"Между детьми образовалась пропасть": мировой образовательный эксперт оценил уровень знаний школьников в Украине во время войны

Интервью с основателем международной оценки школьников PISA Андреасом Шляйхером.

В начале декабря 2023 года были обнародованы результаты международного исследования качества образования – PISA-2022. Оно проходит раз в три года и охватывает более 80 стран мира. Украина приняла участие в исследовании во второй раз. На этот раз его провели не три, а четыре года спустя из-за пандемии COVID-19. Несмотря на трудности, вызванные войной, его удалось организовать в 18 из 27 регионов нашей страны. Результаты оказались ожидаемо ниже результатов прошлого цикла.

Основатель международной оценки школьников PISA Андреас Шляйхер в интервью ведущей ТСН Маричке Падалко рассказал, что тяжелее всего дается украинским ученикам, а чем они удивили, как нужно менять образовательную среду и почему образовалась пропасть между детьми, которые учатся в больших городах и в маленьких.

Дальше – прямая речь.

Как бы вы отреагировали на результаты исследования PISA, если бы были отцом украинского школьника?

Меня больше всего поражает тот факт, что украинскому образованию удалось удержаться на плаву — во многих европейских странах мы увидели падение уровня образования из-за пандемии. А Украина пережила и пандемию, и сейчас переживает войну и сохраняет результат. Это действительно впечатляет. Но это одна сторона монеты. Другая сторона — мы видим, как многое еще можно улучшить. Учащиеся хорошо умеют воспроизводить заученный материал. Но им трудно удается применять эти знания на практике, использовать в новых видоизмененных ситуациях. Это то, что важно сегодня. И это нужно улучшить.

Когда вы говорите об этих важных навыках и о том, что их нужно улучшить, с чего следует начинать?

Во-первых, нужно менять образовательную среду, где учащиеся являются просто пассивными потребителями информации. Им следует становиться активными потребителями. Не просто узнавать результат научного эксперимента, а делать его собственноручно, экспериментировать. “Активное” обучение очень важно, но для этого нужно создавать соответствующую образовательную среду среди учителей и учащихся. И я уже видел примеры этого в Украине. Это уже происходит, поэтому я довольно оптимистичен по вашим перспективам.

Я думаю, что многие в Украине ошеломлены результатами читательской компетенции учеников — и для многих это открытие. Ведь мы в Украине — и родители, и учителя — считали, что наши дети хорошо умеют читать. Впрочем, этого по результатам вашего исследования оказалось недостаточно. Как вы оценивали читательскую компетентность?

У нас схожие результаты во многих странах. И, наверное, диджитализация с одной стороны, это положительная вещь, но с другой стороны она сделала чтение более поверхностным. В 20-м веке под грамотностью понимали получение знаний — у вас есть учебник, вы его читаете и учите. Сегодня все по-другому. У вас есть гугл, вы все можете найти в Сети, много всего — и надо уметь понимать вещи, особенно имеющие несколько значений, нужно уметь отделять факты от суждений — и этому часто в школе не учат. В школе вас заставляют просто верить в то, что написано в учебниках. Это не дает возможности учащимся подвергать сомнению то, что написано. В этом и состоит читательская компетентность – можешь ли ты использовать знания, а не только их приобретать. У многих украинских учащихся с этим проблемы. И не только у украинских.

Может быть, это часть нашего тоталитарного наследия, ведь когда-то жили в тоталитарной стране?

Я, кстати, в этом не уверен. Мы наблюдаем это во многих странах. Например, когда я учился в школе, чтение было очень простой задачей. Если ты не знаешь правильный ответ, ты можешь найти его в учебнике. И мы верили, что этот ответ правильный. Так всех учили. Это придется менять. Когда ты ищешь информацию в Google, или в JPT чате, тебе никто не говорит, что правильно, а что нет. И это уже зависит от твоей компетенции докопаться до истины. То же я наблюдаю в естественных дисциплинах. Мы излагаем точные науки как религию. Мы вас априори заставляем верить в научные теории, даем вам много упражнений потренироваться, и в конце тестируем вас, помните ли вы правильные ответы. И это не имеет ничего общего с научными знаниями. Наука именно о том, чтобы любые знания подвергали сомнению, а не просто их воспроизводить.

А вы думаете, что учителя готовы работать в реальности, где не будет правильных и неправильных ответов? Что ученикам в первую очередь следует думать и иметь собственное мнение. Учителя к этому готовы?

Многие готовы. И в Украине, кстати, я видел много таких. Это тоже зависит от культурных особенностей. Что мы проверяем: знает ли ученик правильные ответы или умеет ли он задавать правильные вопросы? Изменить этот подход очень важно, но в то же время сложно. Я с большим уважением отношусь к работе учителей в Украине. Они преподают учащимся огромный объем материала. Но наше будущее состоит в том, чтобы изучать меньший объем материала, но гораздо глубже. Вопрос не в том, помнишь ли ты формулы или теоремы, а в том, можешь ли ты мыслить как математик. Не в том, что ты изучишь все исторические даты и события, а в том, можешь ли ты мыслить как историк — понимать, как сформировалась нация, общество, как оно менялось и почему, каков сегодняшний контекст. Но учителям приходится доносить учащимся такой объем материала, что у них просто даже возможности нет погрузиться в такие глубины.

В результатах исследования пропасть между детьми, которые учатся в больших городах и в маленьких селах. Это общая тенденция или чисто украинская особенность?

Во многих странах схожие тенденции, но в Украине это особенно заметно. И это один из самых больших вызовов для вашей страны. Два фактора отразились на результатах исследования: место жительства учащегося и его социальное происхождение. Поэтому важнейшей задачей для Украины, я считаю, найти способ поощрить талантливых учителей преподавать в самых отдаленных школах. Понимаете, в прошлом наше общество было очень снисходительным к людям с небольшим набором навыков. Для них было много возможностей. В будущем это будет все сложнее и сложнее. И эта образовательная поляризация потом превратится в экономическую поляризацию, а еще может и в политическую. Мы уже наблюдаем это во многих странах.

Из вашего ответа выглядит так, что самое важное для образования в маленькой деревне привезти туда хорошего учителя. Есть ли еще другие факторы?

Нет, я считаю, что начинать нужно с учителя. Инфраструктура, условия – это все второстепенное. Самое главное, это учитель, для которого его предмет — его страсть, а также учитель, который может построить отношения с учениками. Если ты живешь в селе, очень сложно представить будущую ценность хорошего образования. Если ты не видишь перед собой богатого работодателя, который сможет нанять тебя на работу. Если ты будешь хорошо учиться и будешь иметь соответствующие компетенции, то именно учитель должен помочь тебе представить свою профессиональную мечту, определить твои сильные стороны, рассмотреть, к чему имеешь склонность. Помочь тебе понять, как ты можешь стать в чем-то действительно очень ловким, как это может помочь обществу.

Через три года снова состоится PISA, видите ли вы возможности для улучшения, учитывая, что полномасштабная война продолжается?

Я вижу, что в Украине есть очень сильное видение, каким должно быть образование. Это важно. И вы уже можете видеть, как это становится реальностью в начальной школе. Я был поражен здесь начальными классами, применяющими новую модель образования, где дети учатся гораздо осознаннее, каждый в своем темпе. Самое главное, мне кажется, сделать украинское образование максимально приближенным к сегодняшним реалиям. Я видел и вашу старшую школу, которая еще сохраняет старые модели, поэтому и их важно изменить постепенно. И я надеюсь, что на это хватит сил.

Я знаю, что вы будете встречаться с украинскими учителями. Какие будут ваши рекомендации?

Я буду их поощрять иногда отходить от школьного плана и давать учащимся возможность больше углубиться во что-то конкретное. Мне кажется, что этого часто не хватает. Я знаю, что школьные планы для учителей здесь очень объемны и требовательны. Но иногда именно нам, как учителям, приходится быть изобретателями лучших образовательных практик и создателями благоприятной среды для обучения. Задавать себе вопрос: что за ученики передо мной, кем они хотят стать и как я могу их поддержать. Я надеюсь, что учителя будут находить больше времени для внеклассного общения с учениками, чтобы построить с ними отношения. Если учителю это удается, он чувствует себя счастливее на своем рабочем месте и своей профессии.

Мы сейчас часто говорим о так называемых мягких навыках, soft skills, и их важности. Но как объяснять их важность людям, которые этого не понимают, потому что мягкие навыки нельзя измерить или оценить. Какая, например, связь между "софт скиллз" и математической компетенцией?

Это интересный вопрос. Я бы сказал так, что многие "жесткие навыки" 20-го века становятся "мягкими навыками" 21-го. Весь материал мы учили, вы уже можете найти в JPT чате. Что раньше нужно было долго учить, теперь легко моментально найти. И поэтому многие "мягкие навыки" прошлого века становятся фундаментальными навыками для 21-го: можешь ли ты с собой уживаться, принимаешь ли себя, сможешь ли ты работать с людьми, которые от тебя отличаются, можешь ли ты жить на этой планете. И в кризис, как вы видите, все это проявляется. Мы видели, что украинские дети справляются, демонстрируют свою стойкость. Если вы сегодня спросите у работодателей, кого они ищут — конечно, это технические навыки и общая компетентность. Но вместе с тем, они скажут, мы ищем людей, которые сами справляются, которые имеют достаточный уровень любознательности, смелости и лидерства и умения находить общий язык с другими. И я согласен вами, что нам нужно найти способ измерять эти навыки. Ведь как можно улучшить то, что ты не можешь реалистично оценить?

А какой "софт скилл" вы сегодня считаете самым важным?

Жить в мире, где слова могут иметь несколько значений, а ситуации несколько интерпретаций, быть способным работать с людьми, которые отличаются от вас. Ибо технологии сейчас делают все, чтобы упростить вам жизнь: чтобы вы видели людей, похожих на вас, которые думают, как вы, которые делают то, что и вы. И так наши навыки находить общий язык с людьми, которые не всегда разделяют ваше мнение, значительно ухудшаются. Над этими навыками нужно работать.

Как это может помочь учащимся?

В прошлые времена школа была природной средой. Там вы впервые встречались с детьми из других семей, с другими традициями. Сегодня технологии создают определенные социальные "пузыри". Детям нужно вернуть среду, и это могут своими усилиями сделать учителя, чтобы детьми в школе научились взаимодействовать, с теми, кто имеет отличное мнение, научиться дебатировать на любую тему.

Вы считаете, что война — это хорошее время овладеть новыми "мягкими навыками"?

Я видел, какое разрушительное влияние эта война оказала на учеников, на учителей, на школы и на семьи в Украине. Но воля к переменам все равно здесь поразительна. Кризис часто является периодом, когда мы отказываемся от старых привычек, смотрим в будущее и принимаем его. Я вижу, что именно сейчас у Украины есть шанс трансформировать свое образование. Здесь столько хороших инициатив. Я встречаю учителей, которые просто невероятные герои – они превратили свои школы в совершенно новую среду. Я действительно считаю, что сейчас время возможностей.

Какой момент в украинской школе в последнее время вам запомнился больше всего?

Я вчера был в начальной школе в Виннице. Привез подарки от учеников из японской Фукусимы, которые тоже прошли через большие испытания в 2011 году. Это было прекрасно — и как дети радовались, и как они могут объединить и принимать разные культуры.

Наши дети говорили с вами на английском?

Да, я кстати, был поражен. Они не только могут говорить на иностранном языке, они смело задают вопросы. И это для меня новый признак. Еще несколько лет назад я этого не наблюдал. Дети были застенчивы и скованы. Язык изучали – в основном набор слов и грамматических конструкций. Теперь они его учат разговаривая на нем. Они очень активны. Это действительно впечатляет.

Может быть, это уже последствия их "беженства" за границей, в Европе, когда у них не было другого выхода, как говорить на другом языке?

Да, возможно. А еще я был поражен, как они превратили бомбоубежище в прекрасное просветительское пространство. Это из места старого превратилось в место радости и знаний.

Когда вы впервые начали ездить в Украину?

В 2016 году.

И что за последние семь лет больше всего изменилось?

Когда я впервые приехал сюда, модель "Новой украинской школы" казалась очень отдаленной и абстрактной перспективой. И я уже увидел, как это стало реальностью в начальной школе и отчасти в средней. Я надеюсь когда-нибудь это увидеть и в старших классах. Но я смотрю в будущее с оптимизмом, потому что за эти годы наблюдал невероятную волю к изменениям с ограниченными ресурсами. Украина немного инвестирует в образование. Значительно меньше, чем другие европейские страны. И даже с имеющимися ресурсами я вижу уже много изменений.