Волонтерство как психотерапия: почему помощь другим исцеляет от собственной травмы войны

Война – это всегда травма. Не только для тех, кто непосредственно видел ужасы обстрелов и разрушений, но и для всех нас – людей, чей привычный мир раскололся на "до" и "после". Мы все так или иначе переживаем симптомы коллективной травмы: страх, тревогу, бессонницу, беспомощность и безнадежность. И хотя эти реакции нормальны в ненормальных обстоятельствах, они серьезно сказываются на нашем психологическом благополучии и способности двигаться дальше. Но есть ли способ не только пережить эту травму, но найти в ней источник исцеления и силы?

Оказывается, один из самых действенных путей преодоления собственных болей – это помощь тем, кому еще хуже. Волонтерство во время войны становится не просто хорошим делом, но мощной психотерапией для самих волонтеров.

Казалось бы, парадокс: как можно залечивать раны, постоянно сталкиваясь с чужим страданием? Как можно находить силы в поддержку других, когда едва держишься сам? Но именно в этом и состоит скрытая мудрость нашей психики. Когда мы позволяем почувствовать боль и потребности другого человека, когда мы действуем ради кого-то – мы невольно трансформируем и собственный опыт. Фокус внимания смещается с бесконечной прокрутки собственных страхов и потерь на конкретные действия и их смысл. А это уже огромный шаг к исцелению.

Вспомним иерархию потребностей Маслоу: в основе пирамиды лежат базовые физиологические потребности и потребность в безопасности. Казалось бы, во время войны мы все "застреваем" на этих первых ступенях, пытаясь выжить физически и психологически. Но парадоксально именно в экстремальных ситуациях потребности высшего порядка – в принадлежности, признании, самореализации – могут выходить на первый план. Ибо когда мир вокруг разрушается, именно ощущение собственной потребности, причастности к чему-то большему, способность влиять на реальность становится спасительным кругом, извлекающим нас из бездны отчаяния.

Волонтерство во время войны – это способ реализовать эти высшие потребности вопреки травме. Когда мы помогаем эвакуировать людей с горячих точек, собираем деньги на гуманитарку, плетем маскировочные сетки для армии – мы восстанавливаем связь с собственной человечностью и достоинством. Мы напоминаем, что способны не только страдать, но и сопереживать и поддерживать. Что у наших действий вес и ценность. И это уже само по себе целебно.

Но волонтерство исцеляет нас и на более глубоком, я бы сказала, почти духовном уровне. Дело в том, что травма – это всегда о разрыве связей: с собой, с другими людьми, с миром как чем-то надежным и полным смысла. Война разрушает нашу веру в добро, в человечность, в то, что наши усилия весят и не напрасны. И именно через помощь другим мы можем восстановить эти связи – сначала с конкретными людьми, а затем и с жизнью как таковой.

Каждая встреча волонтера с теми, кому он помогает – это маленькое чудо сочетания, победа эмпатии над безразличием, доверия над страхом. Когда мы видим благодарность в глазах людей, слышим их истории выживания и стойкости, мы невольно подпитываемся этой силой духа, этим теплом человеческих сердец. И тогда собственная травма перестает быть всеобъемлющей тьмой, в ней появляются просветы – моменты веры, надежды, смысла.

Интересно, что с точки зрения нейробиологии, волонтерство активирует в нашем мозге те же участки, что и медитация сострадания. Когда мы искренне сопереживаем другому человеку и стремимся ему помочь, запускается каскад процессов в префронтальной коре, миндалевидном теле, островковой частице. Эти зоны отвечают за эмпатию, эмоциональную регуляцию, чувство связи и удовольствие от заботы о других. По сути, сострадание к другому – это форма сострадания к себе, ведь мы все взаимосвязаны.

Конечно, волонтерство во время войны – это не только радость и духовные озарения. Это еще и о истощении, выгорании, вторичной травматизации – состояниях, с которыми рано или поздно сталкивается каждый, кто работает с людьми в экстремальных условиях. Поэтому так важно, чтобы волонтеры не забывали и о собственных базовых потребностях – в безопасности, отдыхе, восстановлении сил. Иначе их душевный резервуар опустеет и помогать другим станет просто нечем. Но если заботиться о себе и позволять себе принимать поддержку, волонтерство может стать очень мощным терапевтическим опытом. Ибо оно возвращает нас к собственной субъектности, к ощущению, что мир не безнадежен, что в нем есть место для сострадания и взаимопомощи. А это ощущение – лучшее лекарство от травмы бессилия и одиночества, которое порождает война.

Вот несколько советов для волонтеров, как не потерять себя, помогая другим:

Прежде всего, будьте честны с собой относительно собственных возможностей и ограничений. Не берите на себя больше, чем способны осилить без ущерба для себя. Гигиена сострадания – это о балансе между "давать" и "получать".

Во-вторых, практикуйте миндфулнесс – умение быть здесь и сейчас, замечать свои телесные ощущения, эмоции, потребности. Часто сочувствие к другим начинается с сострадания к себе, с навыка быть внимательным и бережным к своим состояниям.

Не забывайте делиться своими переживаниями с доверяющими – родными, друзьями, коллегами-волонтерами, психологами. Травма заживает из-за повествования и принятия, а не молчания.

Ищите смысл в том, что вы делаете, но не привязывайтесь к результату. Ваша ценность – в самом намерении творить добро вне зависимости от масштабов или немедленного эффекта.

И наконец – верьте в выздоровление, свое и коллективное. Каждый ваш акт сострадания и помощи – это уже победа жизни над разрушением, человечности над дикарством. То, что мы способны заботиться друг о друге даже в аду войны – это чудо, которое возвращает надежду.

Если вы сейчас волонтерите или только думаете об этом – знайте, что вы не просто делаете доброе дело. Вы еще и дарите себе лекарство от собственной боли и отчаяния. Вы восстанавливаете связь с собственной силой и достоинством. Вы вплетаете нить своей истории в полотно нашей общей стойкости и несокрушимости.

И кто знает – возможно, именно из множества этих нитей взаимопомощи и поддержки в конце концов вырастет новая ткань нашего бытия. Бытие, где есть место для боли, но нет места для безразличия. Где есть травмы, но есть и сочувствие, способное их исцелить. Где мы все – и те, кто нуждается в помощи, и те, кто ее оказывает – учимся быть людьми даже в самых бесчеловечных обстоятельствах.

И эта наука человечности, эта мудрость сердца, эта привычка протягивать руку тому, кто рядом – возможно, именно они станут самым прочным фундаментом нашей страны после победы. Страны, где никто не остается в одиночестве со своей бедой. Где горе делится пополам, а радость – умножается на всех. И где каждый – немного волонтер: и для другого, и для себя.