Поглощение Беларуси может стать «успокоительным» для Путина в обмен на перемирие с Украиной - Бульба

Протесты, как в 2020 году после выборов в Беларуси невозможны, новый потенциал может накопиться через 10–12 лет, считает Сергей Бульба.

На 26 января в Беларуси запланированы президентские "выборы". Оппозиция в изгнании анонсирует массовые протесты, а белорусская "власть" готовится их подавлять. О том, к чему готовится режим Лукашенко и возрастет ли угроза для Украины после выборов, в интервью Главреду рассказал бывший военный офицер, политик и общественный деятель, основатель "Белого легиона" и инициативы "Беларусь 2.0. Робим разам" Сергей Бульба.

Каковы сейчас настроения в Беларуси накануне этих выборов?

Полное ощущение апатии, как когда-то при советской власти, когда людей, например, загоняли на празднование 1 мая. Люди смотрят на происходящее и думают: "Ну надо — ладно, выйдем. Но если бы нас не трогали, было бы вообще замечательно."

Все понимают, что выборов в Беларуси нет с 2005 года. Тогда сложился негласный социальный договор между властью и народом: власть обеспечивает минимальный комфорт — доступное жилье, кредиты, поездки в Турцию или Египет, — и как можно меньше вмешивается в личную жизнь. В ответ народ не задаёт лишних вопросов.

Но в 2020 году эта традиция была нарушена. Массовые протесты стали для Лукашенко настоящей травмой. Он ведь привык, что выборы проходят "гладко": в 2005-м, 2010-м, 2015-м "прокатило", мол, почему в 2020 году всё пошло иначе?!

С момента начала протестов волна репрессий не прекращается до сих пор. До 2020 года в Беларуси существовали три основных группы влияния: националисты, условные "БССРовские" (близкие к Лукашенко), и "русскомирные" — сторонники поглощения Беларуси Россией, составляющие около 5–7% населения.

Волна репрессий привела к арестам порядка 45 тысяч человек по политическим делам. По самым скромным подсчётам, от 700 тысяч до 2 миллионов человек покинули страну, и в основномносители национального нарратива – те, кто мечтал о свободной и демократической Беларуси. И этот процесс продолжается.

Смотрите видео интервью Сергея Бульбы Главреду о выборах в Беларуси:

Люди видят эту безнадёгу и бесперспективность. В общем-то, многие из тех, кто более-менее талантлив и рассчитывает на себя в плане создания бизнеса или устройства своей жизни на новом месте, продолжают уезжать из Беларуси.

Лукашенко в очередной раз этим озаботился и власти Беларуси думают, что бы такого вредного придумать, чтобы усложнить выезд. Им не нравится, что те, кто отправляется на заработки временно, в итоге начинают перевозить туда свои семьи и окончательно обосновываться за границей. Они понимают, что из страны уезжает трудоспособное население, которого и так немного.

Согласно оценкам, в Беларуси порядка 4 150 000 трудоспособных жителей. И если считать, что уехали в основном представители активной части общества, то получается, что работать в стране просто некому. Вот оно, "лукашенковское счастье".

Народ буквально загоняют на акции. Если заметили, бюджетников заставляют выходить, создавая видимость массовой поддержки – мол, Лукашенко не сам идет не выборы, а народ требует.

Судя по всему, у Лукашенко есть несогласованность с Путиным – в 2020 году он обещал, что больше не будет выдвигаться на пост президента, и пойдет по "назарбаевскому сценарию". Но события, которые произошли с Назарбаевым, стали для Лукашенко тревожным сигналом. Он внимательно это оценил и понял, что такой сценарий для него неприемлем.

Лукашенко создал те же инструменты, что и Назарбаев: назначил себя руководителем Всенародного собрания, определив этот орган как высшую государственную структуру, формально даже выше президента. Однако сейчас он понимает, что если отпустит ручное управление страной, то это может привести к катастрофическим последствиям для его клана и семьи. Поэтому, похоже, он решил удерживать обе должности, не выпуская ничего из рук.

К слову, как вы думаете, насколько Кремль сейчас готов поддерживать переизбрание Лукашенко и оставлять его у власти? Или у Кремля уже есть свой потенциальный преемник, которого могут использовать для замены Лукашенко при необходимости?

Лукашенко сложно назвать белорусским патриотом. Для него Беларусь — это скорее территория, где он собирает налоги и категорически не хочет подпускать никого извне. В Беларуси так и не появилась аналогичная "Грузинской мечте" партия, которую Россия смогла бы использовать для влияния. Россия несколько раз пыталась создать про-российскую партию, но Лукашенко всегда срабатывал на опережение. Он запускал своих людей, зависимых от КГБ или Министерства иностранных дел Беларуси, которые лишь имитировали создание такой партии. Этих "своих" даже возили в Москву, демонстрируя, что "вот, у нас есть пророссийские силы, работайте через них". На самом деле это была просто уловка.

Когда такие проекты не удавались, Москва начала искать другие варианты. Так, к примеру, события 2020 года не обошлись без её участия. Проект Тихановской, как и ее выдвижение Тихановской явно имеют корни, связанные с Москвой.

На сегодняшний день Лукашенко прекрасно понимает, что Москва может снова попытаться создать новые проекты, наподобие Бабарико или Тихановской. Поэтому он действует на упреждение. Например, около двух месяцев назад в Минске были показательно арестованы два заместителя главы "Уралкалия", Дмитрия Мазепина, гражданина Беларуси, который, по мнению Лукашенко, мог быть лоялен Кремлю. Это был сигнал Москве: Лукашенко не потерпит конкурентов.

Кроме того Лукашенко, который за 30 лет хорошо изучил методы Москвы, понимает, что пока идет война, Кремлю сейчас не до Беларуси. Потому он и спешит с выборами.

Кандидатура преемника тоже обсуждалась, но пока фигуры, которая устраивала бы одновременно Москву и Лукашенко, так и не нашли. Более того, Лукашенко, похоже, надеется, что время сыграет на его стороне. Он рассчитывает, что тушка Путин покинет этот мир раньше, чем его.

Игра под названием "Союзное государство", начавшаяся в 1996 году, изначально была понятна для трезвомыслящих людей: её конечной целью всегда было поглощение Беларуси Россией. Однако Лукашенко всё ещё надеется, что сможет увернуться от этого сценария.

На прошлой неделе, например, мы видели публикацию об утечке, якобы показывающую, что Россия рассматривает Беларусь как своего рода "компенсацию". Речь идёт о том, что после завершения войны с Украиной и подписания каких-то соглашений, Россия могла бы представить поглощение Беларуси как "победу". При этом официально заявят, что цели "спецоперации" достигнуты: "демилитаризация" и "денацификация" проведены. Но приятным "бонусом" для России может стать именно присоединение Беларуси.

Для Лукашенко эта игра становится всё сложнее. Простор для манёвра у него сейчас настолько сведен до минимума, и уже всерьёз можно ставить вопрос о его субъектности как политика.

Если говорить о возможном поглощении Беларуси, то мы видим, что в последнее время вокруг так называемого Союзного государства активизировались определённые процессы. Если Беларусь действительно "отдадут" Путину в качестве компенсации за договорённости по Украине, то в обмен на что именно? Как это вообще может быть реализовано?

Мы понимаем, что вариантов может быть множество, и у каждой стороны есть свои интересы. Например, Россия последовательно продвигает идею о том, что Лукашенко должен быть субъектом переговоров между Россией и Украиной. Именно этим можно объяснить недавние заявления Зеленского, который поставил под сомнение субъектность Лукашенко и его признание в том, что российские ракеты летят с территории независимой Беларуси, которая фактически полностью зависит от Кремля и от которой ничего не зависит. Таким образом, Зеленский подрывает фундамент, согласно которому бы на переговорах с Украиной сидели бы две России, а не одна. Ведь очевидно, что Лукашенко будет представлять интересы Путина.

Путин, возможно, рассматривал Минск как удобную площадку для переговоров. Ему важно чувствовать себя уверенно, особенно на фоне международного давления и ордера на его арест, выданного Международным уголовным судом. Для Путина Минск мог бы стать местом, где эти факторы не играют роли. Он, вероятно, видит эти переговоры как нечто сродни новому Ялтинскому соглашению 1945 года.

Однако реализация этого сценария может столкнуться с сопротивлением других стран. Например, Трамп, который заявлял, что "разрешит конфликт за 24 часа" после своей инаугурации, уже уточняет, что на это может уйти минимум полгода. Это показывает, что планы Путина могут быть скорректированы непредсказуемыми факторами, включая позицию будущих лидеров западных стран.

Если говорить о том, что Беларусь может стать "разменной монетой", мы понимаем, что она уже практически лишена субъектности. Лукашенко полностью зависит от Москвы и будет продвигать её интересы. Но готовы ли другие страны признать такую сделку? Это остаётся открытым вопросом.

И Украина, и Россия сейчас явно не готовы идти на уступки. Украина не согласится с поражением, а Россия, судя по всем признакам, не собирается останавливаться. Мы видим, что экономика России продолжает переводиться на рельсы военного времени. Военно-промышленные предприятия работают в три смены, круглосуточно, без выходных. Это говорит о том, что Путин даже в случае перемирия будет готов возобновить боевые действия, когда сочтёт это выгодным.

Если Путин пойдёт на перемирие, то, скорее всего, лишь вынужденно, в обмен на частичное снятие санкций. Несмотря на все заявления Кремля о стойкости, санкции явно работают, хотя и не обрушили российскую экономику. В этой ситуации поглощение Беларуси может стать для России своего рода "утешительным призом" и "успокоительным". Это даст Путину возможность представить внутренней аудитории "победу", а также время для переваривания нового актива — экономического и политического освоения Беларуси.

Поглощение также позволит России ввести свои компании, начать приватизацию белорусских активов и наложить свой контроль на ключевые сферы экономики. Пока Россия будет занята этим, она может временно снизить внешнюю военную активность, но это не означает отказа от будущей агрессии после окончания президентской каденции Трампа. После укрепления позиций в Беларуси Россия может снова начать войну.

Уже со стороны Беларуси?

Да. И Лукашенко уже сейчас активно использует эту ситуацию в свою пользу. Его дипломатический корпус распространяет в Европе и США нарратив о том, что без него Беларусь может исчезнуть как независимое государство. Этот аргумент связан с угрозой, что в случае падения режима Лукашенко российские войска быстро займут Гродно и Брест. А, Западу, мол, это не нужно.

Давайте вернёмся к внутренней ситуации в Беларуси. Учитывая настроения, которые мы обсуждали ранее, возможно ли сейчас протестное движение, похожее на события 2020 года? Или хотя бы их уменьшенная версия?

Нет. Более того, нарратив о возможном падении режима Лукашенко находит отзыв на Западе еще и потому , что там не видят альтернативы Лукашенко. Они понимают, что некому взять власть, а главное — удержать её. Именно поэтому они продолжают так или иначе взаимодействовать с Лукашенко.

Некоторые аналитики и даже украинские генералы контрразведки высказывают сомнения, касаемо того, была ли Тихановская самостоятельной фигурой. Не исключено, что её проект либо курировался Москвой, а затем был перехвачен КГБ Беларуси, либо же изначально был совместным. Поэтому называть её лидером белорусского народа, мягко говоря, спорно. На данный момент её роль выглядит скорее как символическая, чем реальная.

Их логика проста. Если сравнивать с украинской хронологией, то Майдан 2003–2004 годов показал, что спустя несколько лет может накопиться новый протестный потенциал, и это приводит к очередным изменениям. В Беларуси события 2020 года можно назвать аналогом мирного Майдана, и если следовать этой логике, новый потенциал может накопиться через 10–12 лет. Законы природы не обманешь.

Почему сейчас я не вижу условий для масштабных протестов? Хотя представители штаба Тихановской, насколько я видел на украинских каналах, заявляют об "адских протестах", которые якобы начнутся в Беларуси, и связывают это с предстоящими выборами. Но зачем ждать выборов? Если бы они могли начаться, они бы уже начались. Потому все это сомнительно и больше напоминает ИПСО.

В 2020 году люди поверили в возможность победы. Сейчас, к сожалению, в информационном пространстве не наблюдается ни соответствующей энергии, ни эмоционального подъёма, чтобы граждане были готовы выйти и рисковать. Особенно учитывая волну репрессий, которая началась в августе 2020 года и продолжается до сих пор. Людей до сих пор сажают за участие в событиях того времени.

Раньше за участие в протестах можно было получить 15 суток ареста, а сейчас за это дают 4–5 лет тюрьмы. И просто так выйти, чтобы заявить, что мы помним Светлану Тихановскую, которая когда-то была техническим кандидатом, вряд ли кто-то решится.

В остальном есть ощущение, что Россия заинтересована в том, чтобы выборы в Беларуси прошли неспокойно, а Лукашенко стал более сговорчивым. Мы допускали возможность каких-то сознательных провокаций или терактов со стороны России. Например, российская СВР заявляла, что, по их информации, белорусы, находящиеся в Украине, якобы планируют теракты в Беларуси. Это настораживало и могло быть сигналом, что Россия, возможно, готовит что-то сама. Однако пока ничего серьёзного не произошло. Но мы не знаем, может ли что-то подобное случиться и насколько белорусские спецслужбы это отслеживают.

О белорусских военнослужащих, которые сейчас служат на стороне Украины. Насколько, на ваш взгляд, можно допускать вариант, что именно с их стороны могут начаться какие-то протесты или перестановки в Беларуси?

Определённый потенциал для изменений с их стороны действительно существует. По моей оценке, общая численность белорусов, воюющих за Украину, составляет порядка 2 тысяч человек.

Украина чаще упоминает полк Калиновского, но на самом деле численность бойцов в этом подразделении гораздо меньше. Сейчас белорусы чаще вступают в прямые контакты с украинскими подразделениями, чем идут в полк Калиновского. Причины этого лежат в разных плоскостях, но углубляться в них сейчас не будем.

Среди этих людей есть действительно толковые, преданные делу бойцы. Однако встречаются и те, кто больше склонен к имитации деятельности — занимали какие-то должности, называли себя "министрами", но реального вклада от них мало. Основной авторитет у полевых командиров, непосредственно участвующих в боевых действиях. Именно такие люди могли бы стать движущей силой для изменений, если бы была проработана соответствующая стратегия.

К сожалению, на данный момент у Украины нет политической воли для работы на белорусском направлении. Даже если рассматривать сценарий после возможного перемирия, Беларусь остаётся важным звеном, которое нельзя отдавать России. Однако пока среди представителей власти нет готовности запускать серьёзный проект, направленный на сближение с Беларусью.

Если же говорить о долгосрочной стратегии, то нам всем нужно думать о конгломерате стран, способном противостоять России. Как это будет называться — Межморье, конфедерация или что-то ещё — не так важно. Исторически такие союзы уже существовали: Великое княжество Литовское, а затем в некоторой степени и Речь Посполитая.

Но мы понимаем, что, учитывая исторические особенности и характеры, например, Украине сложно сойтись с Польшей, потому что существует много противоречий. Однако именно Беларусь, наши литвины, часто выступали тем "клеем", который помогал этим частям взаимодействовать более-менее эффективно.

Это наша историческая семья, от которой мы вряд ли уйдём. Идея какого-то "триединства" славян, к которому нас долго пыталась приучить Россия, выглядит странно. Ведь какое единство может быть, например, между славянином из Чернигова и чеченцем из Грозного или бурятом из Улан-Удэ? Это утверждение просто нелепо.

Очень важно, чтобы Украина нашла в себе силы и мыслящих людей, которые смогли бы выработать перспективную стратегию. Например, я с 2014 года продвигал идею белорусско-украинского союза. Тогда украинцы на фронте очень тепло воспринимали белорусов, которые приходили им на помощь. Видя белоруса, они понимали, что это свои, глаза у них загорались. Они воспринимали нас как братьев, которые их поддерживают. И мы видим, как это отношение изменилось сейчас.

К сожалению, идея белорусско-украинского союза так и не была реализована. Все вроде бы поддерживали её, но никто конкретно не взялся за её реализацию. Но я считаю, что наша сила именно в этом. Если работать осознанно на развал России, Украина должна быть в этом заинтересована больше всех, важно выработать концепцию, которая будет направлена на объединение центрального славянства.

Нас ведь всегда приучали к тому, что "есть немного западных и много-много восточных". Беларусь и Украина могли бы стать зоной совместной диффузии или, наоборот, ядром этого объединения, к которому примкнули бы и славянские территории России, такие как Псков, Смоленск, Брянск, Новгород, Тверь. Интересно, что первый герб "Погоня" у Твери такой же, как и у всей Беларуси, но его в свое время заменил Иван Грозный, который уничтожил местное население и дважды завозил новых поселенцев.

Считается, что там был четвёртый славянский язык, наиболее близкий к нашему старобелорусскому и староукраинскому. Россия, по сути, уничтожила его. До XVI века старобелорусский и староукраинский языки практически не разделялись, что подчёркивает их историческую близость.

Все документы Великого княжества Литовского велись на этом языке, который мы называем старобелорусским. Но Украина также считает этот язык староукраинским, и определить, где заканчивается одно и начинается другое, практически невозможно.

То есть нужно переосмыслить эту общую историческую основу и стратегически работать над созданием новой концепции сотрудничества. Северные соседи — страны Балтии, Финляндия — в перспективе могли бы стать частью такого союза. Таким образом, союз мог бы включать страны Балтии, Беларусь, Украину, Польшу, страны бывшей Югославии, Чехия. Но в любом случае мы могли бы создать пояс близких народов, которые понимают друг друга без переводчика.

В последнее время Лукашенко снова начал угрожать Украине. В частности, Министерство обороны Беларуси уже несколько раз за последние дни заявляло, что они собрали определённое количество войск возле украинских границ. Возможно ли, что Кремль воспользуется этой ситуацией и предпримет дополнительные военные действия, втягивая Беларусь в войну? Может ли это произойти в 2025 году?

Из оперативной информации, которую мы имеем, белорусы остерегаются захода тех белорусов, которые воюют за Украину, на территорию Беларуси. Это чуть ли не основа пропаганды: что вот эти "злые" белорусы, которые воюют за Украину, могут перейти на белорусскую территорию. Согласно оперативной информации, белорусские власти всерьёз опасаются возможного захода на территорию Беларуси белорусов, которые воюют на стороне Украины. Это стало одной из ключевых тем пропаганды — мол, эти "злые" вернутся и начнут дестабилизировать ситуацию.

Особенно остро реагирует Лукашенко. Ему, вероятно, доложили о Белорусском добровольческом корпусе (БДК), и хотя он иногда с уважением упоминает – мол, они "вражины, но воюют классно".

Основной страх пропаганды состоит в том, что БДК и подразделения из Литвы или Польши могут пересечь границу, начать захватывать территорию или активировать "спящие ячейки".

Однако если посмотреть на текущую ситуацию у украинской границы, то происходящее по линии теробороны никакой угрозы не несет. Там 50-летние мужчины с животиками, одетые в камуфляж прошлого века. Это выглядит неубедительно. И тем более, что гражданская оборона – это не для нападения, а для защиты.

Периодически вблизи границы проводятся совместные учения с участием КГБ, "Альфы", ССО и милицейского спецназа. То есть они опасаются именно такого сценария, при котором кто-то пересечёт границу, начнёт захватывать территорию и заявлять претензии на государственность.

По политической части, они, по-моему, уже не ждут подвохов, то есть в этом плане они спокойны. Я не знаю, каким образом Лукашенко удалось вдохновить штаб Тихановской, но там сейчас тоже призывают белорусов приходить и участвовать в выборах.

Все понимают, что при отсутствии самого процесса выборов всё равно напишут, сколько бюллетеней нужно. А при этом штаб оппозиции, которому положено быть оппозиционным, вдруг призывает к тому, чтобы люди пришли, показали массовость, но проголосовали против. Но Лукашенко как раз и нужно показать массовость – мол, смотрите, чуть ли не очереди на участках, как народ стремится к участкам. Но результат-то все равно назовут тот, который нужен ему.

А, кстати, как вы считаете, какую цифру он "нарисует" себе в этот раз?

Поговаривают, что Лукашенко все-таки задумался. Потому что в 2020 году, в том числе и из его ближайшего окружения, предлагали ему написатьцифру около 56%. Но он не согласился, сказал, что с такой цифрой будет стыдно потом показаться перед среднеазиатскими пацанами. Поэтому сейчас вроде бы обсуждают уже цифры в районе 75%. То есть, они всё-таки признают, что не все в обществе, как бы, в едином порыве любят Александра Григорьевича. Мол, есть люди, которые, мягко говоря, не очень хорошие, но что с ними поделаешь?

Каков ваш прогноз относительно того, что сделает Лукашенко после переизбрания?

Из оперативной информации, которую мы получили от окружения спецбригады 32-14 (милицейский спецназ), на базе организации ветеранов войск спецназа внутренних войск, замминистра внутренних дел Карпенков создает свои отряды.

Уже создано порядка 14 отрядов по всей Беларуси, куда, в том интегрированы "вагнеровцы", которые остались в стране. В окружении этих отрядов и воинов спецназа обсуждается вопрос того, что, возможно, в феврале эти отряды, вместе с белорусскими ССО Министерства обороны (несмотря на принадлежность к МВД, они являются "штурмовиками), могут быть использованы для поддержки России в Курской области. Они могут действовать как второй эшелон, не непосредственно на линии столкновения, а для откатки и помощи.

И хоть россияне заявляли, что им не нужна помощь белорусских войск, наличие там северокорейских войск доказывает, что у РФ всё не так "красиво".

То есть белорусские войска будут помогать россиянам в Курской области?

Да, такой вариант обсуждается именно среди бойцов.

Как на это может отреагировать Запад? Какие действия со стороны западных стран могут оказать влияние на Лукашенко?

Лукашенко пытается маневрировать и избегать выполнения всех требований Путина. Он прекрасно осознаёт, что его "социальный договор" с белорусским обществом, особенно после 2020 года, базируется на одном ключевом принципе: "У нас тихо, у нас нет войны". Если белорусские войска начнут участвовать в боевых действиях, и начнутся массовые потери (груз 200 и 300), это может привести к тому, что "хрустальный сосуд стабильности" в Беларуси будет разбит вдребезги. Потому он всячески сопротивляется прямому участию Беларуси в войне.

Кроме того, Лукашенко активно заигрывает с Китаем. Я предполагаю, что именно по настоянию Китая с территории Беларуси прекратились запуски российских ракет. Китай заинтересован в Беларуси как в транзитной территории для своих грузов и проектов, а также, как возможный плацдарм для какой-нибудь угрозы.

Китай, наверное, снова просчитывает ситуацию на несколько шагов вперёд, тогда как Лукашенко считает, что раз Китай его принимает, то все хорошо. Однако Лукашенко летит в Китай до 26 января, тем самым демонстрируя поддержку его режима (хотя после избрания такой визит выглядел бы куда логичнее).