Украина прекратила добычу газа на крупном месторождении… по решению украинского суда. Объясняем, что случилось

На Харьковщине, в полусотне километров от фронта, на днях прекратило работу крупное месторождение газа.

Нет, ежедневные обстрелы области орками тут пока ни при чем, справились и без них. Тут все жестче, идет борьба за бабки. Сахалинское месторождение — кусок лакомый, его полтора десятка миллиардов кубометров газа, лежащих совсем рядом с Харьковом, притягивали многих.

В начале века месторождение хотели сделать образцом приватизации. Даже привлекли польский госконцерн. Пришли туда и британцы.

Образцом оно и стало — драка была показательной. От кормушки первым делом отодвинули родную державу. Впрочем, мелькнувший там Николай Злочевский в свое время бывал и министром.

Для юристов же на десятки лет открылась кормушка, и тут откусивших крошку с ходу и не пересчитаешь.

Например, месторождение почти на шару хотела получить как раз легшая тогда на два десятка лет под «Приват» компания «Укрнафта», но не срослось. Конкуренты тоже были не лыком шиты.

После затянувшейся многолетней борьбы Игорю Коломойскому все же удалось получить контроль над работавшей на месторождении компанией «Укрнафтобурение» (УНБ). Хотя пришлось делиться долями и прибылью.

С 2015 года на газовом пятне в три десятка квадратных километров, лежащем под полями и посадками, сформировался триумвират из Игоря Коломойского (как основного акционера), Виталия Хомутынника и харьковского россиянина Павла Фукса. Там же уцелел небольшой 10-процентный пакет Полтавской газонефтяной компании (ПГНК) — «дочки» британской JKX Oil&Gas. Хотя ее господин Коломойский тоже с разной степенью успеха подгребал под себя. Плюс в самой «Сахалинке» в основном они же имели три компании совместной деятельности.

Весь этот винегрет, как ни странно, пошел месторождению на пользу.

«Стая товарищей» внимательно следила за лапками друг друга, не давая партнерам особо наглеть. В отличие от «Укрнафты», которую пилили, паразитируя на остатках советского наследства при властях всех цветов и оттенков (добыча нефти упала вдвое, а газа втрое), на Сахалинском месторождении дела шли неплохо.

Отчасти потому, что там изначально пилить было особо нечего, приходилось вкладывать, чтобы что-то получать. Это работало — месторождение неплохо развивалось. С 2015-го по 2019-й добыча выросла с 440 млн кубометров до пиковых 860 млн. Причем у самой УНБ рост утроился — с 237 млн кубометров до 735 млн.

Затем объемы добычи немного сократились, но уверенно находились в районе 700 млн кубометров в год. Это почти две трети того, что осталось от добычи газа «Укрнафте», где не одно, а восемь десятков месторождений. Выручка от продаж добытого на «Сахалинке» в предвоенном году доходила до 13 млрд грн.

После ухода Порошенко стал меняться и состав владельцев месторождения. Первым компанию покинул Павел Фукс, продав в 2018-м свой пакет. В канун войны ушел и Хомутынник. Все они горько жаловались, как мало получили при расставании, но стоимость их пакетов тянула на сотни миллионов долларов. Сама компания, по оценкам, сейчас стоит около 600 млн долл.

На начало 2022-го Игорь Валериевич остался в гордом одиночестве, а затем наступило 24 февраля. Линия фронта громыхала совсем рядом, упорные бои шли у очень недалекой Ахтырки.

Но месторождение работало, пусть и с большими проблемами. По итогам 2022 года, добыча уменьшилась на 40%. В основном из-за падения спроса — в промышленности газ просто некому стало продавать.

Но спад развитию не мешал, на месторождении продолжалось обустройство скважин. Даже строилась новая дожимная компрессорная (первоначальные запасы под землей уже выбрали почти на две трети).

Тем временем отношения Коломойского и Зеленского резко ухудшились, что, кроме прочего, привело к внезапному открытию глаз у кучи правоохранителей. Время «распития кофе» закончилось.

Государство вспомнило, что у него контрольный пакет «Укрнафты», и даже с помощью слегка офигевшего от происходящего Минобороны (все делалось от его имени) вернуло ее под свой контроль. Впервые за двадцать лет страна получила возможность разобраться в происходящем в компании и наконец начать ею управлять. Получилось хорошо: доходы государства резко выросли. И хотя истошный вой вокруг процесса стоял до небес, в целом перехват управления от «Привата» получился удачным.

В мае уже государственной «Укрнафте» предали в управление и компанию «Укрнафтобурение». Но повторить историю успеха не удалось. Хотя актив был вполне рабочий.

Против выступили многие, включая ту же Полтавскую газонефтяную компанию. Была масса обращений куда угодно, вплоть до американского посольства. Не услышали. Решение осталось в силе, а ПГНК срочно стала уводить структуры Коломойского из числа акционеров на Британские Виргинские Острова. Бо чревато.

Вариант передачи был неопрятен, но, похоже, необходим. Прям перед глазами пример газовых активов Новинского («Смарт-Холдинг»), где добывалось 390 млн кубометров в год. Там скважины отобрали… после чего добыча встала. УНБ же за первое полугодие отчиталась о 700 млн грн прибыли (в основном это таки заслуги предшественников), пообещав утроить ее во втором полугодии.

А затем пошла следующая (фиг знает, какая уже по счету) серия «Страны чудес»…

В августе УНБ подала очередной иск в суд к Госгеонедрам о расширении площадки. Дело по факту рутинное, как уже говорилось, юристы компании буквально живут в судах годами.

Реакция на некоторые обращения и решения разного вида судов, включая Верховный, бывает, затягивается на годы. А бывает, в 2023 году отменяют решения и 2009-го.

Я намеренно не пишу, кто кого и на ком стоял. Репутация украинской Фемиды в корпоративных конфликтах настолько чистая и незамутненная, что те, кто может, давно судятся в Лондоне.

Краткое содержание происходящего слегка цинично описал один из участников:

«По лицензии судятся десятки лет (с 2004 года. — И.М.), и «Укрнафтобурение» при Коломойском неизменно одерживала победу во всех спорах. А вот когда его отодвинули (назначив нового управляющего. — И.М.), юристы вдруг дело проиграли. Не договорились. Бывает. Пусть подумают».

Думается, внутри самой «Укрнафты» сейчас идут любопытные выяснения, кому и о чем думать. Ее новый глава Сергей Корецкий уже говорил, что из компании критическая информация течет изо всех щелей.

Но факт остается фактом — у предприятия исчезла лицензия на добычу. Причем де-юре ее нельзя восстановить.

Остальное же — это юридическое оформление произошедшего. По иронии, оно называется «поворот решения суда». Да уж, повернули, так повернули.

Вообще-то резкое прекращение добычи — вопрос спорный, и можно было бы упереться. Однако на нового главу «Укрнафты» Корецкого и так копают экскаватором (слишком уж многие уважаемые люди вдруг лишились маленьких приятностей). Так что желающих впаять ему уголовку за незаконную добычу будет навалом. А без лицензии добыча автоматом стала незаконной. Естественно, через три дня УНБ ее приостановила.

Для понимания масштаба: только за эту зиму на месторождении получили бы порядка 170 млн кубометров совсем не лишнего нам газа.

Что дальше? УНБ подала дело на кассацию в Верховный суд. А Агентство по розыску и менеджменту активов заявило, что до решения Верховного суда по окончательной потере спецразрешения расторгать договоры на управление «Укрнафтой» пока погодит.

Судьям предлагают репутационно выигрышный вариант выхода из ситуации — признать, что они просто не прочитали документы и случайно отменили «не то». Мол, речь вообще шла о другом спецразрешении, а оно касалось совсем другого спецразрешения, которое к тому же было аннулировано еще в 2019 году. Вот.

Не смейтесь, это нормально. Признать такое наши судьи могут (были неоднократные случаи). Но при условии, что что-то очень сильно перевесит стимулы и аргументы. Причем те, что их вдохновляли всего-то неделей раньше.

И о святом. Сейчас собираются создать межведомственную рабочую группу из чиновников и независимых экспертов. Цель — обеспечение выполнения условий договора и поступления доходов в госбюджет.

Ну как же мы без рабочей-то группы? Идея «хочешь ни за что не отвечать — создавай рабочую группу» давно уже в подкорке зашита.

А на заднем фоне в полусотне километров всеми забытая война... У страны очень дефицитный баланс газа на зиму и огромная амбиция отказа от его импорта.