Переговоры Трампа и Путина: почему надежды на прекращение войны напрасны

Говоря о перспективах переговорах, призванных остановить войну в Украине, прежде всего, следует отметить, что переговоры Трампа и Путина будут идти не об установлении мира, а о прекращении огня. А это абсолютно не тождественные понятия, хотя довольно часто журналисты и политики сознательно или ненамеренно подменяют эти понятия, рассказывая о грядущих "мирных переговорах".

К переговорам по прекращению огня я отношусь скептически. Для установления мира договоренностей между Украиной и США мало – ведь есть еще и страна-агрессор Россия. А она на данный момент не стремится завершить острую фазы войны, по крайней мере, нет никаких оснований так думать.

Российские оккупанты медленно, но ежедневно продвигаются вглубь территории Украины. Экономика Российской Федерации не демонстрирует падения – даже самые оптимистичные для Украины прогнозы говорят о том, что российская экономика может продержаться еще 2-5 лет, соответственно, она не обвалится ни завтра, ни через месяц. Кроме того, Путину удалось прорвать дипломатическую изоляцию России, которую в начале полномасштабного вторжения РФ в Украину создавала коалиция демократических стран. Таким образом, у Путина нет никаких оснований стремиться к миру.

Единственное, что может заставить Путина начать диалог о мире на данном этапе войны, – это сила.

Подавляющее большинство вариантов "мирных планов" новой американской администрации, а их мы уже наслушались вдоволь, не предусматривает предоставления или увеличения военной помощи Украине. Они все строятся на том, что Украина будет вынуждена согласиться с потерей суверенитета над частью своих территорий и отказаться от интеграции в НАТО. Подобные идеи точно не на пользу Украине, поэтому и отношение к ним может быть только негативное.

Более того, если сейчас при определенных условиях удастся добиться прекращения огня вдоль линии фронта (хотя и к возможности этого я отношусь скептически), Россия использует паузу исключительно для развития и укрепления собственной армии, и россияне этого не скрывают. Ведь стратегическая цель Москвы не достигнута.

Кроме того, в российской верхушке поняли, до какого катастрофического состояния довел российскую армию гад и коррупционер Шойгу. За последние два месяца за решеткой по обвинению в коррупции оказался 31 высокопоставленный чиновник минобороны России. Фактически в России выбили всё окружение Шойгу, кроме его первого зама, который ходит на допросы, и самого Шойгу. Из Курской области две недели назад этапировали в Москву более 30 чиновников, которых обвиняют в хищении средств на строительстве фортификационных сооружений.

В общем, окружение Путина переоценило возможности России выдерживать коррупционную нагрузку, которая была в течение последних 25 лет, а теперь осознает, к какой пропасти подошла Россия. И сейчас в РФ идет реальный процесс наказания "мздоимцев". И это меня не настраивает на позитив, потому что целью этих действий является усиление армии нашего врага и российского военно-промышленного комплекса.

Вместе с тем, я абсолютно убежден, что в случае прекращения активной фазы боевых действий руководство нашего государства будет продолжать политику мародерства, "большой стройки" и "миллиарда деревьев". В результате этих 3-5 мирных лет различие в состоянии вооруженных сил Украины и России существенно увеличится не в нашу пользу.

Так что я не вижу объективных предпосылок для прекращения боев в 2025 году. Даже начала переговоров в этом году сложно ожидать, потому что пока нет даже предмета разговора. Когда переговоры начнутся, знает только Ванга.

Впрочем, начало переговоров вовсе не означает, что прекратится огонь. Переговоры будут продолжаться неизвестно сколько во время активной фазы боевых действий. И Путин во время переговоров, наоборот, будет пытаться как можно больше обострить ситуацию и на фронте, и в тылу, и в украинском обществе. Для этого он задействует все возможные ресурсы, чтобы как можно существеннее ослабить Украину. И этот процесс уже начался.

Георгий Тука, бывший глава Луганской военно-гражданской администрации, заместитель министра по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц в 2016-2019 гг., специально для Главреда