FT: Россия все еще способна поддерживать свою военную экономику

По данным Росстата, производство автотранспортных средств, прицепов и полуприцепов в июне было более чем на 50% выше, чем в том же месяце 2022 года. Тем временем Центробанк утверждает, что в первом квартале этого года нехватка работников на промышленных предприятиях была самой острой с момента начала наблюдений в 1998 году. Банк также оценивает годовую инфляцию за последние три месяца в 7,6%, что значительно превышает целевой показатель в 4% год.

«Конечно, мы должны относиться к официальным экономическим данным в России во времена Владимира Путина с большой осторожностью. Но картина, нарисованная этими тремя показателями, вероятно, не далека от истины. Спустя 18 месяцев после полномасштабного вторжения в Украину Россия демонстрирует много классических симптомов экономики военного времени, таких как инфляция, нехватка рабочей силы, рост государственных расходов и дефицитное финансирование», – пишет в своей статье журналист Financial Times и писатель Тони Барбер.

Он добавляет, что для Киева и его западных сторонников вопрос состоит в том, станет ли давление на российскую экономику настолько интенсивным, что в какой-то момент в будущем он подорвет войну Кремля против Украины. Западные санкции, несомненно, усиливают это давление, особенно через сокращение доходов России от экспорта нефти и газа. Однако кремлевские политики все еще располагают мерами по поддержке милитаризованной экономики.

Можно, например, увеличить использование средств из Фонда национального благосостояния, своеобразного резерва ликвидных активов на черный день, включая золото и китайские юани. Власти также могли бы расширить выпуск внутренних облигаций.

Другие варианты, которые могли бы решить проблемы оттока капитала и падение рубля, включают введение контроля над движением капитала и требование к экспортерам конвертировать валютную выручку в российскую валюту. И последнее, но не менее важное: правительство может повысить налоги или сократить невоенные государственные расходы, или сделать и то, и другое.

«Последние два мероприятия кажутся непривлекательными для Кремля, пытающегося поддерживать у граждан иллюзию, что жизнь может продолжаться более-менее нормально, несмотря на войну. Эта иллюзия в определенной степени была разрушена такими событиями, как неудачный мятеж ныне усопшего Евгения Пртгожина, частичная мобилизация гражданского населения и сам факт того, что война длится так долго», - пишет Барбер.

Однако в экономическом плане Кремль хочет минимизировать или избежать шагов, которые могут привести к понижению уровня жизни и оттолкнуть общественность перед президентскими выборами, запланированными на следующий год. Хотя это будет полностью сфабрикованный политический ритуал, а не настоящее соревнование, власти все равно хотят, чтобы Путин одержал убедительную победу. Чем выше будет явка, тем крепче рядовые россияне будут зажаты в объятиях режима. По крайней мере, так считают в Кремле.

Время – важнейший фактор для российского правительства. Его очевидный расчет состоит в том, что российская экономика должна продержаться, пока политическое мнение в западных странах, прежде всего в США, не изменится. До американских выборов в следующем году осталось менее 15 месяцев. И Москва, несомненно, надеется, что они приведут к власти президента и Конгресс, которые будут менее склонны платить за оборону Украины.

«Прекратите или уменьшите военную и бюджетную поддержку Украины со стороны США и их союзников, и перспективы ее сопротивления российской агрессии действительно будут выглядеть мрачно. Даже с этой поддержкой ВВП Украины упал на 10,5% в первом квартале этого года по сравнению с аналогичным периодом 2022 года», – говорится в статье.

Барбер напоминает, что миллионы беженцев покинули Украину. Значительная часть юга и востока страны находится под российской оккупацией. Москва подорвала экспорт украинских промышленных и сельскохозяйственных товаров, а физическое разрушение городов, инфраструктуры и других активов нанесло ущерб на сотни миллиардов долларов.

«Какие бы трудности ни испытывала российская экономика, они не идут ни в какое сравнение по масштабам с украинскими», - подчеркивает автор.

Они также не так серьезны, как в некоторых предыдущих российских войнах. Гиперинфляция во время Первой мировой войны была одним из факторов внутренних беспорядков, повлекших за собой падение царизма в 1917 году. Во Второй мировой войне нацистское вторжение нанесло Советскому Союзу потрясающие экономические и человеческие потери, превратив войну в экзистенциальную борьбу за выживание.

Для украинцев нынешняя война - это также борьба за выживание как независимого государства и как нации с отдельной, нероссийской идентичностью. Для россиян эта война не имеет никакого отношения к национальному выживанию.

«Однажды она может стать борьбой за выживание путинского режима. Но, судя по сугубо экономической точке зрения, до этого дня еще далеко», - считает автор.