Защитники Мариуполя — до сих пор в аду Оленовки. Рассказ жены военнопленного

Защитники Мариуполя — пример мужества, преданности, невероятной силы, отчаянного желания бороться, как бы сложно ни было. Больше 80 дней они защищали город в полном окружении.

16–20 мая 2022 года, после приказа высшего военного руководства страны, гарнизон «Мариуполь» вышел с завода «Азовсталь». А через два месяца плена россияне устроили жестокий и циничный террористический акт — в ночь с 28 на 29 июля взорвали наскоро обустроенный под жилой барак ангар, куда накануне перевели военнопленных.

27 июля россияне перевели в этот барак 193 защитника Мариуполя. Некоторые военнопленные думали, что их повезут на обмен. Они этого ждали и мечтали, что уже вскоре увидят и обнимут своих родных. К сожалению, многие уже никогда не смогут этого сделать. По спискам России, вследствие теракта в Оленовке погибло больше 50 военнопленных, как минимум 70 были ранены. Сейчас известно, что в плену до сих пор остается около 130 человек, которым чудом удалось выжить в аду Оленовки. Окончательные сведения о погибших и всех, кто выжил после теракта, до сих пор устанавливают.

Один из тех, кто выжил и получил ранение в Оленовке, мой муж Сергей Алексеевич — боец полка «Азов», защищавший город Мариуполь вместе с побратимами с 24 февраля до 16 мая 2022 года. Во время боев в Мариуполе он ничего не рассказывал, лишь постоянно просил не волноваться за него, беречь себя и верить в лучшее. Я так и делала — не писала о том, как сильно беспокоюсь, старалась поддержать, чтобы он понимал, что я жду его и мы обязательно скоро будем вместе.

До полномасштабного вторжения России мы прожили вместе четыре года. Поженились, когда Сергей находился в Мариуполе, — 27 апреля 2022 года. Пожениться дистанционно он предложил за неделю до этого. Конечно, я согласилась, ведь мы и раньше планировали свадьбу. Сергей даже не рассказал мне о ранении, которое получил во время боев в Мариуполе. Я узнала об этом от военной части только после выхода в плен. Во второй раз Сергей был ранен вследствие теракта в Оленовке. Несмотря на это, его до сих пор удерживают в плену, хотя в Женевской конвенции об обращении с военнопленными прописано, что военных с ранениями должны возвращать на родину без каких-либо условий и в любом количестве. Кроме того, как меня уверяли представители Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными, раненые — в приоритете на обмен. Но борьба за его жизнь и свободу продолжается.

Когда выходили в плен из «Азовстали», я долго не могла поверить, что это действительно плен и что наши родные окажутся в руках врагов, с которыми так долго боролись. Лишь увидев 19 мая видео с мужем в российских новостях, я осознала окончательно: это — плен. На видео были также представители МККК, но, как стало известно позже, они не разговаривали с военнопленными. Только минимально проверили условия содержания и уехали.

Я неоднократно обращалась во все государственные органы относительно мужа — в НИБ, Координационный штаб по вопросам обращения с военнопленными, СБУ, Нацполицию, МВД, а также в МККК и Рабочую группу ООН. Ответ всегда был одинаковым: «Мы работаем, ждите». Сейчас мне ничего неизвестно о месте пребывания мужа и состоянии его здоровья.

Мы все понимали, что от россиян можно ожидать чего угодно. Но устроить массовую смертную казнь военнопленных — случай вопиющий. Но понимаем это лишь мы, родные пострадавших от теракта бойцов. Международные организации бессильны — больше чем за 11 месяцев они не смогли получить доступ в колонию в Оленовке и к раненным военнопленным; не оказали им медпомощь, хотя уверяли меня и другие семьи, что будут делать все возможное. Миссию по расследованию фактов убийства военнопленных расформировали 5 января 2023 года. Именно тогда мы решили объединиться и создать сообщество семей Оленовки.

Его цель — в первую очередь вернуть всех раненных и уцелевших в теракте защитников, до сих пор находящихся в плену, достойно воздать почести погибшим бойцам, а также восстановить расследование теракта.

Мы приобщались к ряду встреч с государственными органами Украины, и с международными организациями. Сейчас все наши вопросы остаются открытыми. Инициативная группа семей Оленовки посетила в мае с рабочим визитом штаб-квартиры МККК и ООН в Женеве. На этих встречах мы узнали, что опросили не всех защитников, которые выходили из «Азовстали», поэтому значительная часть военнопленных до сих пор остается неподтвержденной, хотя по предварительным договоренностям о выходе из «Азовстали» должны были зафиксировать выход каждого. Относительно расследования мы узнали, что Украина не подавала в миссию ООН запрос на исследование тел, которые удалось обменять 11 октября 2023 года. Почему так случилось, мы не понимаем. Но как мы можем доказать на международном уровне, что это был именно российский теракт, если в расследовании не участвуют международные организации?

Ситуация с раненными защитниками критичная. Разные представители власти рассказывают нам, что есть другие плененные с более серьезными ранениями, чем те, кого подорвали в Оленовке. Но откуда у них может быть подробная информация о характере ранений вследствие теракта, если даже нет всех сведений о людях, которые там находились? К тому же надо понимать, что это было спланированное убийство военнопленных, мы не знаем, какова была цель, сколько хотели убить людей и кого именно. Мы все должны понимать, что этим людям и в дальнейшем угрожает опасность, и делать все для того, чтобы как можно быстрее забрать их из плена. Потому что теракт был спланирован.

О спланированном характере этого преступления свидетельствуют много задокументированных доказательств: в частности умышленное перемещение бойцов в новое помещение незадолго до взрыва; анализ характера повреждений и движения взрывной волны; перехват телефонных разговоров представителей РФ; отсутствие обстрелов в указанном месте и т.п. В докладе председателя Мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине Матильды Богнер собраны некоторые факты, которые должны быть переданы в Международный уголовный суд. Также их должны принять во внимание международные организации для восстановления расследования массовых убийств и калечения украинских военных в плену РФ.

В частности Управление Верховного комиссара ООН по правам человека (УВКПЧ) задокументировало: 27 июля 193 военнопленных перевели в барак, переделанный из промышленного ангара под жилой. Тогда же руководство колонии приказало перенести охранный пост дальше от этого барака и выкопать для охраны укрепленную траншею, что не делали для других бараков в этой колонии. 28 июля охрана барака надела бронежилеты и защитные шлемы, чего раньше не делала. Военнопленные из других бараков свидетельствуют, что реактивная система «Град», размещенная около их бараков и возле ограды колонии перед самым инцидентом, стреляла в западном направлении от колонии и перекрывала звуки взрывов, вследствие которых были убиты и ранены военнопленные в бараке. Украинский гражданский заключенный, который имел связи с администрацией колонии, 29 июля приказал военнопленным расчищать завалы и вывозить тела погибших, об увиденном же — молчать.

Также УВКПЧ обнаружило, что количество военнопленных, погибших вследствие взрыва, было бы значительно меньшим, если бы тяжелораненые получили неотложную медпомощь. У выживших были многочисленные травмы, включая ожоги и осколочные ранения от снарядов и самого барака. Однако работники колонии не оказывали медпомощь, поэтому выжившие военнопленные делали все, что могли, чтобы остановить кровотечение без должного медицинского оборудования. Именно поэтому несколько раненных умерли из-за кровопотери на земле возле входа в колонию.

Только через пять-семь часов после взрыва выживших военнопленных отвезли в больницу в Донецке. Раненых транспортировали в переполненных грузовиках по ухабистым дорогам, что усиливало их страдания. Тех из них, кто получил легкие ранения, на месяц поместили в так называемые дисциплинарные изоляторы. Там у них не было возможности общаться с другими военнопленными в колонии.

Но, несмотря на задокументированные факты, 5 января 2023 года ООН расформировала миссию по расследованию фактов убийства военнопленных — из-за невозможности попасть на место преступления и отсутствия гарантий безопасности.

Среди травмированных есть и те, у кого это уже второе или третье ранение. Многих из них ранили еще во время обороны Мариуполя. Уже больше года они находятся в плену без медпомощи. Мне трудно даже представить, в каком состоянии мой муж. У него поражены обе ноги, я не знаю, как он ходит. Не знаю, зажили ли хоть немного его раны. Россияне уже нанесли непоправимый ущерб здоровью наших военных. После возвращения они будут нуждаться в длительной реабилитации, и все равно восстановить здоровье удастся не всем.

О военнопленных, которые выжили после теракта, информации почти нет. Мы сами стараемся ее найти, но наши возможности весьма ограничены. У нас есть возможность лишь просматривать новости в российских Телеграм-каналах. Это психологически тяжело. Все боятся увидеть своих родных изможденными, но и хотят увидеть, потому что это хотя бы будет подтверждением того, что они живы и держатся.

В плену до сих пор остается около 1900 защитников Мариуполя, вышедших из «Азовстали» по приказу. То есть за год удалось обменять всего около 500 защитников. Перед выходом в плен им обещали определенные гарантии, например, три-четыре месяца плена, сохранение жизни и здоровья, связь с родными. Но россияне все время нарушают нормы международного гуманитарного права.

Мы должны помнить и говорить о теракте в Оленовке. Чтобы международное сообщество обратило внимание на преступления России в отношении военнопленных, нечеловеческое обращение в местах содержания, убийства и пытки. Если нам удастся вернуть этих людей, а также восстановить расследование теракта в Оленовке, мы покажем всему миру, что самое ценное для нас — человеческие жизни и что мы готовы бороться против России на всех уровнях ради восстановления справедливости.