Почему деньги за разрушенное жилье не дают на руки и стоит ли отстраивать уничтоженные города - интервью с Еленой Шуляк, ч.II

Миллионы украинцев в результате широкомасштабного вторжения россии потеряли свои дома и стали внутренними переселенцами в своей стране. Впрочем, во власти изобрели механизмы компенсации за поврежденное и разрушенное жилье и уверяют, что они успешно действуют.

Действительно ли это так? За счет каких средств будет восстанавливаться жилищная инфраструктура, хватит ли их на всех переселенцев и сколько денег можно "выбить" из активов подсанкционных российских олигархов? Что будет после победы с городами, которые полностью разрушены оккупантами? На эти вопросы во второй части большого интервью "Телеграфу" ответила глава партии "Слуга народа", глава комитета ВР по вопросам градостроительства Елена Шуляк.

* Сохранила ли партия "Слуга народа" субъектность в условиях большой войны? Как "слуги" готовятся к предстоящим выборам и какие договоренности имеют с депутатами от запрещенной ОПЗЖ, охотно голосующими за законопроекты монобольшинства? Об этом читайте в первой части интервью Елены Шуляк.

— Поговорим о механизмах компенсации за разрушенное жилье. Действует ли сейчас механизм жилищных сертификатов? Если да, то сколько людей их уже получили?

— Этот законопроект мы начали разрабатывать еще в марте 2022 года, когда под Киевом стояли российские войска. 1 апреля мы его проголосовали в первом чтении, а потом он очень долго выходил на второе чтение, в том числе, по политическим мотивам. Представители некоторых политических сил его откровенно блокировали.

Еще в марте прошлого года, несмотря на то, что закон еще не был принят, Минцифра предоставила техническую возможность принимать от граждан информационные сообщения относительно поврежденного и разрушенного жилья. На сегодняшний день мы видим 525 тысяч информационных сообщений. Это очень большая цифра, она касается 35 миллионов квадратных метров разрушенного или поврежденного жилья. Но одновременно невозможно компенсировать людям эти 35 миллионов квадратных метров.

Закон начал работать с марта, а 10 мая начал работать первый этап – "еВосстановление". Он касается небольших ремонтов на сумму до 200 тысяч гривен. Сейчас мы видим 45 тысяч заявок, как раз на получение средств для этих небольших ремонтов. Есть три области лидера в этом направлении, откуда больше поступило заявок: Харьковская, Киевская и Николаевская области. Люди уже получили 1,4 миллиарда гривен непосредственно на руки деньгами, и, надеемся, что к началу отопительного сезона они быстро отремонтируют свои дома.

Параллельно мы запускали схему выплат за уничтоженное жилье – жилищные сертификаты. С 1 августа появилась возможность давать заявления на компенсацию за уничтоженное жилье. Сейчас подано 3443 таких заявления. С 15 августа начали работу комиссии, которые обрабатывают эти документы, и мы планировали, что с 15 сентября появится техническая возможность через реестр поврежденного и разрушенного имущества производить этот жилищный сертификат. Первые жилищные сертификаты, которые люди будут физически превращать в квадратные метры, уже появляются.

Параллельно правительство приняло еще два постановления: относительно компенсации, если повреждение жилья более чем на 200 тысяч гривен, и компенсации тем людям, которые за свой счет сделали ремонты.

И есть огромная проблема с правом собственности: не у всех оно есть. А для того чтобы получить компенсацию, должны быть документы на право собственности, которые внесены в реестр имущественных прав. Реестр заработал с 2013 года и у множества людей там не зарегистрировано имущество. Поэтому обращаюсь ко всем украинцам: если у вас недвижимость и она не внесена в реестр имущественных прав, то быстро берете документы, идете к нотариусу или государственному регистратору и вносите информацию о собственности в государственный реестр.

— А почему все-таки выбрали механизм жилищных сертификатов, а не "живые" деньги?

— Так это же те же деньги…

— Но согласитесь, что есть разница между бумажкой, на которой написано "один миллион гривен" и настоящим миллионом гривен.

— Это о коррупционных рисках. Деньги (по жилищному сертификату, — Ред. ) получает непосредственно продавец недвижимости. Человек получил жилищный сертификат, который затем отдает продавцу недвижимости.

— Тогда почему не дать деньги сразу человеку?

— А зачем давать человеку деньги? Нам важно было разработать такую схему компенсаций, чтобы целевые деньги тратились только на приобретение недвижимости или на ее строительство. Кроме того, нам важно было сделать так, чтобы эти деньги и жилье оставались в Украине. Если давать просто деньги, никто не даст стопроцентную гарантию, что человек не заберет эти деньги и не поедет за границу.

— Не получится ли так, что жилищные сертификаты не будут ничем обеспечены? Люди их получат и будут годами стоять в очереди на жилье.

— Пока мы не видим этой очереди. 3443 заявок у нас на разрушенное жилье, прошедшие верификацию комиссиями, и я уверена, что они все будут оплачены.

— За чей счет?

— Мы искали разные пути наполнения Фонда ликвидации последствий вооруженной агрессии. Поэтому, когда были первые деньги, поступившие от российского "Сбербанка", а это 17 миллиардов гривен, мы немного выдохнули. Затем часть прибыли Национального банка также приобщили к этому Фонду, и на 2023 год в нем уже более 60 миллиардов. Нам уже стало спокойно по поводу того, за какие средства выплачивать компенсации.

— Этих 60 миллиардов гривен на какое количество квадратных метров или на какое количество людей хватит?

— Не стоит так привязывать. Мы в законе прописали, что средства на восстановление это деньги не только Фонда, но и государственного и местных бюджетов, международных партнеров, другие деньги, которые не запрещены законодательством. Это может быть любой источник. Сейчас нам важно показать для наших международных партнеров, как эта программа работает, чтобы они потом нам помогали ее финансировать.

— То есть, расчет больше на международную помощь? Или 60 миллиардов конфискованных средств рф это не предел и есть еще что конфисковать?

— Есть достаточно много санкционных активов, и они будут продаваться. Если мы говорим о справедливости, санкционные активы продали, а деньги направили на то, чтобы людям предоставить компенсации. В настоящее время США арестовали деньги российского олигарха Константина Малафеева. Следует работать над тем, чтобы такие арестованные активы направлялись в Украину. Я не скажу, сколько именно это может быть денег, но если мы говорим о российских арестованных активах по всему миру, то речь идет точно о десятках миллиардов долларов.

— А кто из наших партнеров не готов на это идти и не дает конфискованных активов, создает ли условия, чтобы их было труднее найти?

— Никто из партнеров так не говорит, что мы не даем. Помните, в первые месяцы широкомасштабного вторжения нам не давали оружие? А теперь дают новые образцы. Это слаженная работа очень многих команд: арест этих активов и превращение их в деньги. Наши международные партнеры включились в организацию реестра убытков и очень многое делают для того, чтобы этот институт заработал. Наша задача наполнять реестры поврежденного и разрушенного имущества, которые станут основой для получения репараций от российской федерации.

— Насколько реальны механизмы получения репараций? Сколько времени нужно для того, чтобы их добиться?

— Тогда, когда у нас будет победа. Я очень хочу, чтобы она была в 2023 году.

— Почему все-таки не привязали компенсацию к квадратным метрам, а привязали к гривне? Например, человек потерял 100 квадратных метров, он и получил сертификат на 100 квадратных метров. Стабильно. А деньги сертификата "съест" инфляция.

— Потому что стоимость разрушенного жилья в Киеве отличается от стоимости жилья в Бахмуте. Нельзя всем людям давать одинаковые квадратные метры. Правительство нашло решение: они вывели формулу и сочли, что средняя рыночная стоимость жилья в Украине составляет 36 422 гривны за квадратный метр. Затем вывели три коэффициента: региональный, возрастной и квадратурный. То есть учли год постройки жилья, его местонахождение и количество комнат — ведь известно, что квадратный метр однокомнатной квартиры всегда стоит больше, чем квадратный метр четырехкомнатной. Сейчас начнется механизм компенсации.

— Не случится ли так, что человек получит сертификат и будет сидеть с ним годами и ничего не сможет купить?

– Мы уверены, что сможет купить. Сначала никто не верил, что нам будут давать целевые деньги на быстрые ремонты, а люди уже их получают. И этих людей тысячи. Сегодня приоритет для государства – обеспечение людей жильем. Мы хотим возвращать своих граждан в Украину.

— А каков механизм компенсаций предусмотрен для жителей оккупированных территорий?

— Будет этап, касающийся компенсации на временно оккупированных территориях, но невозможно одновременно запустить все этапы.

Мы фиксируем тысячи заявок из таких городов как Мариуполь, Бахмут. Сейчас есть все технические возможности подтверждать повреждение жилья благодаря спутниковым снимкам и другим техническим возможностям.

— А какая разница — повреждено у человека там жилье или нет? Даже если целое, в оккупированном городе все равно жить нельзя. Выходит, что у человека нет жилья…

— Будут города, которым, возможно, будет предоставляться статус полностью уничтоженного города или жилой инфраструктуры. Тогда может быть сокращен порядок предоставления компенсаций. Если понимаем, что в том или ином городе все получают компенсации, то не следует анализировать спутниковые снимки по каждому дому, по каждой квартире.

— Какие вообще перспективы таких городов в плане восстановления? Тот же Бахмут, Мариуполь, Марьинка?

— Я скажу очень непопулярные слова, но, к сожалению, у нас будут такие населенные пункты, которые мы не будем по разным причинам восстанавливать. К примеру, если минирование или экологическая ситуация не позволяет его отстроить, или если люди сами не захотят возвращаться. К сожалению, такое будет. Это очень болезненно признавать, но…

— О подконтрольной территории и застройке на ней. Что происходит на столичном Подоле ? Внезапные сносы построек, неожиданные пожары в исторических достопримечательностях. Все идет к тому, что лет через пять мы увидим на Подоле вместо исторической застройки новейшие "дома-свечи"?

— С действующей системой градостроительства у нас будет продолжаться уничтожение памятников, незаконные стройки, отсутствие соответствующей социальной инфраструктуры и постоянная проблема с подключением к инженерным сетям. И это, к сожалению, такая многолетняя целенаправленная политика местных властей, которая приводит к строительному хаосу.

— Какое вы имеете отношение к земельному участку в урочище Верблюд? Блогер Владимир Бондаренко писал, что там планируется постройка большого ЖК и вы имеете отношение к тому участку земли.

— Никакого отношения не имею! Я даже не знаю где он находится (земельный участок — Ред. ). Это очень легко проверяется.

— Фирма "Лентимекс Украина" вам известна? Она является владельцем этого "лакомого" участка и мажоритарным пакетом акций владеет словацкая фирма Lentimex.

— Нет. Не знаю, что это. Никогда даже не слышала.

— Расследователи утверждают, что "членом наблюдательного совета Lentimex является уроженка Киева Наталья Шкляревская. Она также является членом наблюдательного совета Запорожского железорудного комбината, продукцией которого торгуют словаки. Другой член наблюдательного совета ЗЖРК — Александр Шиханов, также директор и владелец ООО "Компания "Эссетс девелопмент кепитал", которому принадлежит ООО "Криэйтор". Вы являетесь совладелицей последней с долей 38,57%. Как вы можете это прокомментировать?

— Расследователям следует проверить, действительно ли ООО "Криэйтор" принадлежит этой компании. Я вам ответственно говорю, что это ложь. На этом можно ставить точку. ООО "Криэйтор" принадлежит совсем другим людям.

— Вы имеете отношение к ООО "Криэйтор"?

— Конечно. Я являюсь владелицей доли в ООО "Криэйтор", которым я владела еще до своего депутатства. Корпоративные права переданы официально в управление еще в 2019 году. Я не занимаюсь ни одной предпринимательской деятельностью, не управляю и не влияю на ООО "Криэйтор".

— Закон 5655. Как построен у вас сейчас диалог с местными властями по реализации этого закона? Существует ли вообще этот диалог? Потому что был прямой конфликт по этому закону.

— Скажу честно – такое безумное сопротивление мы не ожидали. Маленькие общины поддерживают этот закон, ведь понимают, что если не будет честных, прозрачных правил, к ним никто не зайдет строиться. И не то что жилье, к ним не зайдут строить предприятия, магазины, рестораны, кафе, заправки. Когда нет четких, понятных правил, это останавливает вообще любого международного инвестора и девелопера. Кстати, на сегодняшний день в Украине не работает ни одна международная компания в сфере строительства. Причина банальна – это коррупция. Поэтому малые общины поддержали закон.

А есть "Ассоциация городов Украины", которой руководит несколько крупных городов: Киев, Львов, Днепр. Эти три города делают все возможное, чтобы этот закон не был подписан президентом, потому что мы фактически разрушаем все те схемы, которые были годами в наших городах.

— Конфликт с военным Олегом Симорозом по закону 5655. Он исчерпан или продолжается?

— Есть видео, когда я приходила к Олегу, можно посмотреть и сделать выводы. С моей стороны, конфликт точно не продолжается.

— Как выглядит Украина после победы в ваших глазах?

— Во-первых, европейская, во-вторых, современная и без коррупции.

— Когда мы станем членами ЕС и НАТО?

— Я уверена, что это произойдет. Немногие верили, что мы сможем так быстро стать кандидатом в члены ЕС. Я не просто верю, а мы готовимся к некоторым вещам. Я уверена, что в 2029 году у нас уже будут европарламентарии.

Кстати, мы недавно считали, когда Украина станет членом Европейского Союза, сколько нам нужно будет людей, которые будут работать в Европарламенте, Европейской комиссии, других причастных к этим структурам организациях. Это тысячи людей с определенными знаниями. Этих людей нужно уже сейчас воспитывать. И мы над этим очень активно работаем.

Но в целом 2029 год – мы члены Евросоюза, и мы на выборах в Европарламент. Для меня это очевидно.