Действенные санкции: почему удары по российским НПЗ болезненны для врага

Дыра размером в миллиарды.

Рязанский нефтеперерабатывающий завод является одним из крупнейших в РФ, его мощность составляет 17,1 млн.

тонн нефти в год.

Предприятие производит авиационное топливо, используемое стратегической вражеской авиацией, чтобы бомбить украинские города.

Главная установка первичной переработки и перегонки сырого сырья на этом предприятии имеет мощность около 170 000 баррелей в сутки, что составляет почти половину общей производительности завода.

Именно она и стала целью: в ночь на 24 февраля украинские Силы обороны нанесли удар по этому НПЗ.

По предварительным данным, на этот раз прогремели по меньшей мере пять взрывов, а в районе установки первичной переработки нефти Элоу АТ-6 возник пожар.

Это уже третья атака на предприятие с начала года - ранее завод терпел удары 24 и 26 января.

После тех атак предприятие тоже временно останавливало работу.

Конечно, частичное возобновление работы Рязанского НПЗ, по данным специалистов, возможно довольно быстро - для продолжения работы могут быть задействованы другие установки общей мощностью 145 000 баррелей в сутки.

Но, заметим, это отнюдь не исключает будущих повторных украинских ударов по нему.

Как правило, указывают специалисты, Украина использует в таких операциях большие дроны самолетного типа.

Россияне отчитываются о полном их сбитии.

А украинские военные эксперты, в свою очередь, постоянно издеваются над врагом, окрестив подобные случаи "операциями "обломок", потому что российская пропаганда упорно не признает никаких попаданий.

Так почему же российские НПЗ настолько "слабое место"? У россиян - огромная проблема со средствами ЗРК, они неспособны прикрыть все свои нефтеперерабатывающие структуры, объясняет военный эксперт, основатель БО Реактивная почта Павел Нарожный, комментируя предыдущие удары по Рязанскому НПЗ, приводившие к остановке завода в эфире Радио NV.

Такие объекты, по его словам, обычно прикрыты недостаточно: речь идет о стрелковом оружии, иногда там стоят комплексы Панцирь-1С.

Этого, очевидно, мало для уничтожения украинских дронов.

Эксперт также добавил, что враг не способен прикрыть всю свою территорию средствами ЗРК, поскольку это практически невозможно: нужны тысячи штук, но в России их всего десятки, в лучшем случае сотни.

"Поэтому я более чем уверен, что мы будем видеть дальнейшие удары по НПЗ, по другим объектам сугубо военным, таким, как склады с боеприпасами", - отметил Нарожный.

При этом, по информации директора Центра исследований энергетики Александра Харченко, потери России от украинских ударов по НПЗ составляют уже сотни миллионов долларов.

Кроме чисто продуктов нефтепереработки, россияне также теряют оборудование, которое в каждом случае выливается в десятки миллионов долларов убытков, а им очень сложно его закупать через третьи руки благодаря санкциям, и они вынуждены переплачивать, - заметил он.

"Поэтому стопроцентно, что общий учет идет на сотни миллионов.

Я не возьмусь называть точную цифру прямо сейчас, это требует определенного дополнительного исследования.

Но если мы будем так продолжать, то уже через месяц-полтора, я думаю, дело дойдет до миллиардов", - добавил эксперт в комментарии Эспрессо.

А нам свое делать.

По словам военного эксперта, полковника ВСУ в запасе Романа Свитана, "санкции Малюка-Буданова" - как он называет удары по российским НПЗ - являются реально действенным инструментом в войне.

Так что ВСУ продолжают выносить российскую нефтепереработку и логистику.

Из недавних ярких случаев - поражение подразделениями Сил беспилотных систем и ГУР МО Украины ООО ЛУКОЙЛ-Волгограднефтепереработка в Волгоградской области в ночь на 31 января и атака наших беспилотников по насосной станции Усть-Луга на Балтийском море в тот же день, в результате чего Россия приостановила транзит.

Ранее украинские дроны атаковали и Сызранский НПЗ, из-за чего он временно прекращал работу.

Руководитель ЦПИ Андрей Коваленко рассказал в комментарии СМИ: этот завод имеет мощность переработки 8,9 миллиона тонн нефти в год, что делает его одним из средних по размерам НПЗ в России.

А по Рязанскому заводу - Нарожный указывает, что предприятие хоть и входит в ТОП-5 производителей нефтепродуктов в РФ, в данном случае речь идет лишь о 5-7% всего производства России.

К сожалению, остановка его не даст значительного влияния на ситуацию на фронте, ведь россияне могут перенаправлять эти потоки из других НПЗ.

"Но даже учитывая эту ситуацию..

российские военкоры сообщают о нехватке нефтепродуктов, дизеля на фронте", - отметил Нарожный.

Поэтому Свитан считает: нашим Силам обороны следует сосредоточиться на мощном Омском нефтеперерабатывающем заводе, расположенном в 2500 км от Украины.

Напомним кстати, что в конце августа 2024 года Омский НПЗ уже горел: пожар тогда охватил технологическое оборудование на площади около 1000 кв.

В комментарии СМИ эксперт также подчеркивает, что бить надо по производствам дизеля для танков и авиационной керосина (последнее сырье подувает небольшое количество НПЗ), как раз Омский НПЗ его производит.

А без авиационного керосина российские самолеты не смогут функционировать, - заметил летчик-инструктор.

И если украинцам удастся уничтожить максимальное количество российских НПЗ, то враги соответственно не смогут столь свободно использовать против нас КАБы и ракеты, резюмирует Свитан.

При этом в последнее время Украина сконцентрировалась на ударах по российским нефтеперекачивающим мощностям.

Это тоже стало важным этапом в войне, поскольку такие объекты обеспечивают транспортировку нефти для дальнейшей переработки в то же топливо - дизель, бензин, авиационный керосин.

В результате этих атак Россия испытывает значительные трудности в поставках горючего для армии, что неизбежно сказывается на способности вести боевые действия.

По некоторым данным, эти удары уже снизили эффективность нефтеперерабатывающей отрасли России более чем на 10%, пишет сайт 24 канала.

Это уменьшает экспортные возможности РФ, что влияет на российский бюджет.

В свою очередь, уменьшение доходов по продаже нефти ведет к ограничению ресурсов врага на войну.

Ирина Носальская.