Рецензия на фильм «Настоящая боль» / A Real Pain

20 февраля на экранах украинских кинотеатров стартовал показ комедийной драмы «Настоящая боль» с Джесси Айзенбергом и Кираном Калкиным в главных ролях. Для Айзенберга фильм стал второй полнометражной работой в качестве режиссера, а Калкин за роль в нем получил «Золотой глобус» и номинацию на «Оскар». Американский институт киноискусства и Национальный совет кинокритиков США назвали «Настоящую боль» одним из десяти лучших фильмов 2024 года. В этом обзоре будем разбираться, благодаря чему лента еще не очень опытного постановщика получила всеобщее признание.

«Настоящая боль» / A Real Pain

Жанр комедийная драма
режиссёр Джесси Айзенберг
В ролях Джесси Айзенберг, Киран Калкин, Уилл Шарп, Дженнифер Грей, Курт Эгиаван, Лиза Садовы, Дэниел Орескес, Эллора Торчия
Премьера кинотеатры
Год выпуска 2025
Сайт IMDb

Немного дерганый молодой человек по имени Дэвид Каплан нервно оставляет одно голосовое сообщение за другим, адресованные его сверстнику-кузену Бенджи, с которым Дэвид должен отправиться из Нью-Йорка в Польшу. Там ребята планируют присоединиться к туристической группе и посетить связанные со Второй мировой войной и Холокостом исторические места и памятники, а также дом, в котором жила их недавно умершая бабушка. Ей удалось пережить ад концентрационного лагеря, и именно она завещала отправиться в это путешествие внукам.

На самом деле Дэвид и Бенджи — полные противоположности. Первого вряд ли можно назвать уверенным в себе, да и, складывается впечатление, будто он окончательно забыл, как выражать эмоции. Второй привык рубить правду-матку и кажется тем, кого трудно огорчить, но это обманчивое чувство. Когда-то они были неразлучны, однако, повзрослев, Дэвид обзавелся семьей и устроился на хорошую работу, а Бенджи с косяком травки наперевес так и не выехал из родительского дома. Вероятно, это путешествие будет полезным не только для каждого из них в отдельности, но и для их непростых отношений.

Во втором полнометражном фильме Джесси Айзенберга, весьма для него личном, речь действительно идет о неописуемой боли, о неисправимой травме прошлого и рефлексии по отношению к ней. Но в то же время Айзенберг как сценарист противопоставляет эту травму нынешним «катастрофам» эмигрантам третьего поколения, весьма далеким от страданий узников концлагерей. Вряд ли бабушка главных героев боролась за выживание, чтобы потом они никак не могли найти общий язык и стали едва ли не чужими. И уж точно не для того, чтобы один из них буквально пренебрегал собственной жизнью.

Показательной выглядит сцена, в которой туристическая группа усаживается в комфортабельный первый класс польского поезда и наслаждается вкусняшками по дороге к бывшему концлагерю Майданек, расположенному неподалеку от Люблина. Именно в этот момент персонаж Кирана Калкина начинает испытывать когнитивный диссонанс ввиду того, что во время Второй мировой предки всех присутствующих, в частности евреи, путешествовали по этому же железнодорожному пути в совершенно других условиях. Равно как и неоднозначные ощущения с точки зрения морали и исторической памяти вызывает эпизод, в котором тот же Бенджи начинает дурачиться рядом с Памятником Варшавскому восстанию.

Джесси Айзенберг уже привычно, и главное — уместно наделяет своего героя смущенностью и нерешительностью. Однако ярче всех среди всех присутствующих блистает Киран Калкин, персонаж которого вызывает противоречивые чувства. С одной стороны его искренность и открытость подкупают, но с другой — уже в следующий момент он способен выкинуть что-то дикое и неадекватное.

Калкин блестяще справился с поставленными перед ним актерскими задачами; недаром благодаря этой работе его имя фигурирует в шорт-листах многих престижных кинопремий — от Гильдии актеров до «Оскара». Напомним, наряду с Калкиным на награду Американской киноакадемии претендует и россиянин Юра Борисов за роль в «Аноре» Шона Бейкера.

Несмотря на весь масштаб трагизма тем, которые здесь поднимаются, лента производит прежде всего приятное впечатление, не в последнюю очередь потому, что сюжет аккуратно упакован в солнечное бадди-муви/роуд-муви под музыку Шопена, которое все же совсем не о смерти, а как раз-таки о жизни. Недаром она так живо бурлит в Международном аэропорту имени Джона Ф. Кеннеди, за чем не может отказать себе в удовольствии понаблюдать задумчивый Бенджи.