Александр Шаптала: "Хоть я и сын генерала, меня никто не спрятал. Я прошел все пехотные должности

За последний год украинская армия пополнилась несколькими чрезвычайно молодыми, по меркам Сил обороны, командирами бригад.

Легендарную 93-ю возглавил ныне 28-летний Шамиль Крутков, 47-у, которая стала известной во время наступления на Запорожье – 26-летний Максим Данильчук, 67-у, сформированную на базе Добровольческого украинского корпуса "Правый сектор" – 29-летний Александр Шаптала.

Все – профессиональные военные, выпускники Национальной академии Сухопутных войск, бывшие пехотные командиры, а ныне подполковники и комбриги.

Именно те, кого обычно называют "рожденными для войны".

Среди всех этих фамилий наиболее узнаваемым для глаза и уха рядового читателя, вероятно, будет последняя – Шаптала.

Ведь она принадлежит не только нынешнему комбригу 67-ой бригады, но и его отцу – начальнику Генштаба времен Валерия Залужного, генерал-лейтенанту Сергею Шаптале.

Однако об этом факте, как показалось УП из часового интервью, Александр Шаптала предпочел бы не говорить.

Чтобы не присваивать себе заслуг отца и строить военную карьеру, о которой он мечтал с детства, исключительно на своих решениях и поступках.

67-ма отдельная механизированная бригада – четвертая в жизни Шапталы-младшего.

До этого были 14, 28, 117 и даже служба в ТЦК (до полномасштабного вторжения).

До 2022-го года он воевал в районе Станицы Луганской, Золотого-4 и Золотого-5.

После 2022-го – участвовал в обороне Красногоровки, Марьинки в Донецкой области, Александровки на Херсонщине, воевал на Покровском и Сумском направлениях.

Сейчас 67 бригада стоит на одном из самых тяжелых направлений на фронте, Новопавловском, и ведет боевые действия там, где еще пару месяцев назад не было сухопутной войны, в Днепропетровской области.

В интервью "Украинской правде" Александр Шаптала рассказывает, когда началось российское наступление на Днепропетровщину, насколько глубоко противник уже продвинулся вглубь региона, какой он принял 67 бригаду после боев на Курщине и Сумщине, а также как относится к решению отца уволиться из армии.

фото предоставлено пресс-службой 67 бригады.

Что происходит на Новопавловском направлении и можно ли выбить россиян с Днепропетровщины.

– В новостях Новопавловское направление сейчас выглядит как нечто огромное и недостаточно очерченное.

Это же фронт едва ли от Покровска Донецкой области и почти до Гуляйполя Запорожской.

Можете определить реперные точки направления, сказать, где идет наибольшее продвижение россиян? Очертить его для людей, которые не слишком тщательно следят за Deep.

– Это направление охватывает как Днепропетровскую, так и Запорожскую области.

На своем направлении (ближе к Днепропетровщине – УП) могу сказать, что противник давит больше всего в направлении Покровского, Алексеевки, Вербового, Вишневого.

У нас он сейчас движется и на мототехнике, и на обшитых металлом пикапах.

Но погодные условия все меньше им позволяют это делать – они начинают вязнуть.

Сейчас мы можем спланировать свою работу максимум на три дня.

автор: Андрей Калистратенко.

– То есть у вас противник не просачивается, как на Покровском, Константиновском, Лиманском направлениях, а идет техникой?.

– Просачивается, как и везде, они стараются пройти малыми штурмовыми группами и закрепиться в глубине нашей обороны, а затем наращивать там свои усилия.

Это влечет за собой значительно меньшие потери.

Но время от времени, чтобы быстрее выполнить задание от своего старшего руководителя, противник применяет у нас технику.

– Как можете описать роль рельефа в боевых действиях на Новопавловском направлении? Где там высоты, поля, реки?.

– Здесь история такова: есть много оврагов, по которым противник пытается двигаться, есть много рек, вдоль которых он тоже пытается двигаться, и, конечно же, основное, где он идет, это поля и лесополосы.

В населенные пункты пробуют заходить, но не наращивать там силы, разве что пилотов сажают.

Больше хотят обойти и двигаться дальше.

И уже после того, как они прошли населенный пункт, затягивают туда свои силы.

– Сделаю шаг назад.

Ваша бригада зашла на Новопавловское направление в апреле этого года, то есть вы должны были застать начало российского наступления, которое в конце концов переросло в продвижение противника по Днепропетровщине.

Когда это произошло? И есть ли у вас понимание, почему им это удается?.

– Активное российское наступление в направлении Днепропетровщины началось ориентировочно в июле.

Противник постоянно кладет личный состав, которого у него очень и очень много – за счет этого проводит наступательные действия.

Одна наша позиция в стрелковом бою может убить 20 военнослужащих противника, а он все равно будет дальше туда наступать.

Для нас 20 военнослужащих – это много, это личный состав, с которым можно проводить очень эффективные действия.

– То есть дело исключительно в засилье русской пехоты?.

– Нет, не только, это также сосредоточение беспилотных авиационных комплексов.

Противник сразу заводит на направление, где ведет наступление, самые эффективные подразделения БПЛА, чтобы уничтожить логистику и подавить резервы.

К нам на направление заходил российский "Рубикон".

Но сейчас они больше давят на нашего соседа слева.

Меняют свое направление.

– Согласитесь, они действуют довольно продуманно...

– Кладут личный состав? Я бы с таким количеством личного состава мог дойти до середины Донецкой области.

– ...заводят эффективные экипажи БПЛА на обрезание логистики.

– Мы же тоже так действуем.

Здесь ничего нового нет, так пишет книжка.

Перед тем, как перейти в наступательные действия, надо выполнить определенные условия: остановить противника, нанести ему максимальные потери, подавить резервы и подавить логистические маршруты.

– Есть ли у вас техническое решение противодействия вражеским БпЛА? Покровск и Мирноград из-за превосходства россиян в небе оказались в сверхсложной ситуации, фактически в дроновом окружении.

– Против вражеских БПЛА действуют наши БПЛА – это FPV, также РЭБ и личный состав, который с помповыми ружьями стоит по маршруту логистического обеспечения и выявляет "ждунов" на оптоволокне.

Это очень действенно, мы смогли немного стабилизировать ситуацию, чтобы противник не перекрыл логистическое обеспечение.

– А выбивание точек взлёта вражеских пилотов, то есть самих позиций, с которых поднимаются дроны? Так, например, работают подразделения ГУРа.

– У нас есть отдельное подразделение, которое этим занимается – он и разведывает точки взлета, и отрабатывает по ним.

Я перенес этот опыт еще со 117-] отдельной тяжелой механизированной бригады, где был начальником штаба.

Те точки взлета, которые расположены ближе к переднему краю, обнаружить нетрудно.

А вот с теми, что в глубине противника, сложнее.

Для этого всего надо отдельные люди.

– Вы участвуете в системе е.

Баллов? В ней до сих пор дают наибольшее количество баллов за уничтожение именно вражеских пилотов?.

– Берем.

В системе е.

Балов у меня работают и батальон беспилотных систем, и артиллеристы.

Артиллерийский дивизион буквально за 20 дней уничтожил 17 единиц техники противника – это достаточно высокий уровень.

Но скажу вам так: я не работаю на ебалы, моя цель – по максимуму остановить противника, нанести ему огневое поражение, чтобы он прежде всего изменил направление наступательных действий, а я в то время смог провести свои наступательные действия и обогнуть фланг.

Мне надо, чтобы противник знал, что здесь стоит моя бригада и сюда лучше не соваться.

– Какая глубина килзоны со стороны Сил обороны и со стороны россиян на вашем направлении?.

– Что по нашу сторону, что по их сторону 10 километров.

По нашим логистическим маршрутам противник бьет стабильно.

Да, как они, так и мы, залетаем еще глубже – 22 километра, например, но чистых где-то 10.

– То есть ваша пехота идет пешком 10 километров до позиций?.

– Да, пехота идет только пешком.

Почти всегда идет 2–3 суток, потому что надо учитывать погодные условия, где ночевать, в ночное время мы стараемся не перемещаться, ориентируемся больше на день.

Мы начали ходить такое расстояние именно на этом направлении (с весны 2025 -го – УП), когда противник стал уничтожать мои логистические маршруты, технику, личный состав, который по сути еще даже не доехал до точки выгрузки.

Это безосновательная потеря личного состава.

Поэтому надо было быстро принимать решение, чтобы сохранить людей.

Технику можно еще на заводе сделать, а с людьми есть проблема.

Мы готовили свой личный состав, тренировали их выносливость, чтобы преодолевать такие маршруты.

– Длина этого пешего маршрута будет только расти? Через три месяца ваши ребята уже будут ходить не 10, а 20 километров?.

– Это будет зависеть от командира и того, насколько эффективно он будет поражать точки взлета БпЛА противника.

Чем больше он уничтожит, тем меньше будет килзона.

– Последние несколько дней в соцсетях активно обсуждают тот факт, что, по данным Deep.

State, россияне продвинулись вглубь Днепропетровской области на 20 километров – если брать захваченную территорию вместе с "серой зоной".

Какие цифры есть у вас? Сколько по Днепропетровщине прошли россияне?.

– 10 километров.

То, что показывается "серой зоной", может быть территорией, где пробежал один военнослужащий и был уничтожен.

Ну поставил он тот флаг и что? Захваченной считается та территория, где противник стабильно закрепился.

– Насколько критичной является эта глубина – 10 километров, о которых вы говорите?.

– Это не критично, потому что мы же также проводим наступательные действия и отбиваем свои территории.

И если смотреть на местность и на те действия, которые мы планируем, то все, чтобы полностью вытеснить противника из Днепропетровской области, должно получиться.

– Наступление россиян на Днепропетровщину – это попытка отвлечь внимание Сил обороны от Покровска, Константиновки, Лимана, то есть от Донецкой области, которая является для них приоритетной целью? Или это открытие нового полноценного фронта с целью продвинуться к Павлограду и Днепру?.

– Отвлечение – нет, потому что противник еще наращивает свои усилия, чтобы двигаться дальше.

И он будет максимально двигаться вперед столько времени, на сколько у него хватит личного состава.

Даже если они положат всех своих..

мы же уже видели примеры с привлечением (наемников – УП) из Северной Кореи.

Противник будет делать все, чтобы захватить как Донецкую, так и Запорожскую, Харьковскую, Днепропетровскую области.

Все области.

Они будут двигаться дальше, это надо понимать.

– Реальна ли ситуация, в которой мы в 2026 году воюем возле Днепра? Возле города Днепра.

– Нет (улыбается – УП), возле Днепра никто воевать не будет.

Все же наши основные усилия сосредоточены на том, чтобы восстановить границы Днепропетровской области – и это реально.

Я вижу, что на определенных участках фронта мы имеем успех, на некоторых – проваливаемся.

У противника тоже есть проблемы – он не может так быстро пополнять свои силы и средства, как он хочет, мы же также уничтожаем его логистические маршруты, склады.

В частности глубоко в Донецкой, Луганской областях, а также в России.

Мы не будем воевать возле Днепра, все будет нормально.

Своя команда в 67-й бригаде, роскошь говорить правду и переход в корпус.

– Вы приняли 67-му бригаду после тяжелых боев на Курщине и Сумщине.

В каком состоянии бригада вышла с того участка фронта?.

– Не знаю, смогу ли ответить на этот вопрос..

то есть сказать правду.

Бригада была сначала на Курщине, потом на Сумщине, несла потери, на восстановлении ни разу не была.

Перед этим был Лиман, Часов Яр, Серебрянский лес.

Бригада была избита.

Обучить личный состав за малый период времени и выполнять им эффективно задачи – очень тяжело.

Были проблемы в управлении, в подготовке пехоты, с БПЛА.

Сейчас нам ввели наземные роботизированные комплексы – мы уже начинаем эффективно их применять.

Вчера мы впервые эвакуировали своего "300" на НРК – робот проехал 18 километров, это вместе в две стороны.

Рота эта, кстати, расширяется, можете вступать.

Мы берем женщин, у меня есть женщины-пилоты.

У меня нет разделения на военнослужащих мужчин и женщин.

У нас есть контракт 18–24, поэтому всех приглашаем.

За то время, пока я на должности, я выполнил может процентов 40 от того, что я бы хотел сделать.

Еще есть над чем работать, этим надо жить.

Податься на службу в 67-ю бригаду можно здесь.

Рекрутинговые центры работают в Киеве и Львове.

– Всегда было интересно, как новый комбриг приходит в бригаду.

Должен ли он объехать все подразделения, заводит ли он своих людей, если да, то какая на них квота, как он может заслужить уважение людей? Как это было в вашем случае?.

– Я объехал все подразделения, всех командиров, со всеми пообщался, посмотрел, на что они способны.

Основная задача командира, который приходит, завоевать авторитет – это можно сделать своими успешными действиями и решениями.

Когда бригада успешно провела наступательные действия, то бойцы же об этом знают, они говорят: "А вот мы в 67...".

И это очень эффективно.

Относительно команды: я полностью завел свою команду, своих заместителей на все направления и спрашиваю с нее больше, чем с того личного состава, который был в бригаде.

Я знаю, что эти люди меня не подведут, поддержат.

– Свою команду – это сколько человек?.

[[НДАШ]] 10–15.

Это все заместители, начальники, ко мне пришел также начальник группы беспилотных систем – я уверен, что этот человек меня не обманет.

Я очень не люблю, когда подчиненные меня обманывают.

И сам такого не делаю.

фото предоставлено пресс-службой 67 бригады.

– Вы понимаете, почему они это делают? Почему подчиненные обманывают?.

– Им так, наверное, удобно.

Но я все равно все узнаю, и я очень критично к этому отношусь.

Неправда выигрывает ситуацию, а правда выигрывает войну.

У нас нет такого, что только командир говорит, а все слушают.

Каждый должен сказать, что он думает, что он планирует делать в следующие сутки, я слушаю, что-то подсказываю, утверждаю их решение.

В любой момент мне можно позвонить и посоветоваться.

Я очень люблю, когда люди думают, развиваются, рассказывают о своих инициативах и желаниях.

– Главнокомандующий после одной из последних поездок на Покровское направление тоже сказал, что ему не нравится, когда его обманывают.

Но из моего опыта общения с военными я понимаю, что командиры не всегда могут себе позволить такую роскошь, как вовремя докладывать правду.

В целом армия – структура, в которой трудно говорить правду.

Можете ли вы честно докладывать об обстановке корпусу или главкому?.

– Я не знаю, в чем роскошь докладывать правду..

Если у меня есть потеря позиции, и я понимаю, что за сутки ее не восстановлю, то я сразу докладываю, что эта позиция потеряна.

Там же есть личный состав, который может быть без вести пропавшим, 200, 300 – это же все люди.

Надо говорить только правду.

Как-то я пришел в одну воинскую часть, комбаты обманули меня по разу, и я их всех сменил.

Я должен владеть всей обстановкой.

У меня стоят все радиостанции, я могу поговорить с каждым бойцом, они знают мой позывной.

И они не пытаются меня обмануть.

Только на правде можно построить доверие друг к другу, сделать идейный коллектив единомышленников и двигаться в том направлении, которое мы себе определили.

– Вы говорите, если за сутки не можете восстановить позицию, то докладываете о её потере.

Поступает ли вам после этого доклада приказ на немедленное восстановление позиции?.

– Когда я докладываю о потере, то я сразу докладываю, что я планирую сделать, чтобы эту позицию восстановить.

Я же сам решаю, где и что мне выставить, соответственно, я сам могу оценить, где будет эффективно отбить, где надо оттянуться дальше, потому что, например, укрытие полностью уничтожено.

Мне никто не говорит, где мне выставить позицию.

– Хм, знаю, что командирам, которые стояли ранее на Новопавловском направлении, поступало из Генштаба указание с четкими координатами, где именно им выставить позицию.

– Когда я сюда зашел, я с этим не столкнулся.

Я сам определил свои позиции.

Я вижу участок фронта, выбираю, где будут позиции, если теряю их, то сам понимаю, куда их переместить – слева или справа.

– Если не ошибаюсь, в рамках корпусной реформы вашу 67-ю бригаду распределили в 12-й армейский корпус.

Что изменилось в вашей работе в связи с этими изменениями?.

– Мы распределены в 12-ый корпус, но сейчас находимся в оперативном подчинении другого корпуса – поэтому пока что ничего глобально не изменилось.

У каждого командира корпуса теперь появился участок фронта, где находится не 22–25 бригад, а меньше.

Корпус понимает силы и средства своих бригад, может оперативно принимать решения по личному составу.

Скорость, правильность принятия решения, осведомленность – эти вещи стали более качественными.

– Есть ли смысл перехода на корпуса в то время, когда мы не можем перетасовать весь фронт так, чтобы корпуса воевали своими бригадами?.

– Надо просто знать возможности бригад.

Смотрите, распределение такое, что во всех корпусах примерно одинаково сил и средств, но у нас есть участки фронта, где противник сосредоточил больше своих усилий, есть – где меньше, а есть там, где он просто стоит в обороне.

Поэтому где-то стоят две слабые бригады, а где-то две более сильные.

– Вы имеете в виду, что та ситуация, в которой корпус не руководит своими бригадами, абсолютно нормальна?.

– Это не проблема, скажу так.

Увольнение отца из армии и его отношения с Залужным.

– В начале 2024 года ваш папа, бывший начальник Генштаба Сергей Шаптала, вместе с бывшим главкомом Валерием Залужным уволились с военной службы по состоянию здоровья.

Люди возмущались, что не каждый солдат после ранения, порой даже очень тяжелого, может уволиться из армии, тогда как известные люди, которые еще недавно руководили целой армией –, то есть потенциально были здоровыми, могут.

Какую эмоцию эта новость вызвала у вас?.

– Он (отец – УП) уволился 9 февраля 2024 года.

Я вам скажу, что я не обращаю на это внимание, потому что у меня основная задача – максимум уничтожить противника.

Много что пишут, много что говорят, но я как его сын нахожусь на фронте и выполняю свою работу.

Хоть я и сын генерала, меня никто не спрятал, я не уехал за границу.

Я прошел все пехотные должности – от командира взвода до командира бригады.

Поэтому я на это не обращаю внимание.

фото предоставлено пресс-службой 67 бригады.

– Попробую спросить иначе: задел ли вас как военного тот факт, что бывший главком и начштаба увольняются из армии по решению ВВК?.

– У нас многие увольняются по состоянию здоровья, кто-то – по семейным обстоятельствам, кто-то из-за того, что имеет троих детей.

Это его решение.

– Можно поинтересоваться, чем сейчас занимается ваш отец?.