5 номинаций на "Оскар": почему страшно в "Зоне интересов", где живет семья коменданта Освенцима

Чтобы понять, что автор вложил в эту картину, весьма трудную для восприятия с моральной точки зрения, разберемся с тем, что он снимал до этого.

Моральный и буквальный каннибализм

Британец Джонатан Глейзер стержневой линией своих фильмов берет тему "поедания" людьми своими ближних – в переносном, а иногда и в буквальном смысле. Провокативная имморальность была свойственна и первых двум картинам Глейзера: "Сексуальная тварь" (2000) и "Рождение" (2004). Первый – криминальный триллер с Беном Кингсли, где у героев нет моральных тормозов: можно знакомого подельника-рецидивиста убить просто, потому что достал. "Рождение" с Николь Кидман – это о том, как 10-летний мальчик выдает себя за новое воплощение умершего мужа женщины. Он играет в мистику путем подлога. Для чего? Интересно же оказаться со взрослой голой тетей в ванной на правах "супруга".

Фантастический триллер "Побудь в моей шкуре" (2013) со Скарлет Йоханссон – уже почти пролог к "Зоне интересов". Здесь сексуальная инопланетянка привлекает земных мужчин, но они ей нужны только в качестве еды. Снято, как всегда у Глейзера, не без эстетизма: когда героиня Скарлет "поедала" очередного кавалера, кадр наполнялся черной жидкостью, где от мужчины оставалась только смятая кожа.

Домик на костях

В "Зоне интересов" – тема близкая, только уничтожение и переработка людей идет в концлагере Освенцим в промышленных масштабах.

Главный герой – комендант Рудольф Хесс (немецкий актер Кристиан Фридель) и его жена Хедвига (немецкая актриса Сандра Хюллер, французский фильм "Анатомия падения", где она снялась, также номинирован в этом году на "Оскар").

Надо понимать, что лента – это британский взгляд на Холокост. Вот что говорил о своем романе "Зона интересов" сам писатель Мартин Эмис в одном из интервью: "Немцы назвали "Зоной интересов" [Interessengebiet] центральную часть Освенцима, и имелись в виду финансовые интересы. Поражаешься, как много в этой системе было заточено на получение прибыли. Потрясает, что многие евреи, попадавшие в Освенцим, были вынуждены сами оплачивать дорогу туда — с них брали, как за обычный билет в третьем классе, только в один конец, без обратного. Детям до 12 лет — бесплатно. Заплатить, чтобы попасть в Освенцим — невероятная идея. Евреев лишали собственности, имущество и предприятия продавали задешево. Если евреям удавалось выбраться — до 1941 года — они не могли забрать с собой свои деньги, можно было взять что-то около 10 рейхсмарок на человека. Фантастическая жадность".

В Британии снизилось влияние религии, а любая идеология – под подозрением. В фильме "Зона интересов" идет разоблачение жуткой фашисткой государственной идеологии Третьего рейха, которая обывателей превратила в палачей и мародеров, забирающих у евреев не только жизнь, но и имущество. При этом коменданту и его супруге оставлены обывательские "милые" черты: любовь к семье, дому, саду. Правда, чтобы последний пышнее рос, удобряют его человеческим пеплом, но это – всего лишь одна деталь ада в этом "раю".

Картина построена на противопоставлении идиллической семейной жизни коменданта лагеря Рудольфа Хесса и бытия Освенцима, которое происходит прямо за бетонным забором. На этой пограничной близости строится основной парадокс фильма – о чем в интервью говорил сам режиссер. Мол, его поразило на исторических фотографиях, как буквально рядом с концлагерем кто-то мог получать от жизни свои "маленькие удовольствия".

Действительно, реальный дом Хесса находился рядом с крематорием Освенцима. А дом Рудольфа в фильме и участок при нем напоминают британские или американские дома (что, наверное, должно усилить шок европейского и американского зрителя): удобная красивая мебель, подстриженная лужайка, открытый бассейн для детей. Кругом – цветы. А за стеной – лай собак, выстрелы. Был даже такой визуальный прием: крупные планы георгин, астр, а за кадром в это время – вопли убиваемых . Но обитатели роскошного дома не "слышат" ничего, привыкли.

Почему пасторальная семейка?

Глейзер отказался от любовных интриг, которые есть внутри романа – ухаживания племянника Бормана за женой коменданта. Для чего? Для еще большего контраста между идиллическим существованием семьи коменданта и тем, за счет чего и кого они живут.

Здесь – пикники, купания, катания на лодке. Три мальчика, две девочки. Все непременно в белом. "Папочка уходит на работу", а коменданту близко и удобно добираться до рабочего места: вышел из ворот своего двора и сразу зашел в ворота концлагеря – расстояние метра три. Жизнь дома показана подробно: дети играют, прислуга готовит обед. Но тут же мы видим, что прямо за детским бассейном высится труба крематория, из которой валит черный дым.

А главу семьи заботит статистика. Как увеличить количество сжигаемых и отравляемых людей? Прибыл для решения этой задачи к нему в кабинет инженер для обсуждения более "продуктивных" печей, чтобы уморить сразу не 200 человек за смену, а 700.

Супруга воровато примеряет отобранную у узницы концлагеря шубу, в кармане вдруг обнаруживается помада. Подкрасилась. Не побрезговала. Особенно в этом смысле "уместно" лицо Сандры Хюллер, похожее на учительницу младших классов: миленькое и уверенное в своей правоте. Подруги Хедвиги смеются, обсуждая "забавный" случай: их общая знакомая сорвала одежду "с какой-то мелкой еврейки, а потом не могла в это влезть".

Виллу и участок Хесса называют "Райским садом", а мадам Хесс – "Королевой Освенцима". Королева так строит прислугу: "Хочешь, чтобы тебя развеяли?".

Но за весь фильм один серьезный конфликт. Рудольфа убирают с должности. Хедвига сообщает мужу, что ни за что не уедет из "рая": "Тут детям хорошо".

Но вскоре выясняется, что они все неправильно поняли: Хесс теперь будет замом главного инспектора по концлагерям, чтобы их "подтягивать" до образцового – Освенцима.

Профдеформация Рудольфа выявляется, когда он звонит жене из столицы после светской вечеринки и делится соображением: "Интересно, сколько нужно газа, чтобы убить всех на вечеринке, ведь потолки высокие?" (цитата взята из книги "Человек в поисках смысла" психиатра Виктора Франкла, который был узником Освенцима).

Сцены с командировкой Рудольфа перебиваются современными эпизодами: женщины так же по-деловому, как прислуга в доме Хесса, убирают помещения музея Освенцима.

Но тут снова – возврат: Хесс спускается по мраморной лестнице имперского учреждения и вдруг его начинает тошнить на каждом пролете. Сцена явно перекликается с эпизодом в "Побудь в моей шкуре", только фашистского коменданта рвало от переедания человечины.

Открытый финал

Какие авторы делают выводы? Идеология может превратить обывателя в палача незаметно для него. Рай для своих, сделанный из ада для чужих, построен с одобрения фашистского государства. А обыватель, как правило, и сам одобряет действия своего государства, даже если оно взяло на вооружение античеловеческую доктрину. И нас, как зрителей, такой обыватель – пугает. Потому что нет никакой гарантии, что все это – не повторится.

Хотя существуют священные книги. Существует Библия со своими заповедями. Но религия, которая требует наказания и покаяния за нарушение заповедей, не предлагается в британском фильме в качестве рецепта. Вероятно, авторы считают религию одной из форм идеологии.

Поэтому финал картины открытый и пугающий: если нет абсолютных критериев для оценки зла и добра, то все — относительно. А если все относительно, то с благими намерениями может быть построена очередная машина по уничтожению людей. А благие намерения, согласно утверждению того же английского богослова XVII столетия Джорджа Герберта, ведут по одному адресу – в ад, потому что для их носителей всегда "не все так однозначно".

Кстати, Рудольф Хесс был пойман и повешен после суда в Польше рядом с крематорием Освенцима в 1947 году.