Чего боятся ПЭПы: пожизненный контроль, развод и риск попадания в список террористов

Несколько дней соцсети полны отчаяния по поводу принятия Радою закона №9269-д о "пожизненном сроке" для топ-чиновников, именуемых ПЭПами. Это украинская транскрипция английского РЭР – Politically Exposed Persons, которая переводится как политически значимые персоны.

Депутаты отчитываются, что отдали за законопроект свои голоса, и жалуются на будущую судьбу. Как те мышки – плачут, жуя кактусы. Но деваться некуда – обязаны сделать последний шаг, чтобы наконец-то начались переговоры о членстве Украины в Евросоюзе.

Речь идет об усиленном финансовом мониторинге, который после вступления закона в силу будет распространяться не только на всех чиновников, но и на их жен, мужей, родителей, детей, в том числе еще не родившихся. Почему из-за этого столько шума, KP.UA спросила у экспертов.

Хитрость не прошла

Усиленный финансовый мониторинг политически значимых персон и связанных с ними лиц – это европейская практика. Состоит она в том, что все денежные операции, совершаемые ПЭПами, их родственниками и даже бизнес-партнерами, подлежат тщательным проверкам на чистоту и прозрачность. То есть лицо должно доказать, что не легализует взятку или украденные средства, а вкладывает в дело, перечисляет, покупает, инвестирует исключительно честно заработанное.

Финмониторинг ПЭП продолжается как при исполнении лицом государственных обязанностей, так и после освобождения от должности. Поскольку считается, что на службе топ-чиновник обрастает связями, которые затем использует для решения вопросов в пользу заинтересованных лиц. Конечно, за немалые деньги.

По требованию наших зарубежных партнеров, закон о финансовом мониторинге украинских ПЭПов был принят в 2020 году. Документ предусматривал пожизненный срок контроля за денежными средствами. Но довольно быстро депутаты и чиновники почувствовали, что жизнь осложнилась новыми проблемами. И в прошлом году новым законом срок финмониторинга был ограничен тремя годами после оставления служебных обязанностей.

Наших партнеров эта уловка возмутила. Хотя в большинстве стран Европы срок контроля ПЭП также ограничен, для Украины они требовали именно пожизненного. По крайней мере, такая версия бродит публичным пространством.

Пришлось принимать еще один закон. Теперь ПЭПы с ужасом вспоминают свои скитания, осознавая, что они им до кончины. И такая "проказа" перешла на родных и близких.

Член Наблюдательного совета ПАО "Укртатнафта" Ольга Батова рассказала в фейсбуке, как не могла оплатить срочную операцию в Германии, потому что банк взял две недели на проверку ПЭПа. И как из-за своего статуса получила отказ от Американского фонда, куда собиралась инвестировать всего лишь 5000 долларов.

Политик и общественный деятель Виктор Андрусов пожаловался на ПриватБанк, который удалил все его счета, и на то, что не мог отправить деньги за границу, работая директором Украинского института будущего.

"...По их (банку) мнению, было подозрение, что я отмываю средства... с Национальным университетом Сингапура", - пишет Андрусов.

Народный депутат Украины IX созыва Александра Устинова поделились тем, что ее 73-летняя мама за последний год дважды ходила в банк писать объяснения, почему один раз от ПЭПа, то есть дочери, получила 10 000 гривен, другой – 12 000. Приносила чеки за ремонт трубы, которую прорвало, и на покупку бойлера.

Таких историй немало, а будет еще больше. Принятый депутатами закон имеет обратную силу, то есть распространяется на всех, кто раньше занимал судьбоносные должности.

Вместе с наркоторговцами и мафиози

- С государственной должности я ушел четыре года назад, три года был ПЭП, теперь снова, значит, буду ПЭП, - рассуждает старший эксперт Украинского института будущего Игорь Попов. – У нас система финансового мониторинга несовершенна. Законодательство и регулирующие акты настолько непонятны, что банкам легче отказать в обслуживании лицу, которое является ПЭП или связано с ПЭПом, чем подвергаться рискам санкций. И винить финучреждения нельзя, они стали заложниками этой системы.

За границей, говорит эксперт, положение человека "с ярлыком" еще хуже.

– ПЭПы попадают в одну базу данных с террористами, наркоторговцами и мафиози. Загорается красная карточка, и человеку могут отказать элементарно в обмене валюты или в гостиничном номере. Разбираться не будут. Находишься в базе рисков отмывания средств – и все.

По убеждению Игоря Попова, принятый законопроект продемонстрировал определенную инфантильность наших политиков.

– Есть конкретный документ продвижения Украины в ЕС, там написано, что мы должны свое законодательство привести в соответствие со стандартами ФАТФ (Международная группа по противодействию отмывания грязных денег) и Евросоюза. Евросоюз рекомендует мониторинг в течение года после увольнения чиновника. В большинстве стран это 12-18 месяцев. ФАТФ говорит о плавающем подходе – в зависимости от коррупциогенности должностей. А у нас, разрабатывая закон, ссылались на какие-то устные требования отдельных представителей ЕС. Для всех этих требований не было.

Голосуют за лозунги, а не за здравый смысл

В карточке законопроекта окончательного варианта текста на вчерашний день (19 октября) не было. Поэтому возникает куча вопросов. В частности, на какой временной промежуток будет распространяться закон. На период с 2014-го или с 1991-го?

– Так в базу данных террористов рискуют попасть дети депутатов ВР первого созыва. Это люди, которые более двух десятков лет ведут свою отдельную жизнь. Или руководители партий, также включенных в ПЭП. У нас 300 политических партий, некоторые не играли никакой роли. Например, партия любителей пива, где было человек около 20 в руководящих органах. Нам смешно, а им будет совсем не смешно, если вдруг заморозят счета - и ходи доказывай, что ты не ПЭП, – отмечает Игорь Попов.

Еще одна проблема, говорит эксперт, это малопонятный порядок финансового мониторинга.

- Никто не возражает, когда банк просит доказать легальность средств и что с них уплачены налоги. Это касается не только ПЭПов, но и всех. У нас нельзя купить имение, принеся 10 миллионов гривен в сумочке. - На практике для ПЭП может быть не просто отказ, но и заморозка счетов всей семьи.

Непонятных моментов много. Например, будут ли в условном реестре политически значимых лиц бывшие супруги. Скептики уже прочат волну не только фиктивных, но и реальных разводов, потому что не каждая женщина, особенно если она в бизнесе, согласится на такие ограничения. Также прогнозируют увеличение количества внебрачных детей и еще больше – отказа от отцовства, чтобы лишить потомков "проказы".

- К сожалению, у нас голосуют за лозунг, а не за здравый смысл. Если сказать, что закон против коррупции и за Европейский союз, то персонажи в парламенте будут давить зеленую кнопку. Не читая текст, не понимая, за что голосуют. Потому что сказали: за европейское будущее.

А главное, по мнению эксперта, к борьбе с крупной коррупцией закон никак не причастен.

- Человек, укравший десятки миллионов долларов, сможет нанять команду юристов, финансовых экспертов и отмывать средства из-за криптовалюты или офшоров, - отмечает Игорь Попов.

А оно не так и страшно

В соцсетях обсуждают варианты выхода из ситуации. Одни считают, что президент после поднятой шумихи может ветировать закон, но это сомнительно. Срок сдачи отчета в Евросоюз уже не за горами, будет вето – может не быть переговоров.

Вторые кивают на нарушение Конституции, запрещающей законы обратного действия, если они ухудшают положение человека. Может быть представление в Конституционный суд, но на рассмотрение понадобятся годы.

- Такая реакция депутатов и чиновников, которую мы сейчас наблюдаем, наводит на мысль, что закон не так уж и плох. По крайней мере, она свидетельствует, что схемы, построенные на кэше, уходят в прошлое, финансовая составляющая становится более прозрачной, - рассуждает политолог Алексей Якубин. – Лично я пока вижу проблему в том, что это пожизненное проклятие может распространиться на чиновников, хоть и имеющих высокую категорию, но на самом деле не играющих большой роли.

Бывший народный депутат Олег Куприенко также находится в статусе ПЭП и говорит, что это не так страшно, как говорят.

– С меня тоже в банке требовали декларацию, хотя я уже ее сдал и она была в открытом доступе. Я пошел в другой банк и закрыл все вопросы. За границей нас тоже не очень спрашивают, кто ты и что. Все эти страшилки – это преувеличение. А в глобальном масштабе не о ПЭП нужно принимать законы, а об обязательности декларирования доходов всеми гражданами Украины. И тогда не будет бабушка дарить прокурору "Лексус", не положит постороннее лицо на хранение 2 миллиона долларов председателю суда в сейф, не выиграет 84-летняя мать областного депутата тендер на 4 миллиона. Не будет такой возможности использования незаконных доходов, которая есть сейчас, – считает эксперт.

Пострадает государственная служба

Председатель правления Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимир Фесенко обращает внимание на то, что сейчас электронные декларации представляют около миллиона человек.

– Несколько сотен тысяч, если не больше, могут прибавиться. Это большая группа, и я не уверен, что наша банковская система готова к такому контролю. Однако это, я думаю, урегулируется. В этом законе заложен риск другого очень неожиданного эффекта. Значительно сократится количество людей, которые захотят идти в депутаты или на ответственные государственные должности.

Политолог напоминает, как в 2014 – 2015 годах правительство искало талантливых менеджеров в мире бизнеса. Такие когда и приходили, находились в должности недолгий срок, потому что не устраивали зарплаты или риски.

- Некоторые министры или заместители могут получить уголовные дела за то, что подписали не ту бумажку или ее начали иначе толковать. Теперь человек из бизнеса, кроме этих рисков, будет иметь пожизненно еще и кучу проблем, ограничивающих финансовые маневры. Он не пойдет на государственную службу. То же и в отношении народных депутатов. Приобретая статус ПЭП, человек оказывается в кругу ограничений сейчас и в будущем. Каждая покупка будет под контролем, поездка за границу – тоже. Это могут использовать политические противники или просто недруги. В результате мы потеряем в количестве, а главное – в качестве желающих идти на должности нардепов или топ-чиновников. Придут люди, привыкшие работать со схемами. А из тех, кто стремится жить по закону, мало кто решится нацепить на себя то юридическое и финансовое клеймо.

Чего именно требовал Евросоюз, мы точно не знаем. Очевидно одно – к нам действительно относятся с предостережениями. Политолог считает, когда украинцы продемонстрируют, что действительно преодолевают коррупцию, со временем требования будут ослаблены.