Запасной принц: все психотравмы Гарри, которые навсегда разрушили его жизнь — и можно ли его спасти?

Событием в стиле «шок, сенсация, скандал!» выход мемуаров блудного принца Гарри не стал только по одной причине: ушлые таблоиды получили копию до поступления книги в продажу и немедленно угостили общественность самыми отборными ее кусками. И общественность не подвела, придя в закономерное негодование — и там было от чего. Автобиография под названием Spare («Запасной») предельно откровенна и тенденциозна, в собственной трактовке и интерпретации событий, в подробностях и эмоциях Гарри сдерживаться и не думал. Не упустил ни одной «болевой точки» — начиная со слов, сказанных Чарльзом Диане после рождения второго сына: «Отлично! Ты подарила мне наследника и запасного — так что моя работа сделана» («запасной» — на случай, если с первенцем-наследником что-то случится). 

Вообще-то, если откровенно, в положении «запасного» свои преимущества есть: у наследного принца сплошные обязанности и ответственность, у второго — большей частью права и возможности. И ими Гарри пользовался напропалую — вечно влипал в скандальные истории, как-нибудь да позорился, не получая ни должного наказания, ни особенного осуждения. Подробности, которыми он щедро делятся в книге, касаются не только «грязного белья» королевского дома да и его собственного (чего стоит рассказ о потере девственности с некоей пожилой дамой буквально в чистом поле или об обрезании), порой они вообще относятся к «секретным материалам» — скажем, рассказ о том как принц в качестве боевого пилота убил 25 талибов во время афганской войны. К слову, его былые соратники и так-то серьезно предполагали у него посттравматическое расстройство, а теперь и вовсе схватились за головы: своей откровенностью об участии в боевых операциях со смертельным исходом принц в буквальном смысле «разместил мишень у себя на спине и подверг опасности всю свою семью» (читайте также: Беды Виндзоров: 8 королевских скандалов, которые потрясли мир).

После выхода мемуаров можно уже и поставить крест на худо-бедно поддерживавшейся видимости братской дружбы с Уильямом — уж на нем Гарри буквально оттоптался как на одном из главных своих гонителей. Но главной темой «обидок» стала, естественно, жена — так громко, подробно и многословно страдавшая от невыносимой травли Меган. Которую, к слову, Уильям охарактеризовал (и уж это Гарри помнит наизусть) как «грубую, резкую и несдержанную», не умеющую себя вести и не способную нести обязанности представителя британской короны. 

Способна ли она на это, мы уже не узнаем, а вот разрушить и внешний, и фактический статус королевской семьи Меган удалось с блеском. Именно она дополировала до совершенства «кривую дорожку», по которой Гарри с молодецким посвистом съезжал с тронных высот, все же хоть изредка притормаживая. Бывшая мисс Маркл, нынешняя герцогиня Сассекская с оленьими глазами на по-детски доверчивом лице, стала одновременно спусковым крючком и пулей в самом тяжелом и грязном конфликте в новейшей истории Виндзоров. Ей удалось полностью взять под контроль мужа, разорвать его отношения с семьей, убедить отказаться от предусмотренных статусом обязанностей и привилегий (но не от титула, зачем же), бросить на съедение СМИ частную жизнь монаршего дома и увезти «запасного» принца в Америку с концами. Гарри, и без того изрядно потешивший миллионы публичными откровениями, в ближайшее время даст еще немало интервью, посвященных его книге. А вот Букингемский дворец по этому поводу традиционно хранит «громкое молчание». Под большим вопросом теперь и приезд Гарри и Меган на майскую коронацию Карла. 

Да что с ним вообще такое? В чем корни его всегдашнего поведения — подчас импульсивного и скандального, порой рискованного, но сейчас уже просто беспрецедентно саморазрушительного? Ставить заочные диагнозы в такой ситуации не имеет права ни один профессионал, но поразмышлять — интересно, потому что кейс и правда чрезвычайно яркий. И, если честно, не то чтобы сложный. В основе этой истории и судьбы — любовь. Конкретно — любовь к матери. И нет, никаких фрейдистских специфических мотивов вроде Эдипова комплекса. Эта любовь — чистая сыновняя, детская. И слишком рано утраченная и ничем не восполненная (читайте также: Кто виноват в гибели принцессы Дианы: 6 теорий заговора). В старом советском мультфильме про маму для мамонтенка с самой душераздирающей песней на свете представлена ровно эта коллизия. Дитя, с надеждой ищущее мать, несмотря на объективную реальную невозможность счастливого завершения поисков. И даже находящее в конце концов ее условную замену.

Представим себе ребенка самой прекрасной женщины, которому открывались только ее лучшие светлые стороны, ее красота, доброта, популярность и юмор. Для которой он точно не был «запасным», пусть даже все внимание остальных сосредоточено на наследном принце, старшем брате. Представим, что он чувствует, разом ее лишившись и оказавшись под прицелом всех камер мира, сканирующих его лицо в поиске слез.

Смерть матери стала для него огромной трагедией, но плакать и вообще показывать эмоции — нельзя, и даже наедине с отцом или бабушкой не получится, потому что они очень сдержанны. Да и как простить отца, об изменах которого с «темной леди» Камиллой Паркер-Боулз не знал только ленивый слепоглухой? Представим себе, как осиротевший мальчик растет, резко вырванный из кокона любви и оказавшийся в прохладном мире людей, безусловно его любящих, но любящих как умеют (спойлер: не так, как ему нужно и как он привык). У него нет возможности выбирать и жить как хочется, все решают за него — куда идти, кем стать, что делать, — и это, с одной стороны, сковывает, с другой побуждает к бунту, а с третьей — постепенно становится привычным. И представим, как по мере взросления ему постепенно открываются темные тайны, грязные и страшные подробности, гадкие слухи и ужасная правда. Мальчик, с самого начала ставший главным пажом «королевы людских сердец», продолжает отстаивать ее честь. Любой ценой. Так, как он это понимает. 

Он должен ее защищать. Но поначалу беспомощен в своем гневе и ярости — и эта защита выражается в протесте против всего, что, как он считает, убило его мать. Против замшелых традиций и косных порядков, против жестких правил и лицемерного кодекса приличий. Его мать бунтовала? Что ж, он покажет, что у ее дела есть продолжатель, им не удастся заморозить ее живое начало!

Каждую его выходку семья «зачищала», и поэтому он шел на опережение и на повышение ставок — так, чтобы достать до самой сердцевины чем-то уж совсем из ряда вон выходящим, так, чтобы у них не получилось сохранить лицо, чтобы фирменное невозмутимое спокойствие Виндзоров таки поколебалось и Букингемский дворец пошатнулся. Он крутил романы, напивался на вечеринках, позволял сфотографировать себя голым, пробовал «вещества» и наконец пробил-таки даже самых сдержанных или прощающих, появившись на публике в нацистской форме.

Кое-кто поговаривал, что Гарри унаследовал от матери склонность к суициду, и эти саморазрушительные поступки — повод бить тревогу. Кое-кто боялся, что у него те же проблемы с зависимостями — булимия Дианы уже ни для кого не секрет. Кое-кто считал, что он именно мстит семье, сознательно выбрав путь «черной овцы», а кое-кто сетовал, что все дело в недостатке в «рыжем», так непохожем на Чарльза, истинно королевской крови и в сомнительных генах любовника принцессы Уэлльской. Как бы то ни было, Гарри шел вразнос и редкий уикэнд в таблоидах обходился без смакования его очередных похождений. 

Благотворительность, служба в армии, боевой опыт, физическая помощь пострадавшим в бедствиях — его так и норовили похвалить и объявить вполне достойным джентльменом, представителем самого респектабельного семейства планеты. Можно себе представить вопросы, беспокойно точившие его мозг. Уж не затягивает ли его в трясину? Не предает ли он мать, всеми силами стремившуюся эту трясину всколыхнуть и вырваться? Не встает ли на сторону отца, тяготившегося и пренебрегавшего ею (читайте также: Камилла Паркер Боулз: история Дианы и Чарльза ее глазами)?

И вот здесь на сцене появляется женщина, полностью меняющая расстановку фигур на доске. Меган Маркл, попавшая сразу «в дамки». И не только создавшая множество проблем для множества людей, но и разрешившая главную, базовую, системную проблему принца Гарри. Мамонтенок в мультфильме нашел в качестве приемной мамы — слониху. Похожую, да другую, из другого теста. Это не она, но так хочется и так легко представить и поверить, что все-таки она! Тем более что она так нежна, так понимает и ценит, и так обижается, что малыша не понимает и не ценит больше никто, кроме нее.

Меган была буквально ответом на его молитвы — ничего более чуждого королевскому двору и представить было нельзя! До Гарри единственным, кто хоть немного приблизился к идеальному комбо, был опальный Эдуард VIII, потерявший престол ради брака с одиозной разведенной американкой Уоллис Симпсон. Вот и Гарри из этого примера почерпнул исключительно романтическую часть. Он был сам себе и Малыш, и Карлсон, а Меган — Питер Пэн и Венди в одном флаконе, две сказки совпали по резьбе, дело было только за враждебным миром коварных косных взрослых, от которого можно убежать или улететь, взявшись за руки. 

Увы, королевский двор продемонстрировал уникальную терпимость, семья, не шевельнув ни единым мускулом на лицах, единым фронтом явила готовность принять современные веяния, и небывалая, невозможная доселе новая принцесса вошла во дворец. Что было дальше — знают все, а мемуары Гарри только добавили красок. Меган, сильная и амбициозная личность, взяла Гарри под крыло и начала управлять его жизнью с мастерством настоящего режиссера.

Ребенок, выбравший сторону матери в конфликте родителей, теперь старательно переписывал черновик набело, исправляя и предвосхищая любые помарки. Когда-то ему не удалось помочь маме и спасти ее — зато теперь получится, чего бы то ни стоило. Он будет вести себя со своей «не такой» принцессой так, как мечтал бы, чтобы с матерью вел себя отец. Ее затравила и в конечном итоге убила пресса, свою жену он им не отдаст. Он поддерживает ее именно как ребенок — с полным доверием, безраздельной нерассуждающей преданностью и твердой убежденностью в ее всегдашней правоте.

Со временем ему становится отвратительно все, что происходит в семье, и родные люди представляются врагами — предателями и злодеями, заклевавшими маму и оставшимися безнаказанными, продолжающими жить как ни в чем не бывало. Отец женится на «злом гении» Камилле, которую Гарри давно ненавидит, Уильям — конформист, нарушивший присягу матери, предавший ее память и примкнувший к ее гонителям, Кейт — ловкая коварная интриганка и лицемерка, и все они, все стремятся унизить, растоптать и подчинить единственного чистого и честного человека, его белую голубку-жену, которая только тихонько плачет в уголке после очередной ранящей атаки «ни за что» (читайте также: Почему Кейт смогла контролировать прессу, а Меган и Диана — нет).

Потасовка со старшим братом превращается в избиение желавшего примирения «запасного» заведомо более сильным противником, сторону которого непременно примет семья. Палец, поднесенный Уильямом слишком близко к носу Меган со словами «у нас так не принято», после того как она позволила себе «неформально» высказаться о гормонах Кейт, рассматривается как угроза. И отъезд в Америку воспринимается уже как не фигуральное, а вполне физическое спасение от смерти — иначе Меган несомненно ждала бы участь Дианы. Он не смог спасти маму — он спасет жену.

Так что же, Гарри женился на матери? Некоторым образом — пожалуй, да. И обручальное кольцо Меган сделано из бриллиантов из ювелирной коллекции Дианы, а ее зачатие первенца Гарри серьезно считает результатом материнского чуда — не зря ведь он держал на прикроватном столике шкатулку с волосами Дианы и просил ее помощи. 

Они следуют за покойной принцессой во всем. Из ее мыслей о суициде и благотворительной деятельности в направлении ментальных проблем вырастает их поддержка организаций, занятых ментальным здоровьем. Из ее пристрастия к моде и богеме — их проекты (неизменно неудачные, но на этом поле). Из ее ухода из семьи — их собственная пиар-стратегия: интервью Дианы Мартину Баширу дублируется интервью герцогов Сассекских Опре, книга, написанная Дианой в соавторстве с Эндрю Мортоном и принесшая ей не только миллионы, но и последующее раскаяние, — в книги и статьи Меган и Гарри об их страданиях в королевской семье. Да что там, в недавнем фильме Нетфликса Гарри откровенно проводит параллели между Дианой и ее американской невесткой, да и весь фильм в целом — скорее, история «сильной» Меган, а не их с мужем пары. 

Гарри — травматик, и его травма не изжита. Как у всякого травматика, для него все черно-белое. Святая мать — ужасная ведьма Камилла. Отец обязан был быть счастлив с Дианой — с Камиллой не смеет быть счастливым никогда. Меган обижают — он ее защищает. Меган вернула его в детство: с одной стороны, с ней можно бунтовать в охотку, с другой — подчиняться ей, потому что она лучше знает, как надо. Она дает ему иллюзию мужского самоопределения, ему искренне кажется, что он сам принимает решения — а на самом деле зажмурившись, ощупью идет впотьмах вслед за проводником, вцепившись в его руку.

Свою книгу герцог Сассекский, еще не утративший титул, но как никогда близкий к тому, посвятил жене, детям и матери. Жалеет ли Гарри об опрометчивом разрыве с отчим домом — или упрямо верит в свою правду и счастливую судьбу их партнерской пары влюбленных изгнанников? Как бы там ни было, сделав свой выбор он потерял больше, чем ожидал. Его мать продолжал обожать ее народ. Гарри, не только порвавший с мощным кланом, но и в определенном смысле изменивший стране и долгу, демонстративно отряхнув прах Британии со своих ног, добился почти невозможного: англичане его разлюбили. Англия — разлюбила. Америке он безразличен, для нее он даже не «запасной». А жене? Жизнь покажет. Некоторым образом путь кометы Дианы в тоннеле Гарри повторил на ином уровне — доверился водителю, превысившему скорость и ослепленному вспышками папарацци, и разбил вдребезги свой мир.