Где преступление? По делу о хищении у Нафтогаза 2,2 млрд. грн. отсутствуют убытки/ Антикоррупционные органы Украины ищут коррупцию в отношениях между хозяйствующими субъектами, а не в государственном секторе

Дело Новояворовской и Новораздольской ТЭЦ, которое началось в 2018 году, называют одним из самых сложных в истории НАБУ и САП. Сегодня материалы следствия насчитывают более 350 томов. Интересно, что такой объем работы правоохранителей связан с отсутствием одного важного элемента расследуемого состава преступления. И этот пробел может быть использован против Украины. Детальнее об этом читайте в материале "Апострофа".

Тарифы и технологии

Национальным антикоррупционным бюро Украины проводится досудебное расследование в уголовном производстве о завладении двумя тепловыми электростанциями природным газом НАК "Нафтогаз Украины", что нанесло материальный ущерб в сумме 2.2 млрд. Поскольку предприятия связывают с действующим народным депутатом Ярославом Дубневичем, антикоррупционщики сегодня вменяют ему организацию преступления предусмотренного ст. 191 (Присвоение, растрата имущества или завладение им путем злоупотребления служебным положением) Уголовного кодекса Украины.

В течение 2013-2017 гг. электростанции на основании заключенных договоров получали от Нафтогаза природный газ, который использовали в производственно-технологическом процессе его сжигания по двум направлениям: для производства тепловой энергии для населения и для производства электрической энергии, реализуемой государственным предприятием "Энергорынок".

По мнению правоохранителей, поскольку поставка газа осуществлялась по льготному тарифу, он должен был использоваться только для предоставления услуг по отоплению и поставке горячей воды населению. Ведь для производства электрической энергии существует промышленный тариф, который значительно выше. Именно из-за использования ТЭЦ части газа не по назначению Нафтогаза и был нанесен ущерб.

Но по своим природным свойствам газ одинаков для целей производства как тепловой, так и электрической энергии. И технологические возможности для установки, из какого именно газа была произведена та или иная энергия, сегодня отсутствуют. Также нет и методик распределения природного газа по целевому назначению. Так что возникает вопрос, как устанавливалась и рассчитывались убытки Нафтогаза? Ведь в понимании Уголовного кодекса именно они вред, от размера которого зависит мера ответственности. И именно здесь начинают возникать вопросы.

Премии вместо убытков

Для предоставления пользователям полной, правдивой и беспристрастной информации о финансовом состоянии и результатах деятельности любого предприятия законодательством предусмотрена обязанность ведения бухгалтерского учета и составления финансовой отчетности. Финансовая, налоговая, статистическая и другие виды отчетности, использующие денежный измеритель, основываются именно на данных бухгалтерского учета.

Законом "О бухгалтерском учете и финансовой отчетности в Украине" фактически предусмотрено документирование любой информации о фактических и потенциальных последствиях хозяйственных операций и событий на предприятии, которые могут повлиять на принимаемые на ее основе решения.

Основанием для учета хозяйственных операций есть первичные документы (договоры, накладные, товарные чеки, акты выполненных работ, бухгалтерские справки, счета и т.п.). Содержащаяся в них информация систематизируется на счетах бухгалтерского учета в регистрах синтетического и аналитического учета путем двойной записи их на взаимосвязанных счетах бухгалтерского учета. И именно на основании данных бухгалтерского учета предприятием составляется и представляется финансовая отчетность.

Если поднять бухгалтерскую и финансовую отчетность Нафтогаза о результатах работы, окажется, что никакого ущерба от выполнения соглашений с Новояворовской и Новороздольской ТЭЦ не было. Так что говорить о нанесенном ущербе также неуместно.

Между прочим, финансовые результаты деятельности Нафтогаза уже были предметом исследования средств массовой информации, обнародовавших общие данные об убытках и прибылях предприятия в разные годы. Также постоянный интерес медиа вызвал механизм формирования административных расходов в соответствии с коллективным договором (зарплаты, премии, социальные выплаты) и премирование руководства предприятия по итогам работы.

Так, например, 2016 год (когда по версии следствия в Нафтогазе разворовывали газ ТЭЦ) предприятие завершило с прибылью в 26,5 млрд гривен. При этом члены правления за качественную работу получили 51 млн. гривен вознаграждения.

Объективная сторона

В уголовном праве существует понятие состава преступления, в рамках которого следователи и судьи квалифицируют те или иные деяния как противоправные.

Этот состав предполагает обязательное наличие четырех элементов: 1) объект – ценности, на которые посягает преступление; 2) объективная сторона – само событие; 3) субъект - лицо, обвиняющее в совершении преступления и 4) субъективная сторона - вина человека, умысел или неосторожность. И если хотя бы один элемент состава отсутствует, преступления нет!

И статья 191 Уголовного кодекса, предусматривающая ответственность за завладение чужим имуществом путем злоупотребления служебным лицом своим служебным положением, предусматривает в объективной стороне наступление общественно опасных последствий как ее обязательный признак. Юристы называют материальный состав преступления. В то же время, поскольку в газовом деле формально не задокументирован ущерб, нет и объективной стороны, то есть события самого преступления!

Если установлено отсутствие в деянии состава уголовного правонарушения или события преступления, то по правилам ст. 284 Уголовного процессуального кодекса (закон, определяющий правила расследования и судебного разбирательства дел о преступлениях) производство должно быть закрыто.

До встречи в Страсбурге

Откуда же правоохранители взяли ущерб? Очевидно, это отдельная тема исследования. Но понятно, что при исчислении ущерба бухгалтерская и финансовая отчетность Нафтогаза не учитывалась. И возможно именно поэтому дело состоит из такой стопки томов бумаг, которые своим количеством призваны заместить качество работы и ее соответствие требованиям кодексов.

И этот пробел, если его не учтет украинская Фемида, то точно станет предметом особого внимания в Европейском суде по правам человека, который в своих решениях придерживается только приоритета прав и основных свобод. А это очередные миллионные выплаты из государственного бюджета, то есть из кармана граждан.

Примечательно, что антикоррупционные органы Украины (Национальное антикоррупционное бюро, Специализированная антикоррупционная прокуратура, Высший антикоррупционный суд) настолько усердно взялись за экономическое дело. И коррупцию они ищут в отношениях между хозяйствующими субъектами, а не в государственном секторе. И, по мнению практикующих адвокатов, такой тренд в работе сегодня действительно имеет место. Для бизнеса, обдумывающего перспективы инвестирования в экономику Украины, это вряд ли хороший знак.