"Время сказать: спасибо за защиту". Писательница рассказала, как выжила после аварии на ЧАЭС благодаря "Радио Свобода"

Украинская писательница Оксана Забужко поделилась историей, как спаслась после аварии на ЧАЭС. И произошло это благодаря "Радио Свободе".

Поэтому в контексте приостановки работы меди пришло время сказать "спасибо", отметила Забужко.

Писательница говорит, что сейчас думает о тех временах, когда Америка действительно была great, а Radio Liberty давало ей голос.

"Будет в эти дни много написано и без меня (на всякий случай только напомню, что именно "вражеские голоса" после Чернобыля учили нас, киевлян, элементарных противорадиационных мер, и видно было, идя по улице, кто "антисоветчик", а кто "совок" то у всех, слушали),

были закрыты форточки! - поэтому самое время всем нам, выжившим через 39 лет, сказать тем "голосам", не боясь лишнего пафоса: спасибо за защиту). мюнхенского офиса (в прошлом году мой немецкий переводчик Александер Кратохвилл сводил меня к нему "на экскурсию". там теперь университет)", - отметила Забужко.

Поэтому и решила поделиться текстом с других суток. В сентябре 2023 года в Вильнюсе скончалась после тяжелой операции директор киевской редакции "Радио Свобода" Инна Кузнецова. В последний раз они виделись в Вильнюсе, в августе 2022-го.

"Я приехала с выступлениями по приглашению Украинского Центра, что им с началом полномасштабного вторжения взялся руководить неутомимый Альгирдас Кумжа, бывший посол Литвы в Украине, - и от него-таки узнала об Инниной лейкемии, и что Инна после успешной пересадки костного мозга живет и вычуривает у него в доме, ведь домашний уход всегда лучше больничного… Супруги Кумжев приветствовали с Инной еще со своих киевских 2000-х, а узнав, что первые российские бомбы, упавшие на Киев, застали Инну в подвале больницы, куда она должна спускаться, волоча на себе капельницу, а в промежутках между бомбежками рассылать запросы в иностранные клиники (ибо операции по пересадке костного мозга делают далеко не везде, штука там не только в том, чтобы найти правильного донора и правильно пересадить, но и, гораздо сложнее, – в последующей затяжной реабилитации с умышленно подавленным, чтобы пересаженное привилось, иммунитетом…), – открыв, то есть, что Инна в двойной беде: кроме той, что все украинцы, еще и в своей персональной в придачу, и не знать, какая из двух тяжелейшая, Альмирда приняла к себе на лечение украинскую беженку с тяжелым диагнозом", - вспоминает Забужко.

В то же время Инна была в августе полна жизни и бодрости. И если бы не ограничение в диете и запрет сидеть на солнце, то нельзя было заподозрить в ней онкобольную по нескольким химиотерапиям и сверхтяжелой операции.

"Шутила: "Во мне теперь течет польская кровь!", - донором, который ей подошел, после нескольких отвергнутых, стал поляк, о котором ей только и удалось выпросить, что - мужчина, среднего возраста, - и она говорила, что когда-то, как поправится, хотела бы его повидать, что это незнакомец. никогда не виденный человек становится тебе "кровным", отдав долю своего тела со всей его клеточной памятью, и как же может быть не интересно этого человека встретить, познать, разговориться с ним? Эту черту я всегда в ней любила – ее по-детски неугасимый интерес к людям: ни разу не помню ее изнуренной или с безразличным взглядом", - говорит Забужко.

И добавляет, что всегда знала Инну заинтересованной: открытой для нового опыта.

"Допускаю, именно эта черта и привела ее в свое время в журналистику, и вывела в ней в топ-мастера своего поколения, - и было весьма настойчиво видеть, что даже такие экстремальные испытания, как наложенные на себя взаимно Великая война, рак крови и вынужденное изгнание, которой я помнила ее с ее второго года на журфаке и которая, между прочим, и дальше продолжала работать из своих литовских больниц, - а узнав, что я незадолго перед тем дописала и сдала издателю книгу «об исторических и культурных контекстах нашей войны», мило и ненавязчиво, в ее мысли папарацци мира могли бы позавидовать Инне Кузнецовой на результативность!), договорилась о «праве первой ночи» для сайта "Радио Свобода» – о публикации первого презентационного отрывка из моей книги: как раз ко Дню независимости выйдет, ну класс же! Надеюсь, что еще пару месяцев и “стану в строй”», – свою болезнь она все еще воспринимала не больше, чем за временную «поломку», тем более досадную, что если украинскому журналисту и работать 24/7, как не теперь!

Чувствовалось, что ее брала профессиональная, не самая человеческая нетерпение: не беда ли, дожить до таких событий – и как раз когда Украина оказалась в центре мировой истории и нуждается в опытных журналистах, как никогда до сих пор, ни с Оранжевой, ни с Революцией Достоинства не сравнить (а мы же были совместно пережили их обе!) – так «выпасть из жизни»!.. Ну ничего, еще немножко, еще несколько месяцев, и она все наверстит… И почему-то мне кажется, что такой она должна была оставаться и до конца – до своих последних дней в реанимационной палате: человеком по эту сторону жизни – в объятиях смертельного недуга", - утверждает Забужко.

В сентябре 2023 г. пришла смска от Альгирдаса: "Инна умерла. Искренне сочувствую". Писательница вспомнила ее девочкой-второкурсницей – и подумала, что за все четыре десятилетия ее присутствия в ее жизни, Кузнецова не изменилась, даже внешне сохранила тот же образ, до стрижки включительно.

"Впрочем, Инну я запомнила не только потому, что она целое то лето обеспечивала нашему штабу своеобразное «информационное кровообращение», – в любом многолюдном коллективе неизбежно образуется свое лидерское «ядро» с четким распределением функций: харизматы, «психологи», «управленцы» и т.д. который всегда знает все новости, ни один коллектив не сомкнется вместе, – если бы эту роль не взяла на себя Инна, нишу заполнил бы кто-то другой, пусть и менее от нее талантливо… Запомнила же я ее по куда более редкой в те годы примете: она была украиноязычная. И все последующие сорок лет нашего знакомства подтвердили, что первая юношеская интуиция оказалась безошибочной. Мы не были близкими товарищами, но, когда она возглавила сначала Радио «Эра», а впоследствии киевское бюро «Радио Свобода», было всегда приятно знать, пробегая мимо Крещатик-Плаза (в новый офис «Свободы» на Антоновича я так и не привыкла!), что здесь на пятом этаже сидит Кузнецова, и можно попытаться позвонить и вытащить его на кофе. Преимущественно, правда, такие попытки заканчивались тем, что это она выходила затащить меня в студию и записать, потому что не пропадать же оказии, а кофе мы потом пили в нее в кабинете, обмениваясь новостями, которых у нее всегда было вдоволь, - почти как в эпоху штаба «Абитуриент»: неоспоримых, еще от подростков, способностей", - вспоминает Забужко.

В то же время предполагает: когда-то может оказаться, что в украинской журналистике это была "эпоха Кузнецовой". Это ведь не кто, как она «дала голос» Оранжевому Майдану – возглавленное ею «Радио Эра» тогда, без преувеличения, слушали все.

"Есть еще кому рассказать из живых и здоровых свидетелей… Но для этого нужно сначала выиграть войну – к тому времени честная история украинской журналистики невозможна. А вот честные истории отдельных журналистов, которые упорно и последовательно меняли страну, преимущественно, по заповеди классика, "без насилия и крика", – возможны, да", - констатирует писательница

Как известно, президент США Дональд Трамп 15 марта подписал указ, направленный на сокращение семи федеральных агентств, включая Агентство США по глобальным медиа (USAGM), которое занимается медиакорпорацией "Радио Свободная Европа"/"Радио Свобода", "Голос Америки" и другими средствами информации. Указ Трампа гарантирует, что налогоплательщики не будут больше попадать на крючок радикальной пропаганды.

Читайте на "Цензор.НЕТ": Бывшая украинская телеведущая после рытья могил в Швеции нашла новую работу