Степан Гавриш. Замораживание войны и план Трампа: что на самом деле может ждать Украину

Последние заявления свидетельствуют о том, что Украина приветствует предложения о прекращении огня, но настаивает, что это не должно означать легитимизацию российской оккупации. Президент Владимир Зеленский подчеркнул, что Конституция Украины не позволяет президенту или парламенту в одностороннем порядке изменять территориальный устройство или соглашаться на нарушение ее границ. В то же время он признал, что военное освобождение всех оккупированных территорий стало более сложным, и дипломатические решения являются необходимыми.

Интернет-издание From-UA попросило прокомментировать эту информацию украинского политика, народного депутата Украины III и IV созывов Степана Гавриша. В ответ на вопрос, может ли война «заморозиться» по текущей линии фронта, он высказал следующее мнение:

– Это единственный практически реальный вариант, когда мир может наступить по фактической линии фронта, то есть линии разграничения, которая не будет признана юридически, но фактически даст возможность сделать то, о чем сейчас пишут многие эксперты.

Например, можно подписать различные гибридные документы, которые, с одной стороны, дадут Путину гарантии, которых он хочет достичь, — связанные с НАТО, с возможностью оспаривать, хотя это практически нереально, захваченные территории, а также с включением их в состав РФ. Он это сделал, собственно, с пятью регионами Украины. И если мир с этим и не смирился, то, по крайней мере, пытается сделать вид, что это происходит.

Понятно, что наиболее острый вопрос связан с тем, как будет развиваться этот процесс. Будет ли этот процесс развиваться исключительно в плоскости Украины, то есть Путину нужна территория Украины, или он будет происходить с геополитической точки зрения замысла Путина — устранение первопричин войны, как он говорит, оттеснение НАТО к границам 1997 года, изменение геополитического климата в Европе и тому подобное? Это очень сложный процесс, и мы не можем угадать, как в этом плане будет действовать Трамп.

Но я уверен, что подобные переговоры невозможны с точки зрения их результатов. Считаю, что эти переговоры в определенной степени будут дымовой завесой над ведущейся войной на истощение и над процессом подавления России.

– Выдвигаются и другие версии различными СМИ. В частности, «Нью-Йорк Таймс» написали о том, что Путину неважны территории, он готов их обменивать на геополитические балансы. В первую очередь стоит вопрос по НАТО. И здесь возникает вопрос: а как много на самом деле можно обменять на эти геополитические компромиссы, в частности на НАТО? Если мы откажемся от НАТО, сколько территорий мы сможем вернуть вместе с нашими людьми?

– Трудно понять, о чем идет речь. Мы оккупировали 5% территории России в Курской области, но обмены возможны на уровне того же геополитического шахматного гамбита, который сегодня затеял Трамп.

Какие это могут быть уступки? Их много. Ведутся переговоры с Дмитриевым для Путина о новом крупном бизнесе. Трамп одержим этой темой.

Мне кажется, что было бы неточно и непредсказуемо для будущего оценивать Путина как человека, зацикленного только на Украине. Это было, возможно, в первый год-полтора войны, но ситуация изменилась. Путин находится в тупике, и выйти из него практически нереально.

Есть демократии — продвинутые сильные государства, которые держат, по сути, контроль над развитием геополитической системы мира и влияют на любую политику. Неважно, может ли Китай что-то изменить — он не может ничего изменить. Именно этот мейнстрим Запада и его союзников является принципиально возможным для определения хода событий.

Путину нужно выйти из этой ловушки, но он не может этого сделать, потому что он агрессор. Чтобы выйти, он должен победить в этой войне, то есть добиться победы в Украине, заставить капитулировать Запад и частично США, а прежде всего — ЕС. И тогда Путин установит контроль над демократиями.

Возможно ли это? Без сомнения, это даже невозможно оценить с точки зрения какой-либо теории. Поэтому речь идет о затяжном процессе. У Путина нет вариантов договориться о стабильном мире и возвращении России и его самого в систему мировых взаимоотношений. Никаких возможностей нет.

Вопрос Украины для него сейчас не является экзистенциальным. Экзистенциальным является вопрос его личного выживания и продолжения его миссии. Это машина, которая потеряла тормоза: двигатель работает на полную мощность, тормоза отсутствуют, топливо заканчивается, а он все равно продолжает ехать.

В этом плане вопрос уже не в Украине. Украина является лишь рычагом, который позволяет давить на Запад. Может ли он прибегнуть к более широкой экспансии, то есть ударить по Западу и т. п.? Он все время это демонстрирует, но никогда этого не сделает, потому что ситуация для него только ухудшится.

Почему сейчас Трамп так активно действует и пытается ускорить переговорный процесс? Потому что Путин летит 29 августа в Пекин и будет находиться там до 3 сентября. Не исключено, что именно там может быть решен вопрос Украины.

Западная пресса, и «Телеграф» в частности, писали о том, что Китай не заинтересован в прекращении войны, а наоборот — подстрекает Путина продолжать войну. Это не соответствует действительности, потому что Китай — торговая империя, и война ему не нужна. В то же время он заинтересован в поддержке России как своеобразного «бультерьера», который будет кусать США. Но, как выяснилось, это не работает.

Дональд Трамп применил технологию, при которой Китай может оказаться один на один с вызовами такой экономической силы, с которыми он может не справиться. Поэтому для Путина крайне важно добиться геополитических уступок, изменения своей геополитической позиции, грубо говоря — «амнистии».

Может ли кто-то дать ему эту амнистию? Не думаю, что это возможно. Речь идет только о затягивании этого процесса. Или Путин уйдет, и это тоже станет проблемой.

– Затяжкой на 49 лет, как пишут польские СМИ, — 49–99 лет?

– Последние коллективные доклады врачей, вспомните, утверждают, что Путин проживет до 2034 года. Это основано на изучении его генетических следов, отпечатков пальцев и прочего, где он был на переговорах. Но, по моему мнению, вопрос не в этом.

Вопрос в том, чтобы найти компромисс, которого мы пока не видим. С одной стороны — компромисс по Украине, что означает перезапуск политической системы в нашем государстве, ведь сегодня она не имеет собственной стратегии выживания как таковой. Мы фактически передали Украину на аутсорсинг Трампу.

С другой стороны — это перезапуск России. Возможен ли этот процесс? Думаю, над этим сегодня работает много кто, ведь договориться с Путиным о компромиссе, который устроил бы прежде всего западные демократии, невозможно.