Конец ядерного табу? Зачем Трамп говорит о новых испытаниях

В конце октября 2025 года Дональд Трамп во время короткого выступления во Флориде заявил, что Соединенные Штаты должны восстановить ядерные испытания, если другие страны не соблюдают правила. В нескольких публикациях в социальных сетях он повторил этот тезис, подчеркнув, что Америку не должны связывать соглашения, которых не выполняют Китай и Россия.

Формулировка была максимально размытой — без уточнения, речь идет о подземных взрывных испытаниях, подкритичных экспериментах или же о расширении программы моделирования. Спикер министерства энергетики США — ведомства, которое руководит национальной сетью ядерных лабораторий, подчеркнула, что никаких планов вернуться к подземным взрывам нет (другие виды взрывов, кроме подземных, универсально запрещены с 1960-х годов). Она отметила, что речь идет только о проверках в рамках закона 1992 года, который запрещает физические ядерные взрывы. В Госдепартаменте напомнили, что США остаются преданными мораторию и призывают все ядерные государства его сохранять.

По сообщениям американских медиа, администрация Дональда Трампа первого срока в 2020 году обсуждала опцию возвращения к подземным ядерным испытаниям из-за возможного нарушения моратория со стороны Китая и РФ. Тогда речь шла о том, что при некоторых дополнительных усилиях потенциального нарушителя международная система мониторинга ядерных взрывов может не обнаружить испытание слишком малой мощности, скажем, меньше одной килотонны, и якобы у США была информация, что Китай и РФ могут проводить такие испытания. История ничем не закончилась.

Несколько раз в последние годы РФ заявляла и имитировала подготовку к восстановлению ядерных испытаний на полярном полигоне на Новой Земле (самолет Шойгу даже облетал этот полигон, и российские медиа устроили из этого шоу). Россия ссылалась на якобы подготовку к ядерным испытаниям со стороны США. Возможно, в Кремле с опозданием читали перевод инсайдов американских медиа или реагировали на другие сигналы; это не имело конкретных последствий.

Теперь Дональд Трамп уже публично, а не через инсайды в медиа, сказал, что США должны вернуться к ядерным испытаниям в ответ на нарушение со стороны Китая и РФ. Возможно, он сам только сейчас прочитал инсайды о своей администрации первого срока и решил применить изложенные там политические ходы. Но даже если так, это сигнал, но о чем именно? Наверное, можно утверждать, что в американском исполнении такие заявления отличаются от российских: они больше опираются на политику, а не на ядерную мифологию или демонстративные жесты. Выяснив, о чем сигнал, можно лучше понять, кому он направлен.

Испытать с результатом

Американская ядерная триада постоянно проходит плановые проверки, когда средства доставки испытывают в определенных комбинациях с макетами ядерных боеголовок. США это делают не реже, чем РФ, но обычно без направленного медийного шума и с другими целями. Российские демонстрации показывают, что у Путина все еще есть какая-то ядерная дубинка.

Американские тесты проверяют готовность старых систем и оценивают решение в отношении новых систем. С 17 по 21 сентября была проведена серия удачных пусков баллистических ракет межконтинентальной дальности Trident II с борта подводной лодки класса «Огайо». В сентябре на испытание прибыл второй летный образец стратегического бомбардировщика B-21. В июне 2025 года были продемонстрированы изображения новой крылатой ракеты большой дальности в ядерном оснащении — AGM-181. Даже предыдущая версия B-21 якобы смогла без препятствий отбомбить по ядерной инфраструктуре Ирана, у которого как члена ШОС были некие китайские гарантии. 21 мая США провели запуски МБР Minuteman III по полигону на Маршалловых Островах в Тихом океане. На ноябрь запланированы аналогичные испытания. Это традиционные траектории для соответствующих полигонов. Однако технически эти пуски выглядят как запуск в сторону Китая, и в таких случаях в Пекине, вероятно, должен срабатывать протокол готовности к угрозе.

Испытание средств доставки — это всегда активация протокола, неприятного для правящих элит враждующих с США стран. Определенные силы должны реагировать и информировать политических руководителей о потенциальной угрозе с условной «красной кнопкой». В Кремле десятилетиями играют с этим инструментом. Но теперь оказывается, что качество жизни российских и китайских элит может зависеть от тестов средств доставки американской ядерной триады в степени, сопоставимой с влиянием ситуации на рынке нефти или редкоземельных элементов.

Для нового поколения средств доставки США обновляют сами ядерные боеголовки. Но это обновление происходит в рамках определенных конструктивных линий, и его можно осуществить без физических ядерных испытаний. В открытых источниках нет информации о намерениях США создавать принципиально новые линейки ядерных продуктов. Хотя и имеющиеся технологии позволяют достичь многого и без физических испытаний.

Мораторий как закон

Моратории на физические ядерные взрывы опираются на комплекс договоров, регламентов, политических деклараций и внутреннего законодательства. В 1960-х годах были запрещены ядерные испытания в воздухе, под водой и на поверхности земли; после этого производили лишь подземные взрывы. У них были разные функции: проверка функциональности старых конструкций, испытание новых, исследование самого взрыва и его влияния на технику и конструкционные элементы. Проверяли даже влияние ядерных взрывов на добычу полезных ископаемых. Часть испытаний была направлена непосредственно на разработку и усовершенствование боеприпасов. С окончанием холодной войны вызрело коллективное видение, что от испытаний можно отказаться без последствий для безопасного функционирования ядерных арсеналов.

По инициативе США и позднесоветской инициативе, ядерные страны того времени приняли односторонние моратории на все ядерные испытания: СССР — в 1990 году, Великобритания (проводившая испытания на территории США) — в 1991-м, США — в 1992-м, Франция и Китай — в 1996 году. В рамках разработки Договора о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний в 1996 году создали систему глобального наблюдения за ядерными взрывами. Индия и Пакистан в 1998 году провели последние испытания до подписания договоров; КНДР продолжает проводить ядерные взрывы до сих пор.

Когда Франция анонсировала последние ядерные испытания, она сообщила, что они нужны для завершения разработки компьютерной модели ядерного взрыва, после чего испытания станут ненужными. Это и есть суть технической революции в ядерной сфере, которая произошла после окончания холодной войны. Были созданы технологии содержания ядерного арсенала без физических испытаний; владение ими длительное время рассматривали как признак цивилизованного ядерного государства: хочешь уважения за наличие ядерного оружия — обходись без испытаний.

США закрепили мораторий на уровне внутреннего закона, обязав правительство обходиться без ядерных испытаний и вместо этого полагаться на программу поддержки надежности арсенала (stockpile stewardship). Это единственный случай среди ядерных стран в юридическом смысле: для США мораторий — внутренний закон, для других стран — большей частью политическое решение. Здесь можно увидеть еще один мотив для заявления Дональда Трампа о восстановлении ядерных испытаний: возможно, он хотел показать, что его политическая воля может преодолеть внутренние законодательные ограничения. Напомню, в контексте противостояния с демократами в Конгрессе Трамп уже использовал фразу «ядерная опция». Возможно, он с самого начала имел в виду именно это, а не изменение международного ракетно-ядреного баланса.

Суперкомпьютеры вместо испытаний

Что касается американской программы поддержания надежности, то у нее есть аналоги в других ядерных странах. Однако именно американская программа — эталонна по технологическому уровню. На углубленных установках полигона штата Невада проводят подкритичные эксперименты с плутонием. В таких опытах взрывчатка сжимает образец ядерного материала, но его количество и форма подобраны так, чтобы не началась самоподдерживающаяся ядерная реакция. То есть взрыва нет — лишь измеряют, как ведет себя вещество под давлением и при температуре, близким к боевым условиям. На специальных установках Лос-Аламосской национальной лаборатории две мощные рентгеновские станции фиксируют в микросекундном масштабе, как происходит имплозия ядерного заряда без выхода ядерной энергии. В Ливерморской национальной лаборатории работает высокомощный лазер для исследований термоядерного синтеза; в декабре 2022 года там впервые достигли состояния зажигания (ignition), когда энергия, полученная от реакции, превысила вложенную лазером. В июле 2024 года США провели успешный подкритичный эксперимент на новом комплексе PULSE.

Полученные данные обрабатывают системой суперкомпьютеров, где физические процессы моделируют на уровне отдельных атомов с детализацией до микросекунды. Теперь США могут обходиться без испытаний даже для значительной части спектра боеприпасов, включая термоядерные.

США лучше других ядерных стран обходятся без ядерных испытаний, почти не ограничивая себя в разработке ядерного оружия. И если Дональд Трамп имел в виду именно то, что он сказал о ядерных испытаниях, то это может означать, что США не хватает имеющихся технологий для некоторых задач. Можно предположить две опции, о которых нет публичной информации. Первая — рассматривается возможность создания кардинально новой линейки ядерных продуктов, которые лучше будут выполнять боевые функции в новых роботизированных сетецентричных войнах. Вторая опция — США рассматривают использование нейросетей для обеспечения компьютерной части надзора за надежностью ядерного арсенала; нейросети требуют обучения на реальных физических данных.

Заявлением о ядерных испытаниях Дональд Трамп послал сигнал. Сигнал в любом случае опирается на какой-то инструмент, и от выбора инструмента зависит направленность сигнала. Если под ядерной опцией имеется в виду возможность для администрации выйти за законодательные ограничения, то адресат — внутри США. Если речь идет о демонстрации средств доставки оружия и намека на разработку нового поколения ядерного оружия, то это может быть приглашением Китая к переговорам о ядерных вооружениях, возможно, в комплексе с торговыми переговорами. Если речь идет о новом поколении ядерного оружия и специально обученных нейросетях — это приглашение для инвесторов в американские высокие технологии.