Верховная Рада рассматривает три варианта экономического бронирования, каждый со своей спецификой. Интервью с Наталухой

Процедура бронирования сегодня одинакова для всех без исключения на безвозмездной основе. Предложенный депутатами проект закона № 11331 предлагает бронирование работников при уплате работодателем повышенного военного сбора в 20 400 грн в месяц. Как отмечают авторы законопроекта, документ должен помочь преодолеть те вызовы, которые возникли у украинских производителей из-за полномасштабного вторжения.

Законопроект № 11331-1 предусматривает бронирование наемных работников, имеющих среднемесячную зарплату не менее 12 прожиточных минимумов для трудоспособных лиц. На сегодняшний день это 36 366 грн.

Законопроект № 11331-2 объединяет в себе бронирование по критериям как зарплаты более 36 тысяч гривен, так и повышенного военного сбора, который могут уплачивать ФЛП в размере 20 400 грн в месяц за работника. Также на предприятиях, где работают военнообязанные, которые могут быть забронированы, не должно быть задолженности по выплате зарплаты, уплате налогов и других обязательных платежей.

Еще одна важная деталь: ФЛП должно быть зарегистрировано не позднее чем за шесть месяцев до вступления в силу закона, а его доход должен быть не менее трехкратного размера сбора за бронирование военнообязанных (то есть свыше 61 200 грн).

Об основных моментах процесса внедрения экономического бронирования в Украине в эксклюзивном интервью OBOZ.UA рассказал народный депутат Украины, председатель комитета по экономическому развитию ВР Дмитрий Наталуха.

– Каковы основные причины, которые побудили внести в Верховную Раду параллельно три законопроекта, касающихся экономического бронирования?

– Их несколько. Первая касается стабилизации экономики и предсказуемости работы реального сектора, то есть предприятий, компаний, организаций, работающих в Украине и платящих налоги, за счет которых мы обеспечиваем потребности Сил обороны Украины.

Вторая причина – аккумуляция дополнительных средств для того, чтобы профинансировать как дальнейшую мобилизацию и потенциальную ротацию, так и вероятную закупку оружия, техники и так далее. То есть это высвобождение дополнительных финансовых ресурсов, собственно, из реального сектора.

– Какие основные изменения и нововведения по сравнению с действующим законодательством предусматривают законопроекты?

– По состоянию на сегодня есть возможность бронировать предприятия и сотрудников на предприятии по постановлениям Кабинета министров № 45 и № 76. Это так называемое стратегическое бронирование. Это то, что реализуется бесплатно. Там есть семь критериев для того, чтобы претендовать на бронь. Если компания подпадает под три критерия из семи, то ее могут забронировать. На сегодняшний день по такой модели стратегического бронирования забронировано более 800 тысяч человек.

Мы предлагаем ввести параллельный механизм, не отменяя существующий, то есть дополнительно то, что называется экономическое бронирование. Есть много предприятий, уплачивающих стратегическое количество налогов, но при этом они не подпадают под эти семь критериев или даже под три из них, чтобы претендовать на стратегическое бронирование. Но у них есть ресурс, есть желание, есть необходимость.

Самое главное – быть уверенными, что их технические специалисты, критические сотрудники продолжат выполнять свою функцию на своих рабочих местах, чтобы они дальше могли планировать работу предприятия и не останавливались. Отсюда родился этот запрос, прежде всего именно от бизнеса, который и реализовался в форме моделей экономического бронирования.

Главная разница в том, что в отличие от стратегического бронирования, в экономическом бронировании роль государства вообще минимальна, если не отсутствует в принципе. Идея состоит в том, что во всех трех моделях само предприятие определяет, какие сотрудники для него критичны и каких сотрудников оно желает оставить на своих рабочих местах для обеспечения их дальнейшей работы. И, соответственно, за этих сотрудников оно готово платить дополнительный финансовый ресурс.

В первой модели это 20 тысяч гривен увеличенного военного сбора за каждого забронированного сотрудника. В другой модели это минимальная заработная плата такого сотрудника, которая стартует от 36 тысяч гривен.

И третья модель – для наемных работников, то есть [на предприятиях] юридических лицах, это минимальная заработная плата от 36 тысяч гривен. Для физических лиц-предпринимателей это модель увеличенного военного сбора – 20 тысяч гривен за забронированное лицо в месяц.

– А с чем связано появление сразу трех законопроектов?

– Потому что до сих пор продолжаются дискуссии, прежде всего с бизнесом, склоняющимся к разным моделям. Поэтому на рассмотрение вынесены, скажем так, три самые популярные модели, наиболее воспринятые в бизнес-среде. Более того, у нас есть дискуссия внутри ВР и с Кабмином относительно разных моделей. Поэтому мы зарегистрировали все три законопроекта, чтобы не ограничивать эту дискуссию. Чтобы на базе комитета провести консультации, реализовать этот диалог, проговорить все три модели, каковы их преимущества, недостатки, и наконец остановиться на какой-то одной.

– Какие нормы законопроектов вызывают наибольшую дискуссию между ВР, Кабмином и бизнесом?

– Смотрите: есть первая модель, это увеличенный военный сбор 20 тысяч гривен за каждое забронированное лицо. Это единственный критерий. Есть депутаты ВР, есть члены правительства, которые говорят, что так быть не может, мол, это не привязано к налогам. И предлагают все же применить модель с минимальной заработной платой от 36 тысяч гривен. То есть, условно говоря, имеет право на бронирование сотрудник, которому установлена такая минимальная заработная плата.

Мы, со своей стороны, говорим: хорошо, это может быть. Эта модель оправданна с точки зрения так называемого обеления заработных плат, перевода их из тени в "белый сектор", но тогда вы теряете определенный финансовый ресурс для аккумулирования его именно на Вооруженные силы. Ведь если вы идете не путем военного сбора, а путем установления минимальной заработной платы, тогда у вас часть тех налогов, которые сотрудник оплатит из своей заработной платы, пойдет не в центральный бюджет, а в местные бюджеты. Это будет примерно треть.

Более того, если мы устанавливаем порог заработной платы, тогда наверняка у определенной категории людей будет аргумент, что это разделение по уровню заработной платы. И относительно этого аргумента тяжело апеллировать.

Со своей стороны, мы говорим, что, военный сбор, например 20 тысяч гривен, не привязан ни к заработным платам, ни к должностям, ни к чему, это исключительно по усмотрению работодателя. Тогда нам апеллируют: подождите, если это работодатель решает, то это у него слишком большой объем полномочий относительно того, кто остается. Вот такие дискуссии продолжаются, они абсолютно конструктивны, они адекватны, у них есть аргументы и объективное [рациональное] зерно.

Просто в какой-то момент нам придется принять определенное политическое решение о том, на какой именно модели мы останавливаемся, понимая все преимущества и недостатки той или иной модели и определенные риски. Потому что, к сожалению, идеальной модели в этих условиях быть не может.

– То есть на сегодня ни у одного из внесенных в Верховную Раду законопроектов нет преимущества и все они имеют одинаковые равные шансы на принятие?

– Да. Смотрите, я непосредственно с командой – автор первой модели, это о 20 тысячах. И автором третьей модели, так называемой гибридной.

Вторая модель разрабатывалась правительством, представителями Офиса президента, а также некоторыми коллегами по ВР. На сегодня у нас нет задачи безусловно принять какую-то конкретную модель. Я лично считаю, что если будет принята любая из трех представленных моделей, это уже будет чрезвычайная победа для экономического блока, это будет лучше на 100%, чем то, что есть сейчас.

То есть мы для этого все три законопроекта и подали, чтобы провести широкие консультации. Потом еще предоставить возможность бизнесу ознакомиться с текстами и, возможно, выразить свою поддержку публично. Одно дело – поддержать на словах, сказать, что мы в целом концептуально за экономическое бронирование. А [другое] теперь у них есть возможность сказать, что мы именно за эту модель. И это будет сигнал и показатель того, в каком направлении следует двигаться.

– Что касается процента забронированных, какой реально может быть принят?

– На сегодня в законопроектах прописано не более 50% от количества военнообязанных в штате. Но это будет дальше решать Кабмин. Честно вам скажу, я думаю, реалистично, что эта планка будет снижена. Судя по нашим консультациям с Генштабом и Минобороны, для того чтобы не создавать им дискомфорт, мне кажется, в конечном варианте эта цифра будет что-то ближе к 30%.

– После появления в информационном поле идеи экономического бронирования в обществе возникло опасение, что такой подход приведет к распределению на бедных и богатых. Где первые, не имея экономических возможностей, будут воевать, а вторые таким образом законно смогут откупиться от мобилизации.

– Я не думаю, честно говоря, что так должен ставиться этот вопрос. Мы, к сожалению, каждый день слышим новости о том, что кого-то задержали и сколько денег эти люди заплатили за возможность или оформить себе какую-то недееспособность, или попытаться покинуть территорию Украины. То есть эти процессы идут. Мне кажется, что нет никакого деления с этим экономическим бронированием на богатых и бедных.

С другой стороны, есть теневой сектор бронирования, который в год составляет не менее 700 миллионов долларов США. Это очень большие деньги. Они незаконные, теневые и коррупционные, но есть. И именно теневой сектор начинает вбрасывать эти истории о разделении на богатых и бедных. О том, что там воюют только бедные, и другую чепуху, понимая, что если система экономического бронирования будет внедрена, то они останутся без работы и безумной прибыли.

Мы говорим о том, чтобы дать возможность самим предприятиям бронировать (норма повышенного военного сбора) независимо от того, сколько получает тот или иной сотрудник. Идея в том, что не сотрудник платит, а работодатель определяет, кто у него будет забронирован. То есть уже не имеет значения, какие у работника достатки. 

Мы говорим о том, что мы достаем внутренний финансовый ресурс, то есть деньги, которые есть в экономике, не залезая при этом в кредиты, не смотря на то, кто окажется следующим президентом США. Это наши внутренние деньги – а это где-то 200 миллиардов гривен в год, – которые позволят нам покупать F-16, снаряды и другое оружие за собственные деньги. И вот именно в этом контексте, мне кажется, следует смотреть на внедрение экономического бронирования.