппаратуру.

Такая мысль возникла после того, как в начале марта я с семьей пережил первый "прилет" ракеты в нашем городе - она приземлилась в 50 метрах от нас. Звуковая волна оглушила, прошла сквозь нас и словно застряла.

– Какие звуки вам уже удалось записать? И, кроме документального свидетельства, как вы еще используете записи?

- Это и сирены, и взрывы, и пролеты «шахедов» – очень много разных акустических историй. Для чего я это делаю? Потому что это подлинные реальные записи, которые могут заинтересовать людей. С их помощью можно делать документальные и художественные фильмы после победы.

Звуками можно иллюстрировать выставки, посвященные войне в Украине. Так люди, не слышавшие этого ужаса, смогут представить, что такое война. Звуки могут воспроизводить реальность.

Есть уже много часов записи. Встречаются часы полной тишины: делаешь запись несколько часов, а тут бац – "прилет", продолжающийся от 3-4 секунд до минуты. Начал приводить в порядок записанное – творческие люди стали ими интересоваться. Мои звуки уже использовались в инсталляциях, посвященных войне в Украине.

В Германии вышла выставка с моими звуками, они также попали в джазовый альбом «Музыка в осаде» Владимира Балабы из Чернигова. Фоном идет запись из моего проекта "Звуки войны".

Часть звуков я использую в собственных музыкальных проектах. Есть запрос на разные кросс-секторальные продукты. Некоторые из них уже работают. Их спрашивают для кино и музейных инсталляций. Я выложил звуки в открытый доступ - некоторые скачивают, используют их в своих произведениях.

Я сделал плейлист, выбрал более или менее адекватные звуки. Людям, которые раньше ничего подобного не слышали, можно слушать их в наушниках. Но осторожно: от этих звуков становится жутко.

– А вы были на выставке в Германии, видели, как люди реагируют на эти звуки?

- Нет, я военнообязанный, мой фронт – культурная защита. Занимаюсь охраной культурного наследия, музеев, местных памятников архитектуры – имею свой культурный фронт в родном городе. С начала полномасштабного вторжения не уезжал за пределы города. Только раз за приемником на дачу.

«Не хочу привыкать к таким звукам»

– Какая ситуация у вас дома сейчас?

- В нескольких десятках километров от нас уже фронт. Территория Запорожской области как была оккупирована с марта на 70%, так и осталось. Мы находимся под постоянным ракетным обстрелом.

Я работаю с музейным кластером города. Два крафтовых музея города находятся в помещениях, которые в прошлом были бомбоубежищами. В бомбоубежищах мы сделали музеи еще до активной фазы войны. После полномасштабного вторжения музеи снова стали использоваться как бомбоубежища, работают 24 на 7. Это одновременно наши городские укрытия и «пункты несокрушимости».

– В Украине звуки воздушной тревоги звучат, к сожалению, на регулярной основе. Мы слышим "прилеты", как работает ПВО. Как вы думаете, мы уже привыкли к этим звукам?

– Лучше бы не привыкали. Пока работаешь для телевидения или аудиотреков, приходится много раз переслушивать записи - каждый раз вздрагиваешь. Я не хочу привыкать к таким звукам: это будет означать, что уже все... Что есть травма, и травма тяжелая. Поэтому стараюсь осторожно работать с записанным аудиоматериалом, но выходит так, как выходит.

– Вы выложили материалы в открытый доступ. Можете по статистике определить, кто чаще всего слушает эти записи?

– Люди делятся ими преимущественно за границей: вижу статистику прослушиваний на сервисах. Как правило, украинцы дают послушать, как звучит война, своим знакомым и друзьям за границей. Услышать эти взрывы, "прилеты" - значит, хоть чуть-чуть почувствовать, как это - жить среди такого ужаса. Но есть нюанс: у трека есть время, и он заканчивается, а в жизни все продолжается - до сих пор "прилетает" и взрывается.

Иностранцам интересно: в жизни они вряд ли слышали такое.

Многие выкладывают записи, сделанные на телефон, но какого размера микрофон в телефоне? Другое дело - профессиональная запись на специальной аппаратуре. Она иначе передает звуки. Ее можно использовать в театральном искусстве, она музейно атрибутирована. Мы работаем с записанным материалом как музей – подписываем звуки, после чего я выкладываю их на Soundcloud. Что-то остается у нас до лучших времен.

- Какие звуки лично вас пугают больше всего?

– Конечно, это тяжелые ракеты, которые «прилетали» к нам в августе и октябре, разрушая соседние дома. Рокот взрыва сменяется звуком падающих камней – это жутко. Или мертвая тишина, из которой вырывается сирена или множество сирен. Тоже не слишком приятный опыт.

– И вы успеваете записывать все эти звуки?

- Ну, как успеваю... Время от времени. Если можно более или менее оставаться рядом с рекордером, включаю его. Но если нужно бежать, то понятно, что о рекордере я уже не вспоминаю: бежим с семьей в бомбоубежище.

Кстати, я тоже записывал звуки бомбоубежища. Мы брали с собой музыкальные инструменты, играли для людей, которые были с нами. Устраивали мини-концерты или давали взрослым и детям поиграть на музыкальных инструментах. Своего рода средство успокоения.

– А приятные звуки вы записываете?

– Есть в моем репертуаре приятные звуки. Например, мурлыканье Матильды – кошки моей жены – очень успокаивающий ASMR звук. Я использовал его в своей музыкальной композиции, написанной во время войны.

Есть запись пения и криков птиц. Они свободно летают в небе, им все равно, что идет война.

Звуки города записываю, как он гудит и шумит, – это тоже приятно. Недавно вышел проект The Maneken "Как звучит Украина". Я делал нечто подобное, но больше на любительском уровне, и именно о Запорожье. До войны у меня был проект Soundscapes Zaporizhzhia.

«Ездим к военным в больницы, проводим концерты»

– Вы планируете пополнять свою коллекцию звуков?

– Да, но работать с ней можно уже сейчас. Нужно только более тщательно ее упорядочить, а для этого нужно время и электроэнергия. У нас выключают свет – не всегда есть возможность все доделать. К тому же запись звуков войны делаю на волонтерской основе: важно успеть между работой и отключениями света. Времени немного, но потихоньку записи упорядочиваются.

– А что вы еще делаете как музыкант во время войны?

– Ездим к военным в больницы, проводим концерты. Хотя концертами их назвать сложно. В палатах лежат раненые ребята. Мы приезжаем к ним – и просто играем. Это скорее не концерт, а музыкальная поддержка.

- Вас приглашают в больницу или вы это делаете по собственной инициативе?

– Бывает и так, и так. Начинали мы вместе с Юрием Фединским, играли на кобзах для ребят. Иногда пригласят, иногда сами предлагаем сыграть: люди могут не знать, что есть такая возможность.

Если кто-то может подняться, даем поиграть на наших музыкальных инструментах. Это помогает отвлечь разум от тяжелых мыслей. Врач сказал: музыка не поможет, если переломлена конечность. Да, но музыка может поднять настроение и ободрить. С помощью искусства можно изменять восприятие реальности к лучшему. Кто-то рисует, кто-то еще что-то делает, а я помогаю людям звуками и музыкой.

В тему

- Расскажите немного о Музее истории музыкальных инструментов. Их у вас более 500. Вы на всех умеете играть?

– Да, на всех своих инструментах могу сыграть.

Наш музей создан в 2016 году на базе семейной коллекции музыкальных инструментов. Мы – члены международного музейного сообщества ICOM, представляем различные этнические и футуристические инструменты, сотрудничаем с другими музеями и фестивалями, представляем украинскую традицию игры на бубнах, барабанах, у нас в коллекции есть уникальные инструменты, в частности запорожские тулумбасы - с них срисовывали герб Запорожской области, или футуристическая металлическая виола.

Я лауреат первой премии в жанре "украинский аутентичный фольклор" фестиваля «Червона Рута», который в 2017 году проходил в городе Мариуполь. Тогда в первый день конкурсной программы я был первым лауреатом того фестиваля. Очень грустно, что театр и часть нашей украинской истории пострадали в результате военной агрессии России. Я надеюсь, что после удачного контрнаступления ВСУ освободят все захваченные сейчас города и территории, и украинская музыка и мирные звуки снова зазвучат во всех уголках нашей несокрушимой Украины.