Утратит ли власть «словацкий Янукович»?

Словакию захлестнула мощная волна протестов против власти, которые многие в этой стране сравнивают с украинским Майданом. По масштабам и характеру протесты сильно напоминают акции в Словакии в 2018 году, вызванные политически мотивированным убийством критического к власти Роберта Фицо журналиста Яна Куцяка и его невесты Мартины Кушнеровой, после которых Фицо отступил. Отставка премьера — основное требование нынешних протестующих. Насколько реальны разные сценарии развития событий и какие прогнозы можно очертить? Отступит Фицо или нет? Готовы ли словаки проголосовать за прозападную и проукраинскую оппозицию, которую сейчас массово поддерживают на площадях даже в маленьких городках?

Логика событий действительно во многом напоминает Евромайдан. Протесты в Украине в ноябре 2013-го тоже не сразу касались отставки Виктора Януковича, начальной темой была евроинтеграция. Словаки начали свои демонстрации с общим требованием, чтобы Фицо не забывал о том, что Словакия — это Европа, и прекратил сотрудничать с Путиным. Сейчас на столе уже требования об отставке власти и досрочных выборах. Фицо утратил поддержку в парламенте, а в стране — политический кризис.

С прогнозированием политической ситуации в Словакии, как и с прогнозированием действий Трампа: самое предсказуемое — то, что ничего нельзя точно предсказать и ничего нельзя исключить. Словацкая политическая сцена — непредсказуема по определению. Впрочем, в Словакии некоторые схемы очень часто повторяются, что позволяет провести некоторые аналогии.

Несколько аргументов, почему Фицо может проиграть

Нынешние протесты поражают масштабами и тем, что люди массово вышли на улицы не только в Братиславе и Кошице, то есть в двух крупнейших городах. Фицо именно так хотел бы видеть ситуацию: дескать, меня не поддерживает «братиславская кофейня», но за мной стоят обычные люди из маленьких городков и сел на востоке, севере и в центре. Так можно было говорить еще осенью, но сейчас это однозначно не так. В Липтовском Микулаше под Татрами — типичном районном городе (не самом большом, но известном во всей Словакии, как, например Мукачево в Украине), на протесты вышли больше 10% населения, подобные показатели и в других маленьких городках.

Фицо действительно утратил поддержку в обществе. Социологические опросы показывают, что в декабре большинство словаков не доверяло власти, довольна правительством Фицо была лишь треть граждан страны. А это прошел всего лишь год его премьерства. В январе поддержка власти еще ниже. Сейчас уже в опросах на первом месте «Прогрессивная Словакия», на втором — «Смер», и оппозиция имела бы небольшое преимущество в парламенте. Недовольство заметно также среди ядерного электората «Смера», то есть менее защищенных кругов общества, жителей маленьких городов и сел, что и подтверждает явка на протесты.

Откуда это недовольство? Причиной успеха Фицо на выборах 2023 года был политический хаос, вызванный нестабильной демократической коалицией в 2020–2023 годах, в частности эмоционально неустойчивым бывшим премьером (а потом министром финансов) Игорем Матовичем. Политический кризис был тогда настолько сильным, что люди хотели хоть какой-то стабильности. «Старый Фицо» был несовершенным, но люди думали так: «С ним, может, и были связаны серьезные скандалы и обвинения, но тогда, по крайней мере, была стабильная власть и много профессионалов в правительстве».

Действительно, кабинеты Фицо в 2012–2018 годах не были уж такими популистскими и антиевропейскими, как нынешний. Фицо тогда старался строить «твердое ядро евроинтеграции» на основе еврозоны и союза Братиславы с Веной и Берлином, а аутсайдерами были Варшава, Прага и Будапешт, которые не хотели более тесной евроинтеграции. Во власти и вокруг нее было много реформаторов и уважаемых экспертов, экономика развивалась, в Словакию приходили инвестиции.

Словаки голосовали в 2023 году за «старого» евро-Фицо образца 2016-го, а получили «словацкого Януковича», который не решил экономических проблем. Ну, и сколько же можно слушать о том, что оппозицию проплатила Америка, а стабильность гарантирует только сотрудничество с Москвой? Даже в Украине такая риторика работала на часть избирателей, может, еще в году 2013-м. Нынешний Фицо — это «поздний Фицо», классическая ситуация, как у всех политических лидеров с авторитарными склонностями, которые в течение долгого времени еще чем-то привлекали, но в конце стали карикатурой на самих себя.

Вот и Фицо вошел в эту фазу. Он впервые стал премьером в далеком 2006-м. И сейчас он в том же состоянии, в котором в 2006 году был Владимир Мечиар, предыдущий полуавторитарный лидер.

И еще один аргумент за возможную отставку: Фицо уже банально утратил формальное большинство в парламенте. Недавно об этом заявили четыре прозападно настроенных депутата коалиционной партии «Глас», которые уже не будут голосовать так, как правительство. Причина — протесты и пророссийский радикализм Фицо. «Глас» — это партия бывших умеренных политиков «Смера», которые ушли вместе со своим лидером, нынешним президентом Петром Пеллегрини. Сейчас правительство Фицо может рассчитывать на 72–75 человек из 150 депутатов парламента. Однако у него все еще есть возможность каждый раз «покупать» себе отдельные голоса и так продержаться до выборов 2027 года.

Альтернатива, но какая? Главный козырь Фицо — слабость оппозиции

Фицо уже заявил, что в 2018 году отступил под давлением протестов, но это была ошибка. И теперь, дескать, у него более богатый жизненный опыт, и он не отступит.

Ему действительно есть что терять — как когда-то Януковичу. Его подозревали не только в заказе убийства журналиста Яна Куцяка и его невесты Мартины Кушнеровой, но и в управлении де-факто мафией. В 2020–2023 годах продолжались расследования, и уже шло к тому, чтобы Фицо очутился за решеткой (как и его соратники) на много лет. Он сейчас воюет не столько за власть, сколько за личную свободу. И, как всегда, еще у него есть возможность сбежать в Москву (возможно, и этого вопроса касался его печально известный визит к Путину).

Предположим, что Фицо все-таки утратит большинство, и пройдут досрочные парламентские выборы. Это вполне реально и для Словакии даже типично. Но известно, что примерно 30–40% словаков склонны к российской пропаганде. Насколько реально, что они проголосуют за демократическую оппозицию, а не за еще более одиозных националистов?

Реально. Те люди, конечно, не проголосуют за «Прогрессивную Словакию», но за проевропейских католиков-консерваторов из Христианско-демократического движения (KDH) уже да. Словакия разделена на восемь самоуправляемых краев (соответствует областям), а их руководителей избирают на прямых выборах. Последние прошли в 2022 году, во время правления прозападного кабинета Эдуарда Гегера, но уже тогда был политический кризис и непопулярное правительство. Из восьми краев лишь в двух победили кандидаты даже не «Смера», а более умеренного «Гласа». И они одержали победу в западных областях. Восток, стереотипно считающийся «пророссийским», избрал вполне нормальных европейских политиков, демократов, которые очень хорошо делают свое дело на местах, тесно сотрудничают с Закарпатьем и являются проукраинскими.

Сейчас лидер рейтингов — относительно новая либеральная партия «Прогрессивная Словакия». Ее лидер, возможный будущий премьер Михал Шимечка, был недавно в Киеве. Для создания правительства будет нужна широкая, нелегкая коалиция либералов с консерваторами, может быть, и с «Гласом», то есть нынешними союзниками «Смера».

Впрочем, Словакия это все видела в 1998–2006, 2010–2012, 2020–2023 годах. Никогда не было легко, дважды закончилось досрочными выборами (2012, 2023), но Словакия — это история и таких коалиций, которые заменяют популистов, делают реформы, приводят страну в ЕС, поддерживают Украину, потом падают под давлением ошибок и ссор. Как и украинские реформаторы.

Словакия — не Венгрия, которой присуща консолидация власти. Политическая Словакия больше напоминает Молдову, где все до конца не определено. Сложно предположить, чем закончатся нынешние протесты. Но одно можно сказать точно — Словакия в который раз проходит процесс, который уже проходила.