Не война, но и не мир: как Берлин меняет оборонную политику

Берлин усиливает риторику по поводу российской угрозы и ответов на нее.

Начиная с осени 2025 года, воздушное пространство Европы, в частности Германии, стало ареной новых гибридных угроз. Речь идет не только об обнаружении многочисленных неизвестных беспилотных летательных аппаратов, преимущественно, вероятно, российского происхождения, но и о беспрецедентной атаке дронами Польши и несанкционированных полетах российских самолетов в воздушном пространстве Эстонии. Для Германии ситуация особенно чувствительна, ведь дроны появляютсявозлекритических объектов инфраструктуры и военных объектов, в частности в земле Шлезвиг-Гольштейн. Эти инциденты стали катализатором переосмысления подходов в сфере безопасности и формирования комплексных стратегий реагирования на гибридные угрозы.

В Берлине отмечают, что необходимо прибегнуть к более решительным шагам в сфере безопасности. Федеральный канцлерФридрих Мерц недавно отметил, что Германия «находится не в состоянии войны, но уже и не в состоянии мира». По его словам, страна сталкивается с новым типом гибридных угроз, включая кибератаки, саботаж, шпионаж и нарушение воздушного пространства дронами. Следовательно, защита воздушного пространства становится одним из приоритетов национальной безопасности, а координация с союзниками по НАТО рассматривается как ключевой элемент сохранения суверенитета и стабильности региона.

Все более жесткую риторику использует и немецкий министр обороны Борис Писториус, акцентирующий на необходимости адаптировать традиционную сдержанность к новой реальности гибридной войны. Он подчеркивает, что современные угрозы требуют оперативного внедрения технологических решений и пересмотра процедур реагирования, чтобы обеспечить надежную защиту критической инфраструктуры и военных объектов.

Еще в конце июня 2025 года ведущее немецкое издание Spiegel опубликовало выдержки из стратегических оценок Бундесвера, где Россия определена как экзистенциальная угроза для безопасности ФРГ. Согласно этим данным, Москва уже активно перестраивает промышленную инфраструктуру и командные структуры под потребности масштабного конфликта с НАТО ориентировочно во второй половине 2020-х годов. Особое внимание акцентировано на системном наращивании военного опыта, модернизации вооружений и существенном увеличении численности мобилизованных сил — до около 1,5 миллиона военных в течение ближайшего года.

Подчеркивается, что Германия и ее союзники в НАТО еще не достигли необходимого уровня мобилизационной готовности для эффективного контроля восточного фланга Альянса. Документ отмечает, что устранение этого разрыва требует ускоренных реформ в оборонной сфере, значительных инвестиций в технические и человеческие ресурсы и повышения уровня национальной готовности к длительному противостоянию. Вместе с тем чиновники признают, что темпы модернизации и реальные возможности значительно отстают от масштабов потенциальной российской агрессии.

По данным другого издания Handelsblatt, официальные учреждения ФРГ и нескольких других стран ЕС прогнозируют, что Россия может быть готова к наступательной операции через пять-восемь лет. Вместе с тем аналитики предупреждают, что есть вероятность более раннего нападения. Фиксируются широкомасштабные российско-белорусские военные учения и активная информационная кампания Москвы, где акцент делается на защите русскоязычного населения — очевидный прием предвоенной риторики, использованный для оправдания агрессии против Украины.

Вместе с тем оценки независимых экспертов и внутренние отчеты Бундесвера указывают на то, что некоторые возможности, в частности логистика, противовоздушная оборона и киберзащита, остаются недостаточно развитыми. Это обусловлено бюрократическими преградами и недостаточным уровнем финансирования. Хотя оборонный бюджет растет, полная готовность еще не достигнута, и политическая воля немецкого правительства направлена на ускорение реформ.

В сентябре 2025 года утвердили увеличение военного бюджета Германии примерно на 10 млрд евро — до 62,43 млрд евро. К этой сумме добавляются около 24,06 млрд евро из специальный фондов, о которых речь шла ранее. Согласно данным немецкого оборонного ведомства, бюджет на оборону предусматривает постепенный рост: до 82,69 млрд евро в 2026 году, 93,35 млрд — в 2027-м, 136,48 млрд — в 2028-м и 152,83 млрд евро — в 2029-м.

Ключевыми угрозами здесь остаются замедленный темп реформ и политическая нерешительность, что не отвечает динамике внешних вызовов. Несмотря на решительную позицию однопартийца Бориса Писториуса, младшие партнеры в правительственной коалиции, социал-демократы, продолжают придерживаться осторожной позиции времен Олафа Шольца. Она заключается в принципе «не провоцировать Москву», чтобы не вызвать дальнейшей эскалации. Хотя в конце 2023 года руководство СДПГ признало ошибочность своей «восточной политики», исторически тесные контакты партии с Россией, очевидно, и дальше играют заметную роль в формировании подхода к внешней политике.

Немецкие эксперты все чаще отмечают отсутствие у Европы, в частности у Германии, четкой стратегии победы Украины в войне с Россией. По словам старшего научного сотрудника Мюнхенской конференции по безопасности Нико Ланге, они лишь курируют эту войну. Похожую оценку дает военный эксперт Кристиан Мёллинг, отмечая отсутствие конкретного плана действий по победе Украины. Эти замечания свидетельствуют об общем отставании стратегического мышления в планировании поддержки Киева.

В контексте новых гибридных угроз перед немецкими оборонными структурами встает задача создания систем, способных эффективно выявлять, классифицировать и нейтрализовать потенциально опасные дроны. Рассматриваются инновационные технологии — от систем радиоэлектронной борьбы до устройств, которые перехватывают контроль над БпЛА или блокируют их сигналы управления. Акцентируется внимание на безопасном использовании таких систем, чтобы обломки или сбитые аппараты не создавали дополнительную угрозу. Эти технологические меры дополняются законодательными изменениями, которые сейчас находятся на стадии принятия.

Юридические аспекты остаются главным вызовом: отсутствие четко определенных правил для полиции и военных по уничтожению дронов над гражданскими территориями ограничивает оперативность реагирования. Министр внутренних дел Александер Добриндт инициирует соответствующие законодательные изменения, чтобы разрешить уничтожение дронов, представляющих угрозу для жизни или критической инфраструктуры. Вместе с тем страна должна сохранять баланс между эффективной безопасностью и правами граждан, ведь чрезмерные ограничения могут вызвать внутренние споры и утрату общественного доверия.

Вместе с тем многие в Германии сегодня признают реальность угрозы со стороны России. Не вызывает сомнений и то, что нарушение воздушного пространства, дроны и провокационные маневры — часть системной практики Москвы по тестированию границ реагирования НАТО. Российские провокации, в частности, направлены на то, чтобы реакцию Альянса можно было интерпретировать как агрессивную. Вместе с тем в немецком политическом дискурсе наблюдается некоторая неопределенность по уровню жесткости ответных мер. Представители ХДС/ХСС допускают возможность сбития российских истребителей, но большинство политиков и экспертов предпочитают дипломатические меры или принуждение к посадке.

Особое внимание отводится солидарности НАТО и необходимости четких сигналов от всех членов Альянса. Любая нерешительность отдельных государств может повысить уверенность России в безнаказанности своих действий. Аналогично важна согласованность позиций с США: их реакция или молчание существенно влияют на то, как Москва оценивает потенциальный ответ Запада. Внутри Европы и в отношениях с США есть некая неопределенность по готовности к усилению давления на Россию и масштаба возможных санкций, что усиливает и без того значительный скепсис немцев о надежности США как партнера при администрации Трампа.

На этом фоне все очевиднее становится цель российских провокаций: отвлечь внимание Запада от поддержки Украины и заставить сосредоточиться на внутренних вызовах и собственных нуждах. Таким образом Москва хочет размыть единство союзников и снизить эффективность помощи Киеву.

Символичным ответом стало объявление министра обороны Бориса Писториуса на Форуме по безопасности в Варшаве. Он в который раз подтвердил устойчивость поддержки Украины со стороны Берлина и сообщил о передаче двух дополнительных систем ПВО Patriot до конца 2025 года. Это решение стало не только практическим вкладом в укрепление украинской обороны, но и четким сигналом: любые попытки Москвы отвлечь внимание от ключевой задачи — защиты Украины — обречены на провал.

В более широкой перспективе эти шаги отражают изменение немецкого дискурса о безопасности. С середины 2025 года страна проходит важную фазу переосмысления своей оборонной политики под давлением новых вызовов в воздушном пространстве. Политическая риторика становится все более жесткой: Берлин признает, что противодействие российской гибридной угрозе требует не только дипломатии, но и системного объединения технологических инноваций, законодательных изменений и военной готовности. Реализация таких мер позволит Германии не только гарантировать свою территориальную целостность, но и стать ключевым элементом коллективной безопасности Европы, демонстрируя решимость в отражении новейших форм агрессии XXI века.