Если не будет мотивации самому идти в военкомат, мы эту войну не выиграем – офицер ВСУ "Хохол"/Офицер жестко прошелся по коррупции

Полномасштабная война в Украине продолжается уже более полутора лет. За это время в ряды Сил обороны стали сотни тысяч человек. Но пока одни борются за свободу, другие набивают карманы, помогая уклонистам бежать за границу и приумножая свое состояние, тратят бюджетные средства на второстепенные задачи. Все это видят военные на передовой и говорят: руки опускаются. О ситуации на востоке, мотивации для военных и прогнившей системе ТЦК в Украине - в эфире Апостроф TV рассказал офицер аэроразведки 59-й бригады ВСУ Андрей "Хохол" Серган.

- Что сейчас происходит на Авдеевском направлении фронта, насколько динамичная ситуация?

– Ситуация трудная, но контролируемая. Немножко продвигаемся, но это одно поле, одна посадка. И это тяжело дается нашим ребятам. Тенденция есть, движение есть. Но враг имеет сильные укрепления, линия формировалась давно и окопались они там очень плотно. Донетчина – это их мекка. Поэтому очень тяжело. Но в то же время реалистично.

– DeepState писал, что возобновились столкновения возле Неверского. Они там останавливались? Что можете рассказать об этом населенном пункте.

- Постоянно идут бои по всей линии фронта. Они сегодня вечером более интенсивны, завтра утром менее интенсивны. От чего это зависит – кто его знает.

– Оккупанты не прекращают обстреливать саму Авдеевку. Они бьют в гражданские здания, административные здания. На фоне этой борьбы вокруг Авдеевки, какую цель преследуют оккупанты, обстреливая город?

– У них одна цель – уничтожение украинского народа. Другой цели у них нет. То ли это мирное население, то ли это военные – не имеет значения. И мы прекрасно это понимаем.

– Вы назвали Донетчину меккой россиян. Почему это слово можно использовать именно в этом регионе?

– Это их точка опоры. Равно как и Крым, как и Луганщина. Это то, на основе чего они формируют свое вторжение к нам.

– Насчет Бахмутского направления. Украинская армия за неделю освободила южнее города 1 кв километр территорий. Эпицентр – село Клещиевка. Какие вызовы стоят перед ВСУ на этом отрезке фронта, в частности, когда на юге Украины продолжается достаточно видимое наступление?

– Я за все ВСУ не могу говорить. У нас все просто – выжить и убить максимальное количество этих подонков. А это масштабные вопросы, которые больше к Залужному и командирам.

С моей точки зрения нам нужно объединиться вокруг общей идеи, чтобы в максимально сжатые сроки убить максимальное количество россиян. В то же время, чтобы у каждого украинца было в голове, что его дом не на краю, и наш дом – это Украина. Это наш дом, его нужно защищать. До тех пор пока у нас одни будут воровать деньги, а другие будут равнодушно смотреть на войну, до тех пор мы будем терять людей. На мой взгляд, мы теряем лучших, потому что те, кто хуже, сидят во львовских или киевских котлах. Лучших мы сейчас теряем. Это моя точка зрения.

Смотрите: Сюжет для Netflix: женщина пыталась вывезти мужчину-уклоняющего в багажнике, фото и видео

– Тыл подставляет фронт сегодня?

– Если говорить о городе Покровске, где в День независимости открыли памятник Небесной сотне за 27 млн гривен… Я до сих пор не понимаю, что это. Буквально в 30-40 км от них война. Этот город может так же не существовать, если россияне продвинутся, но вместо того, чтобы покупать дроны, местные власти покупают памятник. Пусть это будет украинизация. Но это не та украинизация, за которую хотелось бы бороться. Погибшая Небесная сотня перевернулась бы в могилах, если бы видела, сколько миллионов идет на ненужный, на мой взгляд, памятник, когда на фронте умирают ребята от недостатка дронов и всего прочего.

Если украинизация, то пусть бы в том Покровске дороги поделали и мосты отремонтировали – это была бы украинизация. А то, что делают местные власти в Покровске – это то, что я вижу… А таких городов по Украине тысячи. И сейчас тратятся деньги в никуда вместо того, чтобы снабдить армию дронами, оружием, РЭБами.

В тот же Покровск прилетели три ракеты, погибли люди. Но время вместо того, чтобы купить какой-нибудь РЭБ "Буковель" или еще какую-то систему, чтобы защитить свой город, они тратят миллионы гривен на то, чтобы поставить памятник Небесной сотне. Сейчас нужно спасать ребят, которые в окопах, а потом уже заботиться о памяти. Конечно, память должна быть, украинизация должна проходить, но сейчас действительно не время тратить деньги… Я не понимаю, что происходит.

И мы ведь это все видим и читаем. И у нас руки опускаются. У нас реально не хватает дронов, тепловизионных средств и еще очень многого. Если бы армия была обеспечена на все сто процентов, тогда я понимаю зачем стричь газоны и зачем перестилать более-менее живой асфальт на окружной Киева. А сейчас меня хоть убейте – не понимаю. Поэтому да, тыл нас подставляет.

– Такие расходы часто пытаются объяснить целью возвышения украинского боевого духа, морального положения. Удары по Москве некоторые тем же называют. С этим есть проблемы?

– Это ложь. Те биллборды, которые висят, что, например, тот же Киев выделил миллиард на армию - он выделил те средства, как по закону должен был выделить. Военные части платят ЕСВ, из него 20% по закону должно перейти в ту же часть на отделку территорий или на определенные нужды части. Если бы они 20% заплатили, а потом еще сверху миллиард бросили, то я бы понял, о чем они говорят. А сейчас идет спекуляция понятиями, предвыборная кампания, на этом пиарятся. На чем вы пиаритесь? На том, что платите то, что должны были заплатить?

А сколько городов, которые вообще не имеют воинских частей и не донатят? Города могут донатить. Территориальные общины могут донатить, перечислять миллионы на те же "мавики", контейнеры, которые нужно закупать… Очень много потребностей есть, не закрытых потребностей. И из-за этих незакрытых вопросов умирают ребята. А мы тратим деньги (общины) ни на что. На то, что не суть важно. Тот памятник, тот мост на Оболони (за счет иностранных инвесторов) или брусчатка возле ЦУМа – это все не имеет значения, потому что мы теряем жизни людей.

Вы как медиа должны призывать общины как-то покупать эти дроны, чтобы спасти этих людей. Эти люди вызвались добровольцами в начале большого вторжения, подписали контракты и ушли защищать. А у нас такое впечатление, что человеческое принимается за лоховское. Мы не лохи. Мы когда читаем это все, мы охе**ваем здесь.

– Поговорим о том, что происходит в ТЦК, в частности, о замене областных военкомов. Можно ли побороть погоню за деньгами и должностями, желание тех, кто хочет отсидеться в военкомате и спокойно работать дальше. Есть ли шанс на исправление у этих ТЦК?

– У меня большая надежда на то, что придут действительно достойные люди. Потому что те, кто потерял конечности и стал военкомами, я считаю, должны иметь совесть, чтобы их собратья не теряли свои конечности. Я надеюсь на это. Но система настолько гнилая, коррумпированная и зараженная желанием наживы, что, честно говоря, очень трудно будет этим ребятам сохранить честь и достоинство.

Я честно надеюсь на них, что они придут в эти гнилые военкоматы и наведут в этой системе порядок, хотя надежда очень мала. Всего один процент. Должна быть полная зачистка этой системы. Плюс к тому, чтобы иметь новых людей на должностях военкомов, должны дать мотивационные средства для призыва. То, что развешивали биллборды по всей стране – это не работает. Должна быть какая-то дополнительная мотивация: финансовая, социальная защита, если ты служишь – ты элита. Я не знаю, какие методы. Над этим должны работать профессионалы.

Этот вопрос очень горячий, и над ним нужно сейчас агрессивно работать, потому что мотивации идти самому в военкомат у людей нет. А те, кого в бусы толкают – это не воины. Ведь согласитесь: того, кого запихивают в бус, трудно назвать мотивированным воином за справедливость, за достоинство и за честь Украины. А мне с этими ребятами, которых привезут, нужно будет еще намучиться. Мы не россияне, чтобы ставить заградительные отряды, поэтому нужно мотивировать.

То, что они назначили новых председателей этих военкоматов – тысячная доля успеха. Мы должны менять законодательство, должны делать так, чтобы была достойная зарплата у военных, а не 500-600 долларов. Это не заработная плата. Тот же парнишка на строительстве может поднять 2-3 тысячи долларов и нормально себя чувствовать, быть уверенным в том, что его не застрелят или не оторвет ему на строительстве ногу. Ребята могут потерять жизнь. Ради чего? Ради того, чтобы снова чиновники воровали средства или военкомы обогащались? Должна быть мотивация.

Патриотизм уже заканчивается – и это грустно. Патриотизм должен быть подкреплен всеобщей идеей, а у нас ее, к сожалению, сейчас уже нет. Той идеи, которая нас объединяла 24 числа в начале вторжения, к сожалению, нет. Сейчас если приезжаешь на большую землю, каждый занимается тем, что считает нужным, чтобы обогатиться. А те ребята, кто попал в окопы – извините, человеческое принимается за лоховское. Нужно изменять отношение в обществе, тогда будет успех. Честно говорю, не завидую тем ребятам, которые заняли должности в военкоматах.