Деньги уходят из "Лукойла", никто не захочет ссориться с Трампом - Максим Гардус

Независимо от того, продадут активы компании честно или подставным лицам, эти активы перестанут напрямую принадлежать "Лукойлу", считает эксперт.

Российская нефтяная компания "Лукойл", недавно включенная в санкционный список США, объявила о продаже своих зарубежных активов. И даже заявила о том, что уже нашла покупателя - швейцарскую компанию Gunvor, зарегистрированную на Кипре и созданную ближайшим к российскому диктатору Владимиру Путину бизнесменом Геннадием Тимченко для уклонения от санкций за оккупацию Крыма.

При этом покупателю будет необходимо получить разрешение Управления по контролю за иностранными активами казначейства США (OFAC), а также в случае необходимости иных лицензий, разрешений и согласований в других странах. А это, в свою очередь, создает для Кремля риски потери влияния основных игроков российского нефтяного рынка.

В первой части интервью Главреду аналитик и эксперт по энергетической политике аналитического центра Razom We Stand Максим Гардус рассказал, будет ли успешной авантюра Кремля по сокрытию "Лукойла" и "Роснефти" от санкций, какие мировые активы России будет больнее всего потерять и как этим воспользуются в США.

Можно ли считать заявления "Лукойла" частью стратегии по обходу санкций, или все-таки это некий вынужденный шаг под давлением Запада?

Скорее, второе. Дело в том, что новая администрация Соединенных Штатов (хотя, не такая уж она и новая, уже скоро год со дня избрания Дональда Трампа) — не вводила новых санкций, от чего во многих кругах сложилась привычка скептически относиться к антироссийским действиям руководства США. Тем не менее, когда на прошлой неделе были введены санкции против "Лукойла" и "Роснефти", мы увидели несколько сигналов того, что досужая публика, особенно те, кто рискует деньгами, отнеслись к ним серьезно.

Первый индикатор — резкое снижение стоимости акций и "Роснефти", и "Лукойла": в первый же день они упали на 3–4%. В тот же день индекс Московской биржи снизился на 2,5%. Кроме того, начался рост цен на нефть, включая американские сорта (BRENT и WTI выросли на $4), также выросла цена и на российскую Urals. Таким образом, уже не политологи, а рынок показал, что санкции воспринимаются серьезно.

Второй индикатор — премьер-министр Венгрии Виктор Орбан заявил о визите в США, чтобы избежать вторичных санкций, поскольку венгры получают нефть по трубопроводу именно от "Лукойла". Далее начинается новая неделя, и "Лукойл" делает заявление о массовой продаже зарубежных активов. Это уже крайне серьезный шаг, после которого акции "Лукойла" продолжили падение — на 13% с начала месяца и на 22% с начала года. Даже независимо от ответа на вопрос о том, продадут ли активы компании подставным лицам, или же они будут проданы честно, эти активы перестанут напрямую принадлежать "Лукойлу", что неизбежно снижает капитализацию компании.

Таким образом, мы видим серьезное движение. И это уже не просто заявление: деньги уходят из "Лукойла" и "Роснефти". А это говорит о том, что процесс идет всерьез.

А как вы считаете, к кому могут идти эти деньги? Если говорить о продаже этих активов, могут ли, например, Соединенные Штаты перекупить их и тем самым занять более весомую долю на европейском нефтяном рынке?

Тут все зависит от конкретных зарубежных активов. А их у "Лукойла" за 30 тучных лет накопилось очень много. Есть месторождения, причем достаточно серьезные, в том числе в Ираке; нефтеперерабатывающие заводы в ЕС и странах-членах НАТО — в Болгарии, Румынии, Нидерландах. Активы в Казахстане и Центральной Азии, на бывшей советской зоне влияния, причем как месторождения газовых компаний, так и стратегически важные объекты. Например, трубопровод КТК, который идет из Казахстана в Черное море (Новороссийск). Но там пока неясно, попал ли он под санкции. В Узбекистане есть крупное месторождение, а также активы в странах Африки – Египте, Гане, Камеруне.

В оффшорной зоне — более 50% активов "Лукойла" в Мексике. Также крупная доля в месторождении Шах-Дениз в Азербайджане. Кроме того, компания владеет крупной сетью АЗС в Европе, включая страны ЕС. Самое интересное, что ближайшая АЗС "Лукойла" находится всего в 50 метрах от Европарламента в Брюсселе.

Смотрите видео интервью Максима Гардуса Главреду о способах РФ уйти от нефтяных санкций США:

В странах СНГ, бывших советских республиках и в США "Лукойл" также представлен. В США работает подразделение "Лукойл Северная Америка", которому принадлежит около 200 АЗС в Новой Англии, Нью-Джерси, Пенсильвании. Сейчас они переданы во франчайзинг (аренду), но компания сохраняет над ними контроль.

Таким образом, когда мы говорим, продадут ли активы самим себе или их купят американцы, нужно рассматривать каждый случай отдельно. В США сеть АЗС, скорее всего, переписать на подставных лиц не удастся, потому что в самих США этот вопрос легко проконтролировать. Что касается Европы и других стран мира, то здесь многое зависит от отношений властей конкретной страны с США и Россией. Захотят ли власти в обмен на финансовую, политическую или иную выгоду рисковать осложнением отношений с США в целом и в с президентом США в частности, который известен своей эмоциональностью?!

То есть, например, захотят ли власти Румынии обмануть Трампа? Честно говоря, не думаю. Или Болгария? Тоже сомневаюсь, поскольку Болгария в течение всей полномасштабной войны в Украине придерживается проукраинской политики и постепенно отказывается от российского газа, который страна сейчас получает через "Турецкий поток" в рамках плана REPowerEU по отказу от российских энергоносителей. То есть они уже идут в этом тренде, и какой смысл разворачиваться и ссориться с США ради одного НПЗ?

В Западной Европе — Германия, Нидерланды, Бельгия — тоже серьезно сомневаюсь, что захотят ссориться с Трампом. У них, впрочем, уже был такой шанс летом, когда проходили переговоры между Еврокомиссией и Соединенными Штатами о большой торговой сделке. Она была заключена не в пользу Европы, а в пользу США, и тогда никто этому не воспротивился. А сейчас ссориться с Трампом из-за сети АЗС? Вряд ли.

В Африке ситуация совершенно противоположная. Во многих из тех государств, о которых мы говорим, установлены недемократические режимы или недавно произошли военные перевороты — при участии либо еще старого ЧВК "Вагнер", либо его нового "брендированного" наследника — "Африканского корпуса". В этих странах с высокой долей уверенности можно предположить, что активы, скорее всего, будут переписаны на подставных лиц. Америку там не любят, ее не боятся, а Россию — напротив — нередко поддерживают. По крайней мере, режимы, пришедшие к власти, военные хунты, скорее всего, сохранят пророссийские симпатии.

Однако это не относится ко всей Африке. Что касается Египта, то для него отношения с Соединенными Штатами все же гораздо важнее, чем с Россией. Поэтому участие Египта в подобных "играх в поддавки" выглядит крайне маловероятным.

Мексика — опять же, очень сомнительный вариант, поскольку у Мексики и Соединенных Штатов и без того огромное количество противоречий: миграционная политика, тарифы, переименование географических объектов, контроль над наркотиками и многое другое. Добавлять к этому еще один конфликт — вряд ли целесообразно.

Кроме того, хотя у президента Мексики сложные отношения с Трампом, страна при этом последовательно занимает проукраинскую позицию. Мексика всегда голосовала в ООН за все санкции, за признание Крыма украинским, за осуждение агрессии и военных преступлений России, в том числе в 2022 году. Поэтому начинать новый конфликт ей просто незачем.

Теперь переходим к Центральной Азии. Там ситуация, вероятно, будет самой запутанной. Во-первых, Каспийский трубопроводный консорциум (КТК) имеет важное геополитическое значение, даже более важное, чем финансовое. Он значим финансово в первую очередь для Казахстана, поскольку Казахстан находится в центре Евразии, до любого моря ему далеко, а Каспий — это огромное озеро, через которое нужно транспортировать нефть.

Все пути к его самым платежеспособным покупателям, то есть в Европу, проходят через Россию. Так уж вышло, когда россияне в конце XIX века захватили Северный Кавказ и Краснодарский край. Казахи тестируют альтернативные маршруты через Азербайджан и Турцию, но они пока далеки от реализации.

При этом сам трубопровод КТК ранее был исключен из санкционных списков. Несмотря на то что он проходит через Россию и частично принадлежит российским компаниям, на мировой рынок поставляется казахская нефть. Это создает альтернативу российской нефти и позволяет балансировать рынок: если вводятся санкции против российской нефти, нужны другие источники, в том числе казахские. Поэтому санкции против этого трубопровода не вводились.

Кроме того, часто возникают конспирологические обсуждения, например, когда неизвестные дроны взрывают объекты в Новороссийске — согласовывал ли это кто-то из США, неизвестно, и официальной информации нет. Возможно, об этом станет известно через десятилетия, когда Кирилл Буданов запишет интервью или книгу мемуаров.

Что касается месторождений Шах-Дениз в Азербайджане и активов в Узбекистане и Казахстане, их переписка на сторонние лица будет очень тонкой политической игрой. Прогнозировать сложно. Азербайджан демонстративно проводит самостоятельную политику: то отдаляется от России, то сближается с ней, то делает заявления против России, поставляет символическую гуманитарную помощь Украине. Казахстан ведет себя аналогично, Узбекистан — логично в своем ключе.

Таким образом, вариант развития событий в Центральной Азии абсолютно непредсказуемый, возможно, даже более чем в Африке. В Африке, я думаю, Россия все-таки сохранит контроль над своими активами тем или иным образом, а чем закончится центральноазиатская игра, пока неизвестно. Новая американская администрация пока не проявляет активного интереса к этому региону: до сих пор не было высокопоставленных визитов ни из Центральной Азии в США, ни из США в Центральную Азию.

На Азербайджан, как и в целом на Центральную Азию, большое влияние оказывает Турция. Однако Турция в этом вопросе занимает крайне двойственную позицию. Политически она поддерживает Украину — ее цель сохранение территориальной целостности, как в вопросе Донбасса, так и в вопросе Крыма. Но при этом Турция является третьим по важности покупателем российской нефти после Индии и Китая. Поэтому будет ли Турция или президент Эрдоган оказывать давление на Азербайджан, чтобы забрать месторождение или долю в нем, остается крайне сомнительным.

И вот вы уже подвели меня к следующему вопросу, касающемуся Китая и Индии. Сейчас мы видим разные заявления, в частности со стороны Индии, о том, что они готовы обходить санкции. При этом есть официальные заявления о том, что некоторые индийские компании уже отказываются от дальнейших закупок российской нефти. Если говорить о продаже зарубежных активов "Лукойла" и "Роснефти", вероятно, этот процесс со временем коснется и Индии, как будут реагировать две страны?

Что касается Индии и Китая, речь идет не только о зарубежных активах "Лукойла". В Индии есть завод, который уже подпадает под санкции — хуже быть не может. Многие эксперты считают, и я склонен с ними согласиться, что Индия в этом плане – самое слабое звено.

Дело в том, что резкое увеличение закупок нефти Индией связано исключительно с временной экономической выгодой. До полномасштабного вторжения России в Украину в 2022 году доля России в индийском импорте нефти составляла всего около 5%. Здесь нет исторической связи, а логистическое плечо крайне большое: от России до Индии очень далеко.

Закупки российской нефти для Индии имеют смысл только благодаря предоставляемым скидкам. Пока это выгодно, Индия продолжает закупки. Когда выгода исчезнет, а риски перевесят преимущества, она перестанет это делать. Между прочим, за время полномасштабного вторжения РФ в Украину были отдельные месяцы, когда Россия не давала скидок по тем или иным причинам или не успевала наладить новые мошеннические схемы для обхода, и они возвращались к своим традиционным поставщикам — государствам Персидского залива. Соседям, к которым, в отличие от РФ, географически гораздо ближе.

Кроме того, американские санкции часто эффективнее европейских, потому что они трансграничные. Все торговые операции между кем угодно, если они проводятся в долларах, Соединенные Штаты считают своей юрисдикцией. США считают своим делом все расчеты в долларах и имеют право преследовать всех, кто рассчитывается в этой валюте, даже если товары и компании напрямую в США не попадают.

Между тем расчеты в альтернативных валютах между Индией и Россией до сих пор не налажены. Часть сделок все равно проводится в долларах, поскольку торговый баланс между двумя странами складывается в пользу России — она экспортирует в Индию значительно больше, чем импортирует.

Соответственно, России просто некуда девать такое количество рупий. А альтернативных валют, которым в равной степени доверяли бы обе стороны и которые можно было бы использовать в больших объемах, сейчас попросту не существует. Да, есть дирхам Объединенных Арабских Эмиратов, но его недостаточно, и он не настолько свободно конвертируемый, чтобы действительно вытеснить доллар. Поэтому я думаю, что эти угрозы вместе с предыдущими предупреждениями о возможных масштабных санкциях против Индии и введении заградительных тарифов на ее продукцию — могут все-таки поколебать решимость Дели продолжать закупать российскую нефть.

Однако для этого нужен еще один важный элемент. Одной лишь политической воли отказаться от российской нефти недостаточно — необходимо иметь альтернативные источники поставок. И, в принципе, работа в этом направлении уже ведется. И пока что ОПЕК — организация стран экспортеров нефти, межгосударственный картель, который в значительной степени состоит из арабских соседей Индии, — заявляет о намерении увеличивать квоты на добычу. То есть у индийского руководства есть не только "кнут", но и "пряник" — уверенность в том, что их топливный баланс останется стабильным, поскольку арабские страны готовы поставить ту нефть, которую перестанет поставлять Россия.

Что касается Китая, то ситуация здесь полностью противоположная. Рычаги давления на Пекин крайне ограничены у всех. А в вопросе поставок из России Китай руководствуется не только экономическими соображениями — выгодой и низкой ценой, — но и вопросами безопасности. Морские пути, по которым идет значительная часть мирового экспорта нефти — из арабских стран, Индонезии, а также из Соединенных Штатов, — крайне уязвимы из-за потенциальных геополитических конфликтов. Китай не хочет оказаться в состоянии зависимости, когда кто-то однажды утром перекроет ему все поставки нефти. Поэтому он стараться держаться на российских поставках.

Еще один аргумент – логистическое плечо между Россией и Китаем минимально: с Дальнего Востока России доставить нефть в Китай очень близко, и при этом не нужно проходить через территориальные воды множества стран. Для сравнения: если вести нефть из Индии, нужно проходить через Индонезию, Малаккский пролив, Сингапур, Филиппины, вдоль побережья Вьетнама — то есть через страны, которые лавируют между США и Китаем.

А если транспортировать нефть из Черного моря или Новороссийска, то путь проходит через Босфорский пролив, контролируемый Турцией (страной НАТО), затем через Суэцкий канал, который контролирует Египет, и так далее. В случае России и Китая всех этих рисков и ограничений просто нет.

Они везут нефть по своим морским маршрутам, и это очень сложно контролировать извне. Кроме того, есть ещесухопутный нефтепровод — "Восточная Сибирь — Тихий океан" (ВСТО). Он достаточно мощный и идет из Приморского края Российской Федерации в северо-восточные провинции Китая, где исторически расположены очень большие нефтеперерабатывающие мощности. Понятно, что он проходит по территории двух стран, и никакими санкциями до него не добраться. Повлиять на него можно только методами, которые воздействуют на нефтеперерабатывающие заводы в России, но это уже совершенно другой разговор.

Поэтому, возможно, некоторые компании в Китае действительно снизят закупки российской нефти — прежде всего те, которые ориентированы на западный рынок. Некоторые порты, принимающие большие объемы международных грузов, также могут отказаться от сотрудничества. Об этом, кстати, уже была информация: некоторые порты на северо-востоке Китая пересматривают отношения с Россией.

То есть, возможно, часть компаний, которые не хотят рисковать и попасть под вторичные санкции США, действительно откажутся от сделок с Россией. Но для Китая как страны такой сценарий, на мой взгляд, крайне маловероятен.

А если посмотреть в процентном отношении — если эти китайские компании действительно откажутся, насколько серьезным это будет в общей массе?

Сложно сказать, поскольку они пока что не отказались. В том порту, который уже отказался, доля переработки была значительной, но не слишком велика — не более 10% от общего объема российско-китайской перевалки.

Главный акцент сейчас, в принципе, должен быть на Индии. Индия закупает порядка 1,6–1,8 млн баррелей нефти в день. Китай немного меньше — около 1,5 млн. Поэтому отказ Индии стал бы действительно серьезным ударом по позициям России на рынке. Думаю, сейчас все дипломатические усилия сосредоточатся именно на этом направлении: с одной стороны, усилят санкционное давление на компании, работающие с Россией, чтобы запугать индийский бизнес; с другой — будут вести агитационную работу среди арабских стран, чтобы они увеличили добычу. Это должно убедить Индию, что отказ от российской нефти будет для нее безопасным.

Индия крайне зависима от ископаемого топлива и двигателей внутреннего сгорания. Это огромная страна с самым большим населением в мире, но при этом там слабо развит общественный транспорт. Железные дороги есть, но большая их часть работает на дизельном топливе, а электрифицирована лишь небольшая доля.Основная масса населения передвигается на частном транспорте. Кроме того, значительная доля людей занята в сельском хозяйстве, где также требуется топливо. Плюс электрификация страны далека от завершения — во многих городах общественные учреждения (больницы, школы и т.д.) до сих пор работают на дизельных генераторах.

То есть это вопрос не только экономический, но и социальный, и он затрагивает, в первую очередь, самых бедных людей, которые, как обычно, сильнее всего страдают от роста цен на топливо. А Индия — страна демократическая, там регулярно проходят выборы. И хотя Нарендра Моди вновь победил, отрыв был не настолько большим, чтобы он мог позволить себе игнорировать настроения сотен миллионов бедных граждан.Поэтому, чтобы отказаться от российской нефти, он должен быть уверен: нефть у него будет, и она не окажется дороже российской. Только в этом случае такое решение станет возможным, иначе могут начаться непредсказуемые социально-политические процессы.

США и страны ОПЕК+ готовы обеспечить потребности Индии в нефти?

На сегодняшний день говорить о полной готовности пока нельзя. Речь идет лишь о планах увеличить квоты на сотни тысяч тонн в день, но пока не поставки из России целиком. Резервы есть, но в первую очередь у Саудовской Аравии, во вторую — у Объединенных Арабских Эмиратов. Кроме того, в Ираке также есть потенциал наращивания добычи, но из-за внутриполитической нестабильности страна все еще работает не на полную мощность. Он тоже расположен близко к Индии, что важно с точки зрения логистики.

Что касается остальных альтернатив, они есть, но сопряжены со сложностями. Например, Казахстан может увеличить добычу, но нефть придется транспортировать через территорию России. Азербайджан также заинтересован в росте экспорта — все государственные программы на это нацелены, — но он находится очень далеко. Еще один перспективный вариант — Гайана, где недавно обнаружены большие, если не сказать огромные, месторождения нефти. Однако для их освоения потребуются значительные инвестиции в инфраструктуру.

И наконец, интересный вариант — Венесуэла. Сейчас она добывает крайне мало по сравнению с возможным уровнем, потому что у власти там абсолютно некомпетентный, сумасшедший режим, который разломал все то, что работало до него. Они национализировали компании, обнищавшие люди распродали оборудование на металлолом — помните, как у нас в девяностые? — выгнали иностранных специалистов, объявив их шпионами. В итоге добыча резко сократилась, хотя могла бы быть намного выше. Интересно, что венесуэльская нефть по своим характеристикам является прямым аналогом российской: она тоже тяжелая и сернистая, и может перерабатываться на тех же НПЗ, где сейчас перерабатывается Urals, без необходимости модернизации оборудования.

Чем закончится нынешнее противостояние между США и Венесуэлой — смогут ли они договориться или нет — абсолютно непредсказуемо. Это уже не экономический, а политический фактор, и на него трудно повлиять. В целом, нефти в мире достаточно, чтобы удовлетворить потребности Индии, но тех объемов увеличения добычи, которые заявлены на сегодня, все еще недостаточно. Поэтому нужно продолжать оба процесса: и усиливать давление, чтобы Индия сокращала закупки у России, и параллельно искать альтернативные источники. Одно без другого не сработает, ведь если альтернативы нет — угрозы не испугают и будут восприниматься просто как предложение. А топливо нужно в любом случае, потому что на чем-то страна должна ездить и работать.