/https%3A%2F%2Fs3.eu-central-1.amazonaws.com%2Fmedia.my.ua%2Ffeed%2F64%2Ffede2699b77ca6d25edde8a5bcfc7b7c.jpg)
Миллионер из США выделил деньги на бесплатное жилье для украинцев: как там живут люди
Американский благотворитель Делл Лой Хансен построил в Мощуне дома для семей, потерявших жилье из-за войны. Его фонд "Миссия Хансена в Украине" помогает пострадавшим от агрессии РФ.Мощун - село, которое одно из первых встретило врага на подступах к Киеву. В феврале-марте 2022 года здесь шли ожесточенные бои: дома пылали, а жители спасались, как могли. Когда российские войска отступили, от села остались только развалины - более 85% зданий были уничтожены или повреждены, а дороги, электросети и водоснабжение выведены из строя.Корреспондентка Gazeta.ua побывала в Мощуне и в новых домах. И узнала, как сегодня живет село.- Вы можете проговаривать, какой может быть ванная комната, удобства. Есть возможность доплатить, чтобы увеличить площадь дома, - об условиях благотворительной программы по восстановлению жилья рассказывает работница старостата Анна Заика местной жительнице Мощуна. - Вы хотите два санузла?Женщина сидит в длинном пальто полуоборота и листает документы. Шапку не снимает.- У меня есть родственники - племянницы с детьми. Когда ко мне будут приезжать, то накладно с одним санузлом, - объясняет ей односельчанка, с виду около 60 лет. В дом культуры, одновременно и админздания, часто приходят жители. Восстановление села продолжается, а большинство людей - нуждается в помощи. Благотворительный фонд "Миссия Хансена в Украине" поддерживает семьи, чьи дома были разрушены или повреждены в результате войны.В рамках программы "Феникс" фонд сотрудничает с государственной программой "ЄВідновлення", добавляя к сумме государственного сертификата дополнительное финансирование, необходимое для полноценного завершения строительства, ремонта и благоустройства. Эта сумма может достигать $30 тыс. на каждый дом.- Пока с помощью получается 80 квадратов, - добавляет работница фонда Ирина. - Чтобы увеличить до ста - нужно доплатить еще более $8 тысяч. Пока на согласовании, можете еще подумать.
В селе проживает около 1000 человек. До полномасштабного вторжения населения составляли 1200 человек. Одна семья имеет статус внутренне перемещенных лиц.- Беда Гостомельской громады в том, что не создаются системные решения, - объясняет Ирина. - Если заходит частный донор, то максимум - не мешают. Однако есть населенные пункты, которые самостоятельно прилагают усилия к восстановлению и развитию. В настоящее время USAID закрыл энергетические программы. Поэтому будем искать доноров, чтобы обновить в Мощуне и энергетику. Освещение и электрификацию возобновили благодаря тому, что Аня, Вадим и Мирослава написали здесь во все возможные инстанции. В громадах есть бюджеты. Здесь вопрос о целесообразности их использования.По состоянию на март 2024 гогда в Мощуне удалось восстановить 206 жилых домов. В течение 2022 года на средства резервного фонда государственного бюджета было отремонтировано почти 60 домов, где заменили окна, двери и восстановили кровли. Международные партнеры приобщились к обустройству временного жилья - в дворах жильцов установили модульные дома.
Кроме жилой застройки в Мощуне удалось частично восстановить социальную инфраструктуру. Было отремонтировано здание культуры, обустроен пункт здоровья и организовано автобусное сообщение.Благодаря инициативе "Миссия Хансена в Украине" в Мощуне построили шесть новых домов для семей, потерявших свое жилье из-за войны. Это позволило некоторым жителям вернуться к нормальной жизни в собственных домах.- Мы еще не завезли все. Но планируем в Пасху заехать. Заказали сестре новые тюли, - Вера и Юрий Ющенко встречают на пороге своего нового дома - одноэтажное жилье с персиковыми фасадами и широкими окнами. Для строительства использовали пеноблоки. - Здесь стены и ремонт хорошие.Заходят в просторный современный дом. Оба выглядят взволнованными, внимательно осматривают каждый уголок своего будущего дома.
- Два месяца строили. В августе залили фундамент, а в октябре готово было, - рассказывает 54-летний Юрий Петрович. - Еще не все готово, не собрали до конца мебель. Кухня, диван и стол были.В гостиной на полу - шарики сине-желтой окраски. Остались еще со дня завершения строительства. Кухня-студия светлая, с новой мебелью и техникой. Рядом стоит генератор - временная необходимость.В марте 2022-го вражеский снаряд попал в их дом. Удар пришелся в самый центр строения. Все разорвало в клочья, признается 42-летняя Вера. С тех пор семья проживает в модульном доме, установленном за счет благотворителя Делл Лоя Хансена.
- Уже два года, слава Богу, как живем. Немного обжили. Поставили на Рождество 25 декабря. Если бы знали, что приедете, то подготовились, - Вера Ющенко приглашает в модульный дом, где живет с мужем и дочерью Дианой. Наспех убирает со стола еще теплые от чая чашки. - Сразу не жили, потому что не нужно было канализацию сделать и провести воду. Скважину до августа провели, потому что старая сгорела.Одета в простую, но удобную темную кофту. Волосы собраны в высокий пучок. Вера родом из Закарпатья, но после женитьбы с мужем живут в Мощуне.До полномасштабного вторжения Ющенки проживали в большом доме с четырьмя комнатами. Как раз закончили ремонт - заменили пол, затянули стены.
Сейчас семья имеет две отдельные комнаты, просторную кухню и ванную. Внутри тепло и пахнет деревом, которым обшиты стены. Просторная кухня, оформленная в светлых тонах и оснащенная современной мебелью и бытовой техникой - газовая плита, вытяжка, холодильник, микроволновка.На стенах - мраморная плитка, а над рабочей зоной аккуратно расположены ножи и кухонные принадлежности. Сквозь окно, прикрытое розовыми занавесками, пробивается мягкий свет.- Здесь была кухня, холодильник, диван. В комнате - шкаф, кровать, стол и еще много всего. Как для того, что все сгорело - это шикарно, - рассказывает Вера. - Мы уже мелочи добавили. К тому же по квартирам чужих ходили.Спальные комнаты простые, но уютные. Деревянные стены украшены личными фотографиями. В хозяйственной спальне висят часы, а рядом ковер, лежат салфетки с вышивкой. На окне - полупрозрачные занавески с кружевом.
- Я пока уют себе не сделаю, то не перейду в дом. Уже в новый дом сестре заказала тюль. Сюда тоже сразу купила все, что мне нужно - посуду, кастрюли. Убрала, позастелала и зашла в дом как в гостиницу. Не могу в бардаке, такая я есть, - смеется хозяйка. - Сколько той жизни.Мощун - небольшое село в Киевской области в 7 км от столицы. В начале марта российские войска, продвигаясь со стороны Бучи и Гостомеля, пытались прорвать оборону Киева через Мощун. Зашли в село 26 февраля. Россияне не ожидали увидеть сопротивление в столь маленьком населенном пункте. Однако с первых дней, кроме ВСУ, сопротивление оказывали и местные жители.Именно здесь украинские защитники остановили врага, и село стало местом продолжительных боевых столкновений. Авиаудары, артиллерийские обстрелы и уличные бои превратили Мощун в линию фронта. - Мы выехали 28 февраля с дочерью через Горенку. Уже горели дома в Мощуне, табличек не было дорогой. А муж остался, потому что мать была лежащая на той стороне села, - вспоминает Вера. - Ухаживал за ней.Село фактически опустело. Большинство жителей эвакуировались, а оставшиеся прятались в подвалах.- Утром 6 марта он ее покормил, печь протопил, а к обеду она сгорела… Тогда в Мощуне уже никого не было, даже военных - выехали все. Все кипело, горело. На вечер муж еще окопы копал, а когда возвращался, то хотел удостовериться, действительно ли дом сгорел. Его уже военные, которые были в лесу, не пускали. Но лесником работает, так все здесь знает и любыми бы способами пошел к маме. До родительского дома Юрий не доехал около 200 метров. Россияне выскочили из леса и начали стрелять по машине.- "Ниву" обстреляли. Но был рядом ангел-хранитель, очевидно. Потому что под номерами был газовый баллон - номера прошиты пулями, а до бака всего 15 сантиметров. И пассажирское сиденье прострелено. Когда по нему открыли огонь, сразу и не понял. Но увидел, что хата сгорела, а в ней - мать… Ни одной косточки не нашли, ничего вообще. Это от фосфора так горит, им повсюду били. Там только две пружинки из кровати обнаружили и все.- Я машину бросил возле лесничества. Номер прострелили и в дверь попали, в крышу, а когда убегал - еще и в зад, - добавляет Юрий. Юрий выбежал из машины и бросился бежать в лес. Хотел пешком добраться до Пущи-Водицы, но по дороге подобрали украинские военные. Довезли в местную школу, а затем - в Оболонский район столицы. Оттуда мужчина уехал к семье в Закарпатье.- 8 марта приехал к нам. Связи не было с ним до этого. Я думала, что уже живого его нет… У меня свекровь, должно быть, чувствовала такое. Ибо говорила: "Если будет война, то знай, что все в жизни наживное. Главное - чтобы муж у тебя остался". В мае уже вызвали сюда на работу.К середине марта украинские военные начали контрнаступление, выбивая врага с позиций. Российские войска вынуждены были отступать, но перед этим уничтожили значительную часть инфраструктуры. До 29 марта Вооруженные силы Украины полностью зачистили село от окупантов. - Когда сосед сбросил, что здесь осталось, то не хотела возвращаться, - признается Вера. - Я двор не узнала - только погреб внутри уцелел, но штукатурка обгорела. У соседа три дома было во дворе - так ничего нет. Документы у нас все сгорели тоже. Но там работы не было, а дома очень сильно в цене поднялись. Как жить? Здесь проработал лесником 31 год, так и вернулись.Около 85% домов в Мощуне были уничтожены или сильно повреждены. Электросети, дороги, водоснабжение - были выведены из строя. В лесу близ села были остатки вражеской техники, неразорванные снаряды и окопы, оставленные оккупантами. Некоторые дома обокрали мародеры.- Мать считается пропавшей без вести. Поскольку не смогли провести экспертизу, - добавляет женщина. Возобновление села началось сразу после освобождения. Благодаря волонтерам, государственным программам и международным благотворительным инициативам часть домов удалось отстроить.- Мы раньше жили в обычном железном вагончике. Ну, таком, что на стройках часто ставят, чтобы рабочие жили - 31-летняя Наталья Онищенко опирается на новый деревянный стол в гостинной-студии. На полу у кухонной зоны разбросаны игрушечные автомобили ее сына. - В новом доме мы с декабря. От подписания документов и до того, как въехали, прошло всего четыре месяца.На месте новостройки когда-то стоял большой двухэтажный дом. В нем жили всей семьей, вспоминает Наталья. - С семьей брата мужа и родителями, - добавляет. - По нему было два или три прилета… И вообще ничего не осталось.- Мы с мужем, и двое его парней, - объясняет Анна Заика и знакомит с родными. - А мы сейчас в модульном доме.Вагончик стоит рядом с нынешней террасой - компактное сооружение из металлического профиля, утепленное монтажной пеной, которое местами проступает на стыках панелей. Имеет темную металлическую дверь и совсем маленькие пластиковые окна. На крыше видно дымоход - в холодное время вагончик хозяева отапливали буржуйкой. Рядом стоит старый холодильник под открытым небом. Позади также полукруглое металлическое сооружение - модульный дом, предоставленный волонтерами. Хозяева называют его "шалаш".- Это пенопластовое. Оно начало цвести, все отсырело. Потом нам поставили вагончик, и мы перешли сюда. Два года в нем прожили, - говорит Онищенко. - Привыкали понемногу. Ну, там просто - когда света не было, мы буржуйку поджигали. Готовили на газовом баллоне, а то и на костре.Во дворе холодно и серо, вдали виднеются остатки разрушенных зданий. Муж Натальи предлагает зайти в новый дом.- Только начали обживать, - говорит Петр Заика. Проводит экскурсию и показывает их с женой спальню. Комната оформлена в светлых тонах. Большое окно с белыми занавесками, в центре - двуспальная кровать, застеленная одеялом. Над изголовьем висит семейное фото, а в углу стоит синий детский стульчик.В сыновней комнате на кровати аккуратно разложены мягкие игрушки, а рядом лежит детская книга. На полу - много разноцветных автомобилей, которые аккуратно собраны в зеленый органайзер.На заднем плане - окно, сквозь которое виден двор, а рядом с ним расположен диван, застеленный зеленым пледом. На диване спокойно дремлет кот.- Мы выехали из Мощуна только 5 марта. Малому на тот момент было всего 18 дней, - рассказывает Наталья. - Мы думали, что они сюда не пойдут, а когда пришли - было поздно. Прилетали ракеты, дом у соседки загорелся. Русские были в другой стороне, на дачах. А когда по улице уже двигались танки, то решились уезжать. Прятались в погребе, а днем в дом - есть готовить. Тогда еще был газ. Как выехали, уже 10 марта сказали, что дома уже нет. Семья родом из Мощуна. До последнего не верили, что получат такой дом, признается Наталья.- Ребенку есть где разогнаться, - добавляет.После деоккупации в село начали возвращаться жители. Наталья рассказывает, что люди стали более сплоченными. Дом работает за счет электроэнергии. За коммунальные услуги в прошлом месяце семья заплатила около 17 тыс. грн. Больше всего - за отопление.- В этом месяце сэкономили, это будет 10 тысяч. Но и морозов сильных не было, а то и по 20 тысяч платили бы. Весной планируем поставить дровяной котел, - говорит Онищенко. - Мы здесь живем втроем. Брату мужа Павлу также удалось принять участие в программе - их дом по-соседству.История Мощуна достигает нескольких веков, хотя точная дата основания неизвестна. Поселение возникло как часть околокиевских деревень, жители которых занимались земледелием, лесничеством и ремеслами.В разные периоды истории Мощун тесно связан с Киевом, особенно как поставщик сельскохозяйственной продукции. В XIX-XX веках село развивалось как часть Киевского уезда. Во время Второй мировой войны село, как и вся Киевщина, пережило нацистскую оккупацию. В послевоенный период постепенно восстанавливалось, а впоследствии стало частью пригорода столицы.До начала полномасштабного вторжения село имело развитую инфраструктуру - школу, несколько магазинов, почтовое отделение и здание культуры, одновременно выполнявшее функции административного здания. Эти постройки были разрушены оккупантами.В настоящее время магазины возобновили работу. Однако детей приходится возить на учебу в соседние населенные пункты. Каждый час из Мощуна курсирует маршрутка в Киев. Большинство дошкольников в селе воспитываются дома. Родителям дорого возить в садик, говорит Анна Заика. - Все дорожает. Свет снова поднимется в цене. И попробуй теперь отапливать такой дом, - говорит женщина. - В селе женщины преимущественно работают в садах, школах или медсестрами. Мужчины лесниками, но их не так много в селе осталось, потому что пошли воевать. Более 50 человек на фронте. Сначала раздавать повестки приезжали, а потом начали отправлять на почту.В Мощуне планируют построить еще более 30 домов. На программу могут податься только пострадавшие жители, у которых была приватизирована земля. Чтобы дом можно было ввести в эксплуатацию. Часть средств на восстановление выделяет государство, остальное - финансирует Делл Лой Хансен.- У меня сгорел дом, в котором проживала семья из пяти человек. Мне могут дать 60 квадратов, потому что тех денег, которые дают на восстановление, недостаточно для строительства. Государство выделяет 33 717 гривен 46 копеек за квадратный метр. Во-первых, индекс инфляции не будет же действовать, а ведь еще надо докупить мебель, сантехнику. Хансен прибавляет до $30 тысяч, - рассказывает Заика. В Мощуне восстановили пункт здоровья. Работают фельдшер и медсестра, а раз в неделю приезжает семейный врач. В здании культуры открыли художественные выставки, а также пространство для детей. Иногда для жителей села проводят тренинги по медицинской помощи.Над селом каждую ночь летают вражеские шахеды. К счастью благодаря работе украинских защитников прилетов не было. После пережитого Украина не должна уступать территории, убеждена она. - Я считаю, что сейчас каждый набивает себе цену, - говорит Анна. - Но хочется, чтобы победой все закончилось. Столько ребят уже погибло. За что? Чтобы сейчас мы уступили? С Россией не получится дипломатии. Ибо этот Путин - неадекватный. Это и так понятно.В небольшом, но оживленном кабинете сельсовета кипит работа - на трех письменных столах разложены документы, стоят ноутбуки. Полки заставлены наградами и благодарностями от военных. Староста села Вадим Жердецкий приветливо приглашает сесть напротив. Вместе с ним в кабинете работают помощницы - Мирослава и Анна Заика.Вадим Жердецкий - коренной житель Мощуна в седьмом поколении. В 2022 году мы впервые встретили его среди развалин села. Тогда Вадим был одним из тех, кто не уехал, а остался, чтобы защищать село от оккупантов и помогать землякам. Стоя на фоне обгоревших домов и воронок от снарядов, он рассказывал о вражеских обстрелах, о погибших, о тех ужасах, которые выпали на долю села. Во время российского вторжения в феврале 2022 года его дом был разрушен в результате обстрелов. Ему с семьей чудом удалось спастись. Несмотря на это, он активно принял участие в обороне и гуманитарной помощи для местных жителей и военных.- Внучку выносил из дома во время обстрелов. Так она потом сказала: "Дед, не переживай. Папа поубивает кацапов - и построим новый", - рассказывает Вадим взволнованно. - И я начал чертить план дома. Сделал архитектурный проект. Дом был построен, а тот отремонтирован с помощью. Есть люди с любовью в сердце. Вот такой и Делл Лой Хансен. Сегодня мы снова встретили Жердецкого - уже не среди руин, а в сельском совете, где он исполняет обязанности старосты с 2023 года. В этой должности он координирует процессы восстановления села, сотрудничает с волонтерами и международными партнерами для восстановления инфраструктуры и жилых домов.- Сейчас все объединяются. Делаем тушенку на фронт, помогаем местным, - говорит Вадим. - Нам сейчас не хватает главного - победы и возвращения домой всех защитников. Просто не нужно опускать голову ни перед кем, особенно сейчас.Когда-то заброшенные улицы снова наполняются жизнью - дети играют возле новых домов, во дворах слышны голоса, а жители объединяются, чтобы сделать свое село еще лучше.
Кроме жилой застройки в Мощуне удалось частично восстановить социальную инфраструктуру. Было отремонтировано здание культуры, обустроен пункт здоровья и организовано автобусное сообщение.Благодаря инициативе "Миссия Хансена в Украине" в Мощуне построили шесть новых домов для семей, потерявших свое жилье из-за войны. Это позволило некоторым жителям вернуться к нормальной жизни в собственных домах.- Мы еще не завезли все. Но планируем в Пасху заехать. Заказали сестре новые тюли, - Вера и Юрий Ющенко встречают на пороге своего нового дома - одноэтажное жилье с персиковыми фасадами и широкими окнами. Для строительства использовали пеноблоки. - Здесь стены и ремонт хорошие.Заходят в просторный современный дом. Оба выглядят взволнованными, внимательно осматривают каждый уголок своего будущего дома.
- Два месяца строили. В августе залили фундамент, а в октябре готово было, - рассказывает 54-летний Юрий Петрович. - Еще не все готово, не собрали до конца мебель. Кухня, диван и стол были.В гостиной на полу - шарики сине-желтой окраски. Остались еще со дня завершения строительства. Кухня-студия светлая, с новой мебелью и техникой. Рядом стоит генератор - временная необходимость.В марте 2022-го вражеский снаряд попал в их дом. Удар пришелся в самый центр строения. Все разорвало в клочья, признается 42-летняя Вера. С тех пор семья проживает в модульном доме, установленном за счет благотворителя Делл Лоя Хансена.
- Уже два года, слава Богу, как живем. Немного обжили. Поставили на Рождество 25 декабря. Если бы знали, что приедете, то подготовились, - Вера Ющенко приглашает в модульный дом, где живет с мужем и дочерью Дианой. Наспех убирает со стола еще теплые от чая чашки. - Сразу не жили, потому что не нужно было канализацию сделать и провести воду. Скважину до августа провели, потому что старая сгорела.Одета в простую, но удобную темную кофту. Волосы собраны в высокий пучок. Вера родом из Закарпатья, но после женитьбы с мужем живут в Мощуне.До полномасштабного вторжения Ющенки проживали в большом доме с четырьмя комнатами. Как раз закончили ремонт - заменили пол, затянули стены.
Сейчас семья имеет две отдельные комнаты, просторную кухню и ванную. Внутри тепло и пахнет деревом, которым обшиты стены. Просторная кухня, оформленная в светлых тонах и оснащенная современной мебелью и бытовой техникой - газовая плита, вытяжка, холодильник, микроволновка.На стенах - мраморная плитка, а над рабочей зоной аккуратно расположены ножи и кухонные принадлежности. Сквозь окно, прикрытое розовыми занавесками, пробивается мягкий свет.- Здесь была кухня, холодильник, диван. В комнате - шкаф, кровать, стол и еще много всего. Как для того, что все сгорело - это шикарно, - рассказывает Вера. - Мы уже мелочи добавили. К тому же по квартирам чужих ходили.Спальные комнаты простые, но уютные. Деревянные стены украшены личными фотографиями. В хозяйственной спальне висят часы, а рядом ковер, лежат салфетки с вышивкой. На окне - полупрозрачные занавески с кружевом.
- Я пока уют себе не сделаю, то не перейду в дом. Уже в новый дом сестре заказала тюль. Сюда тоже сразу купила все, что мне нужно - посуду, кастрюли. Убрала, позастелала и зашла в дом как в гостиницу. Не могу в бардаке, такая я есть, - смеется хозяйка. - Сколько той жизни.Мощун - небольшое село в Киевской области в 7 км от столицы. В начале марта российские войска, продвигаясь со стороны Бучи и Гостомеля, пытались прорвать оборону Киева через Мощун. Зашли в село 26 февраля. Россияне не ожидали увидеть сопротивление в столь маленьком населенном пункте. Однако с первых дней, кроме ВСУ, сопротивление оказывали и местные жители.Именно здесь украинские защитники остановили врага, и село стало местом продолжительных боевых столкновений. Авиаудары, артиллерийские обстрелы и уличные бои превратили Мощун в линию фронта. - Мы выехали 28 февраля с дочерью через Горенку. Уже горели дома в Мощуне, табличек не было дорогой. А муж остался, потому что мать была лежащая на той стороне села, - вспоминает Вера. - Ухаживал за ней.Село фактически опустело. Большинство жителей эвакуировались, а оставшиеся прятались в подвалах.- Утром 6 марта он ее покормил, печь протопил, а к обеду она сгорела… Тогда в Мощуне уже никого не было, даже военных - выехали все. Все кипело, горело. На вечер муж еще окопы копал, а когда возвращался, то хотел удостовериться, действительно ли дом сгорел. Его уже военные, которые были в лесу, не пускали. Но лесником работает, так все здесь знает и любыми бы способами пошел к маме. До родительского дома Юрий не доехал около 200 метров. Россияне выскочили из леса и начали стрелять по машине.- "Ниву" обстреляли. Но был рядом ангел-хранитель, очевидно. Потому что под номерами был газовый баллон - номера прошиты пулями, а до бака всего 15 сантиметров. И пассажирское сиденье прострелено. Когда по нему открыли огонь, сразу и не понял. Но увидел, что хата сгорела, а в ней - мать… Ни одной косточки не нашли, ничего вообще. Это от фосфора так горит, им повсюду били. Там только две пружинки из кровати обнаружили и все.- Я машину бросил возле лесничества. Номер прострелили и в дверь попали, в крышу, а когда убегал - еще и в зад, - добавляет Юрий. Юрий выбежал из машины и бросился бежать в лес. Хотел пешком добраться до Пущи-Водицы, но по дороге подобрали украинские военные. Довезли в местную школу, а затем - в Оболонский район столицы. Оттуда мужчина уехал к семье в Закарпатье.- 8 марта приехал к нам. Связи не было с ним до этого. Я думала, что уже живого его нет… У меня свекровь, должно быть, чувствовала такое. Ибо говорила: "Если будет война, то знай, что все в жизни наживное. Главное - чтобы муж у тебя остался". В мае уже вызвали сюда на работу.К середине марта украинские военные начали контрнаступление, выбивая врага с позиций. Российские войска вынуждены были отступать, но перед этим уничтожили значительную часть инфраструктуры. До 29 марта Вооруженные силы Украины полностью зачистили село от окупантов. - Когда сосед сбросил, что здесь осталось, то не хотела возвращаться, - признается Вера. - Я двор не узнала - только погреб внутри уцелел, но штукатурка обгорела. У соседа три дома было во дворе - так ничего нет. Документы у нас все сгорели тоже. Но там работы не было, а дома очень сильно в цене поднялись. Как жить? Здесь проработал лесником 31 год, так и вернулись.Около 85% домов в Мощуне были уничтожены или сильно повреждены. Электросети, дороги, водоснабжение - были выведены из строя. В лесу близ села были остатки вражеской техники, неразорванные снаряды и окопы, оставленные оккупантами. Некоторые дома обокрали мародеры.- Мать считается пропавшей без вести. Поскольку не смогли провести экспертизу, - добавляет женщина. Возобновление села началось сразу после освобождения. Благодаря волонтерам, государственным программам и международным благотворительным инициативам часть домов удалось отстроить.- Мы раньше жили в обычном железном вагончике. Ну, таком, что на стройках часто ставят, чтобы рабочие жили - 31-летняя Наталья Онищенко опирается на новый деревянный стол в гостинной-студии. На полу у кухонной зоны разбросаны игрушечные автомобили ее сына. - В новом доме мы с декабря. От подписания документов и до того, как въехали, прошло всего четыре месяца.На месте новостройки когда-то стоял большой двухэтажный дом. В нем жили всей семьей, вспоминает Наталья. - С семьей брата мужа и родителями, - добавляет. - По нему было два или три прилета… И вообще ничего не осталось.- Мы с мужем, и двое его парней, - объясняет Анна Заика и знакомит с родными. - А мы сейчас в модульном доме.Вагончик стоит рядом с нынешней террасой - компактное сооружение из металлического профиля, утепленное монтажной пеной, которое местами проступает на стыках панелей. Имеет темную металлическую дверь и совсем маленькие пластиковые окна. На крыше видно дымоход - в холодное время вагончик хозяева отапливали буржуйкой. Рядом стоит старый холодильник под открытым небом. Позади также полукруглое металлическое сооружение - модульный дом, предоставленный волонтерами. Хозяева называют его "шалаш".- Это пенопластовое. Оно начало цвести, все отсырело. Потом нам поставили вагончик, и мы перешли сюда. Два года в нем прожили, - говорит Онищенко. - Привыкали понемногу. Ну, там просто - когда света не было, мы буржуйку поджигали. Готовили на газовом баллоне, а то и на костре.Во дворе холодно и серо, вдали виднеются остатки разрушенных зданий. Муж Натальи предлагает зайти в новый дом.- Только начали обживать, - говорит Петр Заика. Проводит экскурсию и показывает их с женой спальню. Комната оформлена в светлых тонах. Большое окно с белыми занавесками, в центре - двуспальная кровать, застеленная одеялом. Над изголовьем висит семейное фото, а в углу стоит синий детский стульчик.В сыновней комнате на кровати аккуратно разложены мягкие игрушки, а рядом лежит детская книга. На полу - много разноцветных автомобилей, которые аккуратно собраны в зеленый органайзер.На заднем плане - окно, сквозь которое виден двор, а рядом с ним расположен диван, застеленный зеленым пледом. На диване спокойно дремлет кот.- Мы выехали из Мощуна только 5 марта. Малому на тот момент было всего 18 дней, - рассказывает Наталья. - Мы думали, что они сюда не пойдут, а когда пришли - было поздно. Прилетали ракеты, дом у соседки загорелся. Русские были в другой стороне, на дачах. А когда по улице уже двигались танки, то решились уезжать. Прятались в погребе, а днем в дом - есть готовить. Тогда еще был газ. Как выехали, уже 10 марта сказали, что дома уже нет. Семья родом из Мощуна. До последнего не верили, что получат такой дом, признается Наталья.- Ребенку есть где разогнаться, - добавляет.После деоккупации в село начали возвращаться жители. Наталья рассказывает, что люди стали более сплоченными. Дом работает за счет электроэнергии. За коммунальные услуги в прошлом месяце семья заплатила около 17 тыс. грн. Больше всего - за отопление.- В этом месяце сэкономили, это будет 10 тысяч. Но и морозов сильных не было, а то и по 20 тысяч платили бы. Весной планируем поставить дровяной котел, - говорит Онищенко. - Мы здесь живем втроем. Брату мужа Павлу также удалось принять участие в программе - их дом по-соседству.История Мощуна достигает нескольких веков, хотя точная дата основания неизвестна. Поселение возникло как часть околокиевских деревень, жители которых занимались земледелием, лесничеством и ремеслами.В разные периоды истории Мощун тесно связан с Киевом, особенно как поставщик сельскохозяйственной продукции. В XIX-XX веках село развивалось как часть Киевского уезда. Во время Второй мировой войны село, как и вся Киевщина, пережило нацистскую оккупацию. В послевоенный период постепенно восстанавливалось, а впоследствии стало частью пригорода столицы.До начала полномасштабного вторжения село имело развитую инфраструктуру - школу, несколько магазинов, почтовое отделение и здание культуры, одновременно выполнявшее функции административного здания. Эти постройки были разрушены оккупантами.В настоящее время магазины возобновили работу. Однако детей приходится возить на учебу в соседние населенные пункты. Каждый час из Мощуна курсирует маршрутка в Киев. Большинство дошкольников в селе воспитываются дома. Родителям дорого возить в садик, говорит Анна Заика. - Все дорожает. Свет снова поднимется в цене. И попробуй теперь отапливать такой дом, - говорит женщина. - В селе женщины преимущественно работают в садах, школах или медсестрами. Мужчины лесниками, но их не так много в селе осталось, потому что пошли воевать. Более 50 человек на фронте. Сначала раздавать повестки приезжали, а потом начали отправлять на почту.В Мощуне планируют построить еще более 30 домов. На программу могут податься только пострадавшие жители, у которых была приватизирована земля. Чтобы дом можно было ввести в эксплуатацию. Часть средств на восстановление выделяет государство, остальное - финансирует Делл Лой Хансен.- У меня сгорел дом, в котором проживала семья из пяти человек. Мне могут дать 60 квадратов, потому что тех денег, которые дают на восстановление, недостаточно для строительства. Государство выделяет 33 717 гривен 46 копеек за квадратный метр. Во-первых, индекс инфляции не будет же действовать, а ведь еще надо докупить мебель, сантехнику. Хансен прибавляет до $30 тысяч, - рассказывает Заика. В Мощуне восстановили пункт здоровья. Работают фельдшер и медсестра, а раз в неделю приезжает семейный врач. В здании культуры открыли художественные выставки, а также пространство для детей. Иногда для жителей села проводят тренинги по медицинской помощи.Над селом каждую ночь летают вражеские шахеды. К счастью благодаря работе украинских защитников прилетов не было. После пережитого Украина не должна уступать территории, убеждена она. - Я считаю, что сейчас каждый набивает себе цену, - говорит Анна. - Но хочется, чтобы победой все закончилось. Столько ребят уже погибло. За что? Чтобы сейчас мы уступили? С Россией не получится дипломатии. Ибо этот Путин - неадекватный. Это и так понятно.В небольшом, но оживленном кабинете сельсовета кипит работа - на трех письменных столах разложены документы, стоят ноутбуки. Полки заставлены наградами и благодарностями от военных. Староста села Вадим Жердецкий приветливо приглашает сесть напротив. Вместе с ним в кабинете работают помощницы - Мирослава и Анна Заика.Вадим Жердецкий - коренной житель Мощуна в седьмом поколении. В 2022 году мы впервые встретили его среди развалин села. Тогда Вадим был одним из тех, кто не уехал, а остался, чтобы защищать село от оккупантов и помогать землякам. Стоя на фоне обгоревших домов и воронок от снарядов, он рассказывал о вражеских обстрелах, о погибших, о тех ужасах, которые выпали на долю села. Во время российского вторжения в феврале 2022 года его дом был разрушен в результате обстрелов. Ему с семьей чудом удалось спастись. Несмотря на это, он активно принял участие в обороне и гуманитарной помощи для местных жителей и военных.- Внучку выносил из дома во время обстрелов. Так она потом сказала: "Дед, не переживай. Папа поубивает кацапов - и построим новый", - рассказывает Вадим взволнованно. - И я начал чертить план дома. Сделал архитектурный проект. Дом был построен, а тот отремонтирован с помощью. Есть люди с любовью в сердце. Вот такой и Делл Лой Хансен. Сегодня мы снова встретили Жердецкого - уже не среди руин, а в сельском совете, где он исполняет обязанности старосты с 2023 года. В этой должности он координирует процессы восстановления села, сотрудничает с волонтерами и международными партнерами для восстановления инфраструктуры и жилых домов.- Сейчас все объединяются. Делаем тушенку на фронт, помогаем местным, - говорит Вадим. - Нам сейчас не хватает главного - победы и возвращения домой всех защитников. Просто не нужно опускать голову ни перед кем, особенно сейчас.Когда-то заброшенные улицы снова наполняются жизнью - дети играют возле новых домов, во дворах слышны голоса, а жители объединяются, чтобы сделать свое село еще лучше.
Поделиться сюжетом
Источник материала