Что не так с разговорами о коррупции в Украине

На этой неделе весь украинский политический, государственный и общественный бомонд соберётся на Международной конференции по вопросам восстановления Украины (URC) в Риме. Там будут говорить о главных украинских проблемах, и, конечно, не обойдут вниманием коррупцию.

Это и неудивительно, ведь проблема коррупции всегда актуальна, особенно — во время войны. И столь же понятно, почему медиа регулярно и часто освещают тему коррупции — ведь важным инструментом антикоррупционной борьбы остаётся медийная огласка.

Но как действительно качественно говорить о реальных проблемах, связанных с расхищением государственных средств? Особенно когда враг использует скандалы в нашей стране в своих целях, в том числе и коррупционные.

Когда дезинформация становится оружием: российские манипуляции и вопросы западных журналистов

Впервые я почувствовал, как работает российская дезинформация, в мае 2022 года. Западные журналисты начали активно расспрашивать меня о рисках коррупции, особенно в контексте предоставленной международными партнёрами военной помощи. Они буквально искали подтверждение, что американская артиллерия может "всплыть" на Ближнем Востоке. Мои объяснения про заблокированные порты и границы с ЕС, через которые HIMARS просто невозможно вывезти незамеченными, их не удовлетворяли. Журналистам нужен был хоть какой-то пример, подтверждающий российский нарратив: Украина тотально и безвозвратно коррумпирована.

Вторая волна таких запросов прокатилась уже в сентябре 2022-го, хотя за первые полгода большой войны никаких доказательств расхищения западного оружия так и не появилось. Тогда же широко распространился нарратив об Украине как "самой коррумпированной стране Европы".

Россияне оказались изобретательными. Они ссылались на наши показатели в Индексе восприятия коррупции от Transparency International. Тогда у нас было 32 балла из 100 — значительно лучше, чем десять лет назад (26 баллов), но хуже, чем в том же ЕС. Россияне просто выдернули данные 42 государств Совета Европы, и Украина оказалась на 41-м месте, почти в самом конце. Показатель самой россии составлял 28 баллов, но об этом они, конечно, молчали — чего не скажешь о журналистах, которые снова и снова спрашивали о рисках коррупции в Украине. Когда на следующий год Украина поднялась в Индексе, этот нарратив внезапно исчез.

Так мы видим, как авторитетные данные используют для манипуляций, чтобы убедить мир, что Украина — это "коррупционная клоака", которой нельзя помогать. И, к сожалению, до сих пор эти тезисы приходится опровергать.

Почему важно говорить правду о коррупции

Проблемы с реальной коррупцией в Украине существуют и действительно угрожают эффективности государства. Во время войны это буквально угрожает нашему выживанию — мы должны преодолевать коррупцию, потому что она мешает нам противостоять агрессии.

Однако и эту борьбу можно воспринимать по-разному. Для нас новость о задержании главы Верховного Суда на взятке — это победа, свидетельство работы антикоррупционной системы. А вот для россиян это доказательство: "Смотрите, даже их Глава Верховного Суда — коррупционер, что уж говорить о других?!"

Именно поэтому о коррупции нам нужно говорить открыто. К счастью, в Украине есть сильное сообщество журналистов-расследователей и антикоррупционных активистов, которые не позволяют этой проблеме остаться незамеченной. Возможность свободно освещать коррупцию в медиа и вообще иметь свободные медиа, большинство из которых не контролируются государством, — это уже огромное достижение, особенно во время полномасштабной войны.

Единственный путь для власти — признать проблему и ответственно о ней говорить и действовать

Одна из самых больших проблем в коммуникации заключается в том, как о коррупции говорит руководство государства. Когда в интервью наших чиновников спрашивают о коррупции, они часто отрицают её существование как таковое — даже несмотря на все скандалы последних лет.

Но если руководство не признаёт проблему, то и системного подхода к коммуникации на эту тему не будет. Я убеждён, что нужно начать с простого признания: "Да, у нас есть коррупция. И вот какие шаги мы планируем, чтобы ей противодействовать". Конечно, далее эти шаги нужно реализовывать, а не разворачиваться на 180 градусов, как в случае с неназначением главы БЭБ. Когда Кабинет Министров фактически публично заявил: "Нам этот руководитель не подходит, дайте другого". Хотя в комиссии по отбору присутствовали трое международных экспертов, и все они поддержали именно поданную правительству кандидатуру.

И только тогда об Украине можно будет говорить не как о "коррумпированной стране", а как о стране, которая активно борется с коррупцией.

А пока мы часто наблюдаем другой "нарратив" — попытки представителей власти обвинять разоблачителей коррупции в "работе на россию", когда речь идёт об аргументированной критике и проверенных фактах. Это не помогает нам ни противостоять российской агрессии, ни спасать страну, а лишь отвлекает от настоящей борьбы.

И не стоит забывать, что проблемы внутри Украины связаны не только с коррупцией

Напомню, что не всё, что в медиа называют коррупцией, является расхищением бюджетных средств. Иногда это просто плохие управленческие решения, которые не обязательно являются злонамеренными.

Многие решения принимают не политики, а государственные служащие, чей профессиональный уровень может быть недостаточно высоким. Из-за войны украинский рынок труда потерял миллионы людей, и это, безусловно, отразилось на кадровом потенциале органов власти и местного самоуправления. В Украине же наблюдаем такую крайность: если что-то происходит не так, как хотелось бы, это сразу объясняют тем, что кто-то наверху "нагрел на этом руки".

Да, демократия у нас не прогрессирует стремительными темпами — у нас всё-таки война. Однако стоит помнить, что ни одна другая страна в состоянии войны не становилась кандидатом на вступление в Европейский Союз.

Мы как общество не прекращаем требовать реформ и способствовать им, и пусть не все попытки успешны — как то же решение Кабмина по поводу победителя конкурса в БЭБ — мы выполняем сверхсложные задачи в условиях войны. Мы держимся и даже местами улучшаем ситуацию, тогда как обычно государства во время подобных потрясений стремительно падают вниз в рейтингах демократических свобод.

Нам нужно научиться признавать и ценить свои достижения — по крайней мере за последнее десятилетие. Ценя эти победы, мы даём реформам шанс не быть напрасными. А если что-то не сделано на 100%, стоит сосредоточиться на шагах, которые помогут довести дело до конца. Мы боремся с коррупцией: иногда успешно, иногда нет. Но мы живы, мы движемся, мы не стоим на месте. И это — главный признак развивающейся демократии.