Путинский Фонд культурных инициатив: как российская власть старается создать «один народ»

Часто зарубежная аудитория не понимает призыва украинцев бойкотировать российскую культуру и ее деятелей. Дескать, «Толстоевский» — это мировое наследие, которое не принадлежит только России, а давно умершие художники или литераторы никак не касаются современных военных преступлений. Однако те, кто так утверждает, забывают, что в руках российской власти культура — инструмент влияния на мировоззрение и завоевания симпатии к ее носителям. Бойкотирование же лишает этот инструмент силы.

Красноречивым примером инструментализации культуры является деятельность президентского фонда культурных инициатив РФ (ПФКИ) на оккупированных территориях Украины. Это учреждение создали в мае 2021 года по указу президента РФ. С тех пор фонд профинансировал более семи тысяч проектов примерно на 25,4 млрд руб. (почти 11,3 млрд грн). Учреждение поддерживает креативные индустрии, выделяя средства на проекты неприбыльных организаций. Основателем установлен фонд-оператор президентских грантов по развитию гражданского общества.

Президент РФ Владимир Путин отмечал «поддержку» культуры на оккупированных территориях как особую задачу фонда, ведь «важно все, что окружает людей: то, в каких условиях они живут, учатся, работают и воспитывают детей». Просматривая обоснование и цели проектов, которые реализуются на ВОТ, мы однозначно видим подтверждение словам Путина: культура на ВОТ действительно важна, ведь она формирует российскую идентичность жителей оккупированных территорий. Как предостерегал бывший министр культуры РФ, а ныне советник президента РФ и председатель Межведомственной комиссии по историческому просвещению Владимир Мединский, «кто не кормит свою культуру, тот будет кормить чужую армию».

С начала полномасштабной фазы войны в феврале 2022 года до конца первого квартала 2024 года фонд профинансировал 181 проект на ВОТ Украины. Суммарно на них выделили 1 123 793 616 руб. (почти 12 млн долл. США). Чтобы получить финансирование, темы проектов должны отвечать одному из заранее определенных направлений. Самые популярные из них такие.

• «Мы вместе. Проекты, которые представляют историческое единство Донбасса с Россией, наследственность истории, развитие братских связей Донбасса и освобождаемых территорий с регионами и городами России, гармоничность сосуществования людей разных национальностей и культур, просветительские, образовательные, волонтерские и партнерские проекты, в частности в сфере медиа и культуры» — 32 проекта.
• «Культурный код. Проекты по продвижению через культуру и креативные индустрии традиционных духовно-моральных ценностей» — 25 проектов.
• «Мы вместе. Проекты, направленные на интеграцию Донбасса и освобождаемых территорий в единое культурно-образовательное, просветительское и цивилизационное пространство» — 17 проектов.
• «Новые возможности. Проекты, направленные на интеграцию Донбасса и освобождаемых территорий в единое культурно-образовательное, просветительское и цивилизационное пространство» — 16 проектов.
• «Культурный код. Проекты, направленные на популяризацию и сохранение общероссийской культурной идентичности, укрепление традиционных российских духовно-моральных ценностей, усиление цивилизационного влияния русского мира» — 14 проектов.
• «Я горжусь. Проекты, направленные на освещение ярких и славных страниц отечественной истории, культуры и современности» — 11 проектов.

Самой популярной локацией для проектов ПФКИ стал Крым (63 проекта), за ним — Донетчина и Луганщина вместе (39) и отдельно (28 ⸺ на Донетчине, 21 — на Луганщине). 13 проектов охватывали все материковые ВОТ, а еще 12 — все оккупированные территории, включая Крым.

Мы как исследователи всегда обязаны ставить все под сомнение. Даже намерения россиян — а вдруг они финансируют условно нейтральные проекты по духовному развитию, например, клавирные концерты Баха или лектории о средневековой европейской архитектуре? Чтобы понять это, мы проанализировали цели проектов, которые отмечали их авторы в заявках на конкурс.

В итоге контент-анализа мы выделили такие ключевые категории проектов:

Даже в категории «другое» мы не увидели идеологически нейтральных тем. В эту группу вошли, например, проект «Социальный форум женщин Донбасса», призванный с помощью «простых человеческих историй» показать россиянам, «как и чем живут люди на Донбассе», и проект «Подарим книги Донбассу» для замены книжных фондов на оккупированных территориях после изъятия и уничтожения украинской литературы на ВОТ.

 Чего россияне хотят от украинских детей в оккупации?

Чаще всего проекты для детей направлены на то, чтобы привить российские христианские «духовные» (11 проектов) и «традиционные» (10) ценности, а также на интеграцию культурной жизни на ВОТ с Россией (11) и популяризацию российских традиций (7).

Помочь «наполниться российской духовностью» детям в оккупации должен был «Хореографический конкурс российского народного танца» (Крым, 495 595 руб.), поданный домом культуры Балаклавы. Поскольку бюджетные учреждения не могут участвовать в конкурсе, формально заявителем указан предприниматель Максим Энверович Бекиров. Авторы проекта считают, что «глубокий кризис духовности, нравственности и культуры подрастающего поколения и общества в целом охватил все стороны жизнедеятельности человека». Поэтому время «возвращаться к истокам» и «возрождению духовности» через «великое наследие предков» — «идеи, верования, ценности и обычаи, которые формируют культурный код российского народа и выражаются через танец».

Ученикам 1–3 классов из Херсонской, Запорожской и тогда еще оккупированной Харьковской областей привезли проект «Азбука регионов», призванный «сформировать первичное восприятие окружающего мира… сквозь призму общероссийских духовно-моральных ценностей». Суть проекта заключается в разработке детских книжек, которые «деликатным способом» должны помочь сформировать «социокультурную идентичность граждан с малолетства» и воспитать «новое поколение, …готовое к мирному созерцанию и защите Родины».

Помочь детям с ВОТ интегрироваться в российское социокультурное пространство призван проект «Рэп-спектакль  «Поколение Донбасс», реализованный под названием «Цветы под градом». Подростков из Луганщины и Донетчины собрали играть в спектакле, который повествует будто бы «реальные истории» из «ЛНР» и «ДНР». Например, дети поют (или же читают — все-таки речь идет о рэпе), обращаясь к украинцам с подконтрольных территорий, о том, что «люди важнее идей», а «любой конфликт заканчивается за столом переговоров, а если мы с тобой не можем общаться, то как они смогут».

Для детей с Луганщины в возрасте от 3 до 8 лет разрабатывают мультсериал «Иван да Марья», который должен популяризировать «традиционные отношения в российской семье». Авторы проекта заявляют, что из мультсериала дети узнают о «любви, прощении, смирении, ответственности, семье, добре, заботе и помощи». Авторы особенно проникаются тем, что в регионе, где идет война, отец в семье, вероятнее всего, находится на фронте, а мать должна выполнять функции обоих родителей, поэтому не успевает уделять детям достаточного внимания. Таким образом мультсериал должен дать детям «пример любви и добра».

Также фонд профинансировал включение программы «Самородки Донбасса и освобожденных территорий — патриоты России» в конкурс-фестиваль народной музыки и танца «Самородки» в Севастополе. Подросткам и молодежи с Донетчины, Луганщины, Херсонщины и Запорожья предлагают принять участие в празднике музыкантов-народников «День балалайки», костюмированном шествии с символикой (какой именно, не уточняют), патриотических флешмобах, а также познакомиться «с легендарной историей патриотической столицы России» (так организаторы обозвали Севастополь). Все это действо мотивировано «противостоянием России западному миру», который старается «отменить [российскую] культуру, язык, православие, народность и традиции» — этот «ценностный конфликт», как говорят организаторы, «сейчас получает проявление в прямых боевых действиях».

Антиукраинские проекты

На фоне десятков проектов, посвященных величию российской культуры, традиций и ценностей, на ВОТ профинансировали также пять проектов, направленных на дискредитацию Украины и украинской власти. Например, за счет фонда создавали выставку «Искусство выжить» для исторического парка «Россия — моя история», который уже построили в Мелитополе и Луганске. В экспозиции будут сравнивать потери, которые понесли российские музеи во время Второй мировой войны, и потери краеведческого музея, музея Куинджи и драматического театра в Мариуполе во время захвата города российскими войсками. Впрочем, разрушение объектов культурного наследия россиянами — это «миф», который авторы хотят «развенчать», ведь и российские музеи прошлого века, и мариупольские нынешнего разрушили нацисты. Участники проекта будут создавать «карту культурных потерь Донбасса», нанесенных «украинскими нацистами», чтобы использовать ее в так называемой народной дипломатии на тему «украинских военных преступлений».

Также фонд выделил почти 9 млн руб. (почти 100 тыс. долл. США) на работу экспертного клуба «Российский Донбасс» на Донетчине. Его участники должны провести научно-экспертную оценку «актуальных событий республиканского и международного масштабов», а также разработать рекомендации и выступления на тему «денацификации». В клубе планировали дискутировать, например, об «исторических предпосылках возрождения неонацизма в современной Украине», «насаждении националистической идеологии», «военных преступлениях украинских нацистов» и т.п.

Предостеречь о «преступности» украинской власти должен «документальный» фильм «Фашизм по-украински, уроки истории и наши дни». Его первоочередная целевая аудитория — старшеклассники и студенты, которых планируют привлекать к публичным дискуссиям вокруг фильма. По мнению авторов, «невозможно победить украинский неонацизм и неофашизм лишь военным путем», а потому «нужно не только говорить о военной победе, но и не забыть о культурном, психологическом слое». Также о «страдании жителей Донбасса» от «украинского нацизма» должен повествовать цикл фильмов «За что борется Донбасс».

Кроме кино, фонд профинансировал создание цикла аналитических программ «Слово за нами», который должен «развенчать украинские фейки» о России и российской войне в Украине.

О чем говорит работа путинского фонда?

Во-первых, количество бюджетных средств, которые фонд готов выделять на дополнительное финансирование сферы культуры, указывает на безусловный приоритет русификации украинцев в оккупации, то есть перевод их из одной национальной группы в другую. Деятельность фонда — лишь один аспект этого процесса вместе с системным разрушением и разворовыванием украинского материального наследия, заменой библиотечных фондов российской литературой, милитаризацией системы образования и системными репрессиями за практикование составных частей украинской идентичности. Затраты фонда — дополнительное вливание в культурную оккупацию ВОТ, кроме основных расходов минкульта РФ и российской центральной власти в целом.

Во-вторых, направление проектов не оставляет сомнений в том, что официальная доктрина российского мультикультурализма, с помощью которого Кремль старается строить российскую гражданскую идентичность в многонациональной империи (тот самый конструкт «русского», а не «россиянина»), не касается украинцев в оккупации. Хотя российская пропаганда до сих пор не решается называть людей в оккупации именно россиянами и обычно называет их «жителями новых регионов» или «жителями Донбасса и Новороссии», признавать украинцев на ВОТ Кремль не планирует даже номинально. Единое направление политики идентичности — «возрождение» российской культуры, языка и «исторической памяти». Чтобы годы спустя россияне могли заявить, дескать, «видите, мы же говорили, что мы — один народ», не упоминая обо всех убийствах, увечьях, разрушении и других политиках и практиках, направленных на то, чтобы этот «один народ» синтетически создать.