"Если ничего не изменим, нам пи***ц": громкие интервью комбата К2 Вереса – главные тезисы

ТСН.ua собрал самое важное из сказанного комбатом Кириллом Вересом в крайних громких интервью.

Легендарный комбат батальона К2, полный кавалер ордена Богдана Хмельницкого и Герой Украины Кирилл Верес ненадолго "вырвался" с фронта в столицу, однако время на гражданке не тратил, а дал несколько важных интервью, которые полезно посмотреть каждому украинцу.

ТСН.ua собрал самое важное из сказанного комбатом Вересом.

"Если мы ничего не изменим, то нам пиз**ць"

В интервью 24 каналу Верес призвал гражданских снять наконец "розовые очки" и готовиться, что рано или поздно каждый может оказаться на фронте.

"Если мы ничего не изменим, то нам пиздец. Гражданские должны снять "розовые очки". Когда я говорю, чтобы учились в тылу, то не писать дебильные комментарии вроде "вы должны нас научить". Ты или будешь иметь навыки, или умрешь", – заявил он.

При этом Кирилл Вересс не считает, что всем уже сейчас нужно идти воевать, но нужно быть готовым заменить других военных.

"Все в ряды Вооруженных Сил — это маразм. Так не нужно. Но люди должны понимать: закончатся другие — пойдут они. В противном случае придет Россия... Кто-то думал на оккупированных территориях, что минует война, и теперь они воюют против нас, – подчеркнул Верес.

В эфире программы "Гуртом та вщент" комбат предупредил, что если не будет армии, то не будет и страны.

"На ВСУ – как на церковь. Каждое воскресенье донатьте", – говорит военный.

Границы 1991 года

В интервью блогеру Фахрудину Шарафмалу Вересс резко высказался о разговорах о возвращении Украины на границы 1991 года.

Он сравнил разговоры о возвращении границ 1991 года с человеком, который "на костылях говорит, что завтра побежит марафон".

"Я не вижу сейчас потенциала и возможности выйти на границы 1991 года. Скажу проще. Если у нас сейчас есть потенциал выйти на границы 1991 года, то почему мы хотя бы за Бахмут сегодня не вышли?!" – подчеркнул комбат.

"Мы буквально вчера Угледар оставили. То есть завтра выйдем на границу 1991 года, а сегодня оставляем Угледар?", – добавил он.

В то же время Вереса не оставляет оптимизм. Он уверен, что рано или поздно россияне вернут все, а может даже сами захотят отдать.

"Но для этого должно пройти время и быть предприняты определенные действия. Силой сейчас мы этого не можем сделать", — рассуждает военный.

О чем сейчас больше всего думает комбат

Верес признал, что сейчас больше всего его волнуют не границы 1991 года, а то, как не потерять свою линию окопов, как обеспечить всем необходимым батальон и как научиться чему-то новому в военном деле, чтобы уменьшить собственные потери и увеличить потери противника.

"Я сейчас думаю, на каких частотах летают российские дроны, чтобы лучше мой РЭБ работал. Где найти лучший РЭБ. Я сейчас думаю, к кому пойти после этого интервью, кто помог бы нашему подразделению. Я думаю, как забрать 200-х, которых не смогли забрать. Я думаю, как не потерять те позиции, которые у меня есть", – сказал он.

Проблемы с мобилизацией

Верес, комментируя проблемы с мобилизацией, заметил, что люди готовы идти убивать, но – не умирать.

"Скажу прямо всем – у нас под контрактом внизу написано, бл*ть, невидимым шрифтом: "Пойди, с*ка, и умри, бл*ть, за три недели". Люди согласны идти убивать. Люди не согласны идти умирать. Если сейчас сидящий парень, который себе думает "пойду на войну", выживу — это одно. Люди идут в бой и они строят планы через два дня. Это значит, они не собираются умирать", — рассказал комбат К-2.

"Если ты идешь в армию и должен умереть через час, ну тогда, блин, я понимаю людей, которые не сильно так хотят идти".

Нужна ли мобилизация 18-летних

Комбат К2 признал, что ему не хватает личного состава, однако он не готов массово брать в свое подразделение 18-летних.

Однако он добавил, что и против того, чтобы воевали 59-летние: "При всем уважении есть исключение, но, в основном, это не те люди, которые должны на себе вести такую активную фазу обороны или наступления".

"18-летний парень – для меня это немного рано", – говорит Верес.

Имеет ли Украина преимущество в дронах

На замечание ведущей 24 канала, что Украина имеет преимущество в дронах Верес резко ответил: "Кто сказал, что у нас преимущество в дронах? Кто вам такое сказал?"

"Сколько дронов производит Россия? Назовите цифру. Я не вижу преимущества в дронах. Я вижу преимущество в дронах в своем подразделении. Благодаря сообществам. Это я вижу.

Я не скажу, что страна мне ничего не дает. Моему подразделению тоже нормально перепадает дронов от страны. Но я не вижу преимущества. Если сейчас забрать у меня волонтерское сообщество, громады, просто неравнодушных людей, города, села, которые нам дают донаты, субвенции на наше подразделение, то я вообще не вижу преимущества дронов. А вы говорите, что мы топовое подразделение? Тогда что у других?", – говорит комбат.

Верес зиронизировал, что не припоминает ни одного случая, когда бы докладывал: "хватит, хватит, дронов уже столько, что я не могу запустить".

Как уменьшить потери

"У нас сейчас сохранение личной жизни – это модно, это тренд. Только между, бл*ть, делать и пи*деть – это немного разные вещи", – считает военный.

По его мнению, на войне в первую очередь все нужно измерять именно деньгами. И именно поэтому в первую очередь нужно беречь личный состав – ведь это экономия государственных средств.

"Например, если есть 1000 гривен: 100 гривен закладываем на заработную плату, 200 – пропавшим и погибшим, 100 – на вооружение и 600 гривен еще куда-то. Так может мы этих 200 гривен заложим сюда (на вооружение – Ред) и тогда на выплату всем другим потратим гораздо меньше? Ну математика проста", — отметил комбат.

В результате будет возможность сэкономить денег именно на уменьшении количества раненых и убитых. Сами суммы выплат не изменятся.

Что будет победой в войне

По мнению комбата К2, победа в войне с РФ наступит тогда, когда украинские воины перестанут гибнуть.

"Я знаю, что будет победой лично для меня. Потому что я – военнослужащий, командир огромного батальона и еще просто человек. У меня тоже есть эмоции. Я не бездушный черт. Для меня будет победа, когда подразделение под моим руководством перестанет погибать. Ну есть какие-то рамки, пока мы можем отойти. Кто считает, что победа до крайнего м*скаля – огонь. Кто считает, что до крайнего нашего – огонь, но без меня, я не буду играть в эту игру", – высказался Верес.

Он добавил, что также имеет право на жизнь:

"Я тоже хочу, чтобы мои люди были живы. Я могу играть в любые игры, но, играя в чью-то игру, условно говоря, я начну терять свой личный состав. Я не хочу этого делать. А сейчас я его теряю очень много".

При этом Верес подчеркнул, что не пойдет на соглашение с совестью, потому что бойцы для него как его дети.

"Потому что выходит, что здесь я называю их — "мои дети", а потом говорю: "Идите на штурм и все умрете". Но не могу я такого сказать. Ну снимут (с должности — Ред.), то снимут. Меня снимут, другого поставят. Ну не вижу я того (необходимого – Ред.) количества БК. Возможно, я не прав”, – заявил комбат.