Олег Стариков. Лайки против армии: Как информационные войны подрывают обороноспособность

Недавно народный депутат Марьяна Безуглая опубликовала документ с суммами премий для военного руководства Украины. Главнокомандующий ВСУ Александр Сырский может получить 20 млн грн, а Командующий Сухопутными войсками Михаил Драпатый — 12,6 млн грн. Соответствующий пост Безуглая разместила на Facebook.

From-UA поинтересовался мнением эксперта по сектору обороны и безопасности, полковника СБУ в отставке Олега Старикова относительно заявлений и действий Безуглой. Не создают ли подобные заявления препятствий для поддержки иностранных западных партнеров? Или же это может рассматриваться как тонкий управленческий механизм – своего рода сочетание принуждения и стимулирования, призванное привлечь внимание военного руководства к необходимости системных реформ?

- Система премирования у военных отличается от гражданской. Здесь премии выдаются не по принципу "свой — значит премирую", а за выполнение боевых задач и несение боевой службы. В текущих условиях это касается, прежде всего, задач, связанных с защитой суверенитета и территориальной целостности Украины.

У главнокомандующего генерала Сырского есть собственный премиальный фонд. Такие фонды есть и у командующих видов и родов войск. Это средства, которыми распоряжаются органы военного управления. Существуют также постоянные премии — за воинское звание, должность и другие показатели. Помимо этого, выделяется отдельный премиальный фонд для дополнительных выплат.

К слову, у гражданских госслужащих есть аналогичная система. Почему премии могут достигать крупных сумм? Например, у главнокомандующего есть фонд, выделяемый из бюджета на денежное содержание военнослужащих. Эти деньги не идут ему лично — они распределяются среди подчиненных.

Размер премий зависит от возможностей фонда, который формируется из бюджета. В один месяц на премии может быть выделен миллион гривен на всех, а в другой — десять миллионов. Почему те, кто распоряжается бюджетом, стараются экономить? Потому что в случае экономии к концу года могут быть дополнительные премии. Так устроена бюджетная система.

Важно понимать, что премиальный фонд — это предельная сумма, которая может быть выплачена, но на практике редко достигает этого максимума. Военные — дисциплинированная и контролируемая структура, где злоупотребления случаются крайне редко.

- То есть вы хотите сказать, что им совесть не позволяет взять эти деньги?

- Подавляющее большинство военнослужащих руководствуются совестью и моральными принципами. Однако в любой структуре существуют исключения – те, кто отклоняется от общепринятых норм. Назрела острая необходимость создания военной юстиции как специализированного правоохранительного органа, главной задачей которого будет правовая защита военнослужащих.

- Как вы думаете, как информация, публикуемая Безуглой, влияет на моральное состояние бойцов на нуле?

Несомненно, влияет. В чем заключается наша принципиальная проблема? В откровенной «наркотической» зависимости нынешней власти от лайков и социальных сетей. Чем больше лайков, тем больше создается иллюзия правильности действий. Необходимо действовать строго в соответствии с законом, даже если некоторые решения окажутся непопулярными, но отвечают государственным интересам. Толпа не может и не должна руководить. Государственные интересы зачастую не совпадают с настроениями массового сознания.

Что предпринимает Безуглая? Сейчас идет предвыборная кампания, и она позиционирует себя как принципиальный борец. С одной стороны, понятна ее искренняя убежденность в том, что она выявляет факты, препятствующие борьбе армии с коррупцией. Однако существует ключевой момент: в Вооруженных силах Украины коррупция системно не присутствует.

Дело в том, что в ВСУ попросту нет финансовых возможностей для серьезных многомиллионных или многомиллиардных злоупотреблений. Максимум, что там есть – горючее. Встречаются недобросовестные командиры, которые в отсутствие должного контроля начисляют незаслуженные премии и боевые выплаты. Но это единичные случаи в локальных зонах бесконтрольности.

Возникает логичный вопрос: кто должен осуществлять контроль? Военная юстиция. Почему ее до сих пор нет? Задача военной прокуратуры — выявлять и предупреждать факты злоупотребления служебным положением на максимально ранних стадиях. Вы интересуетесь последствиями, а я говорю о первопричинах. Если не устранить причину, подобные негативные явления будут воспроизводиться циклично.

Ключевые шаги для обеспечения полноценной социальной и правовой защиты военнослужащих: во-первых, системный контроль, выявление и профилактика; во-вторых, введение демократичного гражданского надзора, при котором командиры осознают публичность каждого своего действия. В воинских частях все знают внутреннюю кухню, но существует негласный запрет на доносительство.

Принципиальный вопрос государственного масштаба – отдельные системные нарушения со стороны территориальных центров комплектования, которые приобрели массовый характер и общественный резонанс. Отсутствие четкого регламента требует незамедлительной разработки и утверждения соответствующего положения на уровне Главнокомандующего. Армия существует и функционирует исключительно на основе документации.

Безуглая искренне считает свои действия правильными, однако фактически дискредитирует Вооруженные силы Украины. Почему? Потому что солдатам не объясняют очевидную несправедливость: как так, они воюют за 100 тысяч, рискуя жизнью, а некоторые штабные сотрудники получают по 20 миллионов. Необходимо системное разъяснение.

Чтобы предотвратить подобные ситуации, требуется не только привести нормативно-правовую базу в соответствие, но и обеспечить прозрачное информирование. Перед публичными заявлениями нужно досконально разобраться в существе вопроса. У Безуглой есть законное право направить официальный запрос о размере зарплат министра и его заместителей. Журналист направляет запрос – получает ответ. То же самое могла бы сделать и она: написать, получить официальную информацию о месячном доходе. И обнаружить, что упомянутых 27 миллионов попросту не существует.

Главная проблема – стремление выскочить вперед, не имея полной информации, и болезненная зависимость от количества лайков. Это наша системная управленческая патология.