"Страхи в стиле ню". Мариупольцы поразили столицу психодрамой и декорациями в духе Малевича

Год назад режиссер Мариупольского театра "Концепция" Алексей Гнатюк поставил со своими актерами спектакль "Лицо цвета войны" в Театре на Подоле. Это был документальный спектакль, основанный на воспоминаниях актеров, выбравшихся из временно оккупированного Мариуполя. А 11 и 13 августа этого года мариупольцы открыли новый сезон уже под названием "Театральная формация "Первый план" — психологической драмой "Страхи в стиле ню". В ней оригинальная психотерапевтическая проработка наших страхов и уникальная цветомузыкальная сценография — в стиле супрематизма Казимира Малевича, когда цвет — один из героев действа. Фокус побывал на премьере и делится впечатлениями.

Алексей Гнатюк ставил немало экспериментальных спектаклей в Мариуполе в своем театре "Концепция", привлекая в том числе и не профессиональных актеров. В июне прошлого года ему удалось при помощи артистов, выбравшихся из мариупольского ада, поставить на сцене Театра на Подоле спектакль "Лицо цвета войны". Он имел большой резонанс и с этой постановкой актеры объехали с гастролями всю Украину.

Под креативные знамена Гнатюка за прошедший год встали уже не только его мариупольские актеры, но и столичные артисты. В августе этого года на территории частного театра "Браво" в центре Киева Гнатюк уже под новым названием "Театральная формация "Первый план" открыл сезон спектаклем "Страхи в стиле ню". Он интересен двумя аспектами.

Узлы проблем

Первый. "Страхи в стиле ню" — это психологическая драма. Там взяты типичные ситуации, когда начинает разрушаться семья. Инфантильный муж, с которым когда-то жестко обращалась мать, не понимает молодую супругу и не берет на себя ответственности. Даже когда она забеременела, он во время ссоры выдает: "А где ты будешь жить? Эта квартира записана на мою мать!".

Глава семьи, у которого частичная инвалидность после контузии, полученной на фронте, не может наладить отношения в семье. Сын и жена постепенно перестают его уважать: один постоянно торчит в смартфоне, другая начинает пропадать по ночам. Сестра контуженного, живущая в его квартире, беспокоится за брата и никак не может начать устраивать собственную личную жизнь.

Мать бросила дочь пятнадцать лет назад, а теперь совесть заела. Но дочь-студентка, снимающая с подругами квартиру, что-то не скачет от радости, узрев внезапно "нашедшуюся" родительницу.

Отсидевший по "подставе" парень пытается найти работу и не может избавиться от клейма зэка.

Жильцы подъезда пересекаются между собой, входят в положение друг друга и большинство ситуаций начинает постепенно "выравниваться". Но основной катализатор перемен в лучшую сторону — та самая женщина, что живет в семье брата. Она работает уборщицей и активнее всего вмешивается в жизнь соседей, раздавая дельные советы. Ее нетривиально и драйвово играет актриса Наталья Смирнова. Ее героиня вычищает грязь не только из подъезда, но и из душ жильцов.

Смирнова — мариупольчанка, но она давно уехала из родного города. Любопытно, что с 2016 года Наталья снялась уже в 60 (!) сериалах: режиссеры, по-видимому, чувствуют ее мощный внутренний заряд и постоянно приглашают в свои проекты. Зал живо реагировал на то, как ее героиня после отпуска уговаривала ту самую нерадивую мать "дернуть" коньячку. И эта знаменитая славянская "психотерапевтическая" процедура здесь тоже представлена.

Цветотерапия имени Казимира

Второй аспект постановки — оригинальная сценография. По периметру сцены экраны, на которые проецируется цвет: фиолетовый, синий, красный. Все это создает определенное настроение в зале. Сразу вспомнился Казимир Малевич со своим супрематизмом. Известно, что геометрические фигуры разных цветов на его полотнах изображали прообразы космических станций. Но не все знают его эксперименты с цветом, которые он производил именно в Киеве в 1928 году, когда приехал сюда преподавать.

К психологическому воздействию цвета у Казимира было особое отношение. Малевич выкрашивал комнаты в разные локальные цвета: красный, синий, зеленый и проверял их действие на машинистках, которые в этих интерьерах работали. Какие цвета больше им нравились и почему? Как они меняли настроение и производительность?

В постановке Гнатюка красные, синие, фиолетовые прямоугольники и квадраты-экраны а ля Малевич, которые служат декорациями, действуют на публику определенным образом в зависимости от того какой момент режиссер хочет подчеркнуть. Бирюзовый, зеленый — успокаивает. Это цвет любви.

Красный — это агрессия, страсть, страх. Красные руки на экране олицетворяли детские страхи персонажа.

Фиолетовый — цвет интуиции, духа, но в сцене разборок молодых супругов между собой он подчеркивал борьбу противоположностей, потому что состоит из красного и синего. И хотя молодые люди периодически мирились — пропасть между ними росла.

Когда на подмостках царил мрачный темно-синий цвет — две женщины конфликтовали из-за одного мужчины. Добавили еще дымки и эта сцена вообще стала похожа на разборки в тюрьме из американского боевика.

Дополнительно на экранах транслировались изображения самих героев. Каждый персонаж как бы вел диалог со своим внутренним "я", со своим альтер-эго.

Минусы постановки. Немало расхожих условностей и штампов в подборе семейных неурядиц. Хочется больше нестандартных историй. Хотя с другой стороны, зрители, конечно, с удовольствием узнают что-то знакомое: с подобными ситуациями они наверняка сталкивались сами.

Плюсы. В основу спектакля Алексея Гнатюка положен принцип психотерапевтической помощи, в спектакле прокачиваются наши страхи: быть оставленным, непонятым, отвергнутым. Публика избавляется от всего этого вместе с героями постановки: происходит лечебная трансформация. Цветовая сценография в духе Малевича усиливает этот эффект.

Отмечу и грамотно внедренный в "Первом плане" принцип "Театр начинается с вешалки". Вас очень приветливо и даже радостно встречают нарядно одетые, красивые люди, любезно провождают на места. Это подкупает: начинаешь уютно себя чувствовать еще до начала представления.

"Первый план" — перспективный театр потому, что здесь тщательно выстроена своя художественная система координат, которая направлена на то, чтобы преобразить зрителя, сделать его пребывание в театре максимально комфортным.

Театру нужно брать новый, возможно, более сложный драматургический материал и подавать его через призму своих наработок — он почти со стопроцентной вероятностью найдет своего зрителя.