Почему внутренние кризисы бьют по тылу сильнее ракет

Когда крадут надежду…

Россияне ночь за ночью атакуют города Украины. Пытаясь ударить не столько по военным объектам, сколько по разуму украинцев. Посеять отчаяние, которое должно подтолкнуть к капитуляции. Заставить людей бежать, не оглядываясь. Уезжать из Украины и не возвращаться. Они не в силах прорвать фронт, и потому атакуют тыл.

Сама по себе такая тактика никогда не работала. Ещё со времён варварских бомбардировок Лондона Гитлером.

И с украинцами не работает. Украинцы остаются в своей стране, даже когда враг пытается показать, что здесь нет безопасных мест. Большинство — остаётся.

Но что удерживает людей? Многое, на самом деле. Но для многих, особенно тех, кто может себе позволить уехать, — это надежда. Надежда, что когда война закончится, они будут жить в богатой европейской стране. Стране возможностей. Эта надежда — огромный фактор устойчивости страны.

Эта надежда питает украинскую экономику и общество. Удерживает от отчаяния молодых и не очень молодых представителей офисного пролетариата, удерживает в стране мальчиков 15–16 лет, чьи родители принимают решение не вывозить своего ребёнка, стимулирует украинских предпринимателей инвестировать. Эта надежда держит тыл.

И вдруг эту надежду атакуют изнутри. Когда в стране саботируются реформы и начинаются политические репрессии, удар наносится не только по реформаторам и борцам с коррупцией. Атакуется та самая надежда, которая держит тыл.

Может ли эта надежда выжить рядом с шагами, ведущими к авторитаризму? Риторический вопрос.

Зачем терпеть войну, если после неё мы станем маленькой Россией?

Зачем оставаться в стране, где не будет изменений и где все попытки построить верховенство права саботируются?

Станет ли страна членом ЕС, если государство движется к автократии? Будут ли выборы после войны открытыми и честными, если уже сейчас мы видим позорные практики, будто списанные с действий Путина?

И эти вопросы, эти чёртовы вопросы. Вопросы, которые разрушают надежду. Выдавливают её даже из ярых оптимистов.

Все эти вопросы появляются в головах людей. И большая часть ответов может заставить людей потерять веру и уехать. Эффективнее, чем атаки "шахедов".

Нет большего преступления во время войны, чем отнимать у людей надежду. Ничто не ослабляет украинский тыл сильнее, чем потеря надежды на достойное будущее после войны. Там, где россияне не способны посеять отчаяние, могут справиться наши чиновники. И очень не хочется, чтобы у них получилось. И надежда, что они одумаются, ещё не умерла. Надежда, что кто-то важный из ЕС позвонит и скажет: "так нельзя", — и скажет это таким тоном, что будет понятно, что нельзя. Эта надежда ещё жива. Она ведь умирает последней…