Самая маленькая зарплата, самая сложная аттестация, самый низкий уровень доверия

Прошло три месяца с тех пор, как опытный детектив НАБУ Александр Цивинский возглавил Бюро экономической безопасности.

Его назначение произошло несмотря на сопротивление Банковой: правительство дважды отказывалось утверждать кандидата, выбранного независимой комиссией, – на основании обращения СБУ.

Чтобы устранить какие-любо спекуляции, Цывинскому пришлось пройти полиграф.

В конце концов, 6 августа Цывинский был назначен директором БЭБ.

Это решение стало необходимым условием для продолжения макрофинансовой поддержки Международного валютного фонда (МВФ), а также важным этапом евроинтеграционной реформы, которая предусматривает перезапуск бюро.

Задача нового руководителя – не просто провести полную переаттестацию сотрудников, а фактически перезапустить институт в условиях, когда бюджета едва хватает на базовые потребности.

БЭБ должен заменить налоговую милицию и сосредоточить финансовые расследования, ныне распыленные между различными силовыми структурами – от СБУ до полиции.

Интервью состоялось до обнародования "пленок Миндича", в которых фигуранты упоминают БЭБ среди других силовых ведомств – возможных реципиентов "черной кассы".

Цивинский прокомментировал эту историю отдельно, в письменном ответе для "Украинской правды".

"Люди увольняются, не дождавшись переаттестации.

У нас 2800 вакантных должностей".

– В деле НАБУ по Тимуру Миндичу есть материалы прослушивания, из которых следует, что фигуранты тратили теневой кэш и на силовиков – в частности СБУ и БЭБ.

О каких суммах может идти речь? Есть ли у вас понимание, кто брал эти средства и чем благодарил?.

– БЭБ будет взаимодействовать с НАБУ для установления всех фактов.

На сегодня значительная часть руководящего состава, которая работала во время записи указанных пленок, уволилась.

В то же время не исключаю, что могли остаться люди, которые причастны к этой ситуации.

Будем способствовать коллегам, а также самостоятельно работать над выявлением указанных лиц.

Мы работаем над очисткой нашей системы.

Конкретных сведений о суммах, получателях и конкретных совершенных действиях в настоящее время нет.

– С вашим назначением западные партнёры Украины возлагают надежды на перезагрузку БЭБ и его прозрачную работу.

Удалось ли за 3 месяца сдвинуть этот процесс?.

– Требование международных партнеров – переаттестация всего личного состава.

На 10-ый или 11-ый день после своего назначения я обратился в Министерство иностранных дел относительно того, кто от партнеров должен войти в аттестационные и конкурсные комиссии.

Продолжается процесс их формирования.

Хотя фактически переаттестация началась с первого дня моего назначения.

Я уволил четырех заместителей, трое были назначены.

На 16 департаментов вакантны 11 должностей руководителей.

Сотрудники, которые не разделяют новых подходов, сейчас покидают БЭБ сами.

На сегодня в целом у нас 2800 вакантных должностей.

В то же время среди действующих работников – много профессиональных умных людей, которые разделяют новые подходы, и для которых открылись возможности для самореализации.

– Было бы наивно полагать, что ваше намерение провести большие чистки не встретит сопротивления системы.

С чем вы уже столкнулись?.

– Сопротивление есть, но мы работаем в штатном режиме.

Часть людей покинули институт самостоятельно.

– Много ли сотрудников покинули БЭБ, не дождавшись переаттестации?.

– Около 70 из 1200, и это еще не конец.

Переаттестация, предусмотренная законом, достаточно строгая.

Для меня большой вызов провести ее максимально экологично, с уважением к работникам Бюро экономической безопасности и соблюдением международных стандартов.

В случае непрохождения работник на 10 лет теряет возможность работать в БЭБ.

Предусмотрено два этапа – тестирования и собеседование – непрохождение любого из них является отдельным основанием для увольнения.

– В чем, по вашему мнению, заключалась проблема предыдущего БЭБа?.

– Первая – институциональная.

Не приняты нормативные акты, которые бы дали возможность БЭБ работать так, как предусматривает закон.

Вторая – самый низкий уровень доверия из всех правоохранительных органов.

Формат работы БЭБ во многом скопирован с предыдущей налоговой милиции.

Правительство, парламент, бизнес считают, что БЭБ – аналитический орган, который прежде всего должен предотвращать преступления, а не расследовать.

А закон предусматривает, что оценивать БЭБ следует по уровню возврата денег в доход бюджета.

По моему мнению, оценивать нужно еще и по поступлению налогов в результате эффективной работы БЭБ.

Любой возврат денег предусматривает привлечение к уголовной ответственности.

– Какие сферы вы определили для себя как приоритетные?.

– Акциз, экспортные/импортные операции, контрабанда, бюджет, так называемая "игорка" (игорный бизнес, – УП), налоги, в частности минимизация.

Речь о дроблении ФЛП и зарплате в конвертах.

– Какой политики будете придерживаться в отношении казино и арбитража?.

– Мы центральный орган исполнительной власти и отталкиваемся от закона.

За три месяца с момента моего прихода на должность мы уже успели разоблачить преступные группы в так называемой "игорке".

Совместно с Минцифрой и Playcity начали взаимодействие в контексте избежания уплаты налогов в этой сфере.

Любой платеж, который заводит игрок, должен облагаться налогами.

Мы понимаем, как это сделать и начали конкретную работу в этом направлении.

Пока БЭБ не хватает ресурсов – мы проходим перезагрузку и это режим турбулентности как для команды, так и для эффективности дел.

В целом проблема казино не ограничивается налогами.

Определенные категории граждан должны вообще не допускаться к игровым платформам.

В свое время был полный запрет игровых платформ и это имело свой положительный эффект.

Нужно ли так сделать сейчас – надо думать, но ограничивать доступ точно надо."Дробление ФОПов прячет до 500 миллиардов гривен.

Акциз – еще 25 миллиардов".

– Как вы оцениваете тень в украинской экономике?.

– Есть разные оценки, одна из них – что это около триллиона гривен.

То есть, если 2,8 трлн – вся доходная часть бюджета Украины, а 1 трлн – в тени, то де-факто одна треть экономики находится в тени.

Поэтому детенизация – ключевая задача БЭБ.

Наша команда работает над детенизацией наиболее чувствительных сфер, которые генерируют наибольшее количество теневых денег.

Это – организованные группы.

Акциз, "игорка", налоги – главные сферы, на которые направлено наше внимание.

Есть такая вещь как дробление ФОПов.

Если мы возьмем в целом по Украине – по некоторым оценкам, это прячет до 500 млрд гривен.

Акциз – 25 млрд гривен, контрабанда большая часть, экспортно-импортные операции.

В принципе, работы в Бюро экономической безопасности более чем достаточно.

Цывинский: "Дробление ФОПов прячет до 500 миллиардов гривен".

– Контрабанда невозможна без связи контрабандистов с Госпогранслужбой, таможней, полицией и другими органами власти.

Они вам подследственные?.

– Контрабанда – это исключительная подследственность Бюро экономической безопасности.

У нас есть проблема с нормативным регулированием, чтобы мы могли качественно расследовать этот вид уголовных правонарушений.

Эффективное противодействие контрабанде – это одно из наших обязательств перед Европейским Союзом.

– Поддерживая вас на посту, ЕС рассчитывает, что контрабандных украинских сигарет не будет в условной Португалии?.

– Я думаю, да.

Если мы вытащим из теневой экономики триллион гривен, сможем стать более самостоятельными и независимыми в решениях.

– Какие практические задачи на ближайшее время вы для себя определили? Какие задачи перед вами поставлены правительством?.

– В 2025-у мы должны сформировать команду.

Потому что эффективно противодействовать детенизации, вести досудебные расследования, заниматься превенцией и аналитикой невозможно без мощной команды.

Перед нами стоит задача обновить топ-менеджмент, запустить работу аттестационных и конкурсных комиссий, изменить структуру непосредственно Бюро экономической безопасности, организационно-штатное расписание, усилить аналитическое и международное направления.

Для построения эффективного международного взаимодействия надо запускать совместные следственные группы.

Параллельно должны менять подходы к расследованию – делать фокус на сложных уголовных производствах.

Привлекать к ответственности бенефициаров схем, а не только исполнителей.

Уже работаем над запуском финансовых расследований.

Что такое финансовые расследования? Это тогда, когда мы работаем над тем, чтобы не только привлечь лицо к ответственности, но и найти средства, которые у него оказались, возможно, выведены за границу, их арестовать и обеспечить возврат в бюджет.

В 2026 году должны уже завершить переаттестацию, на которую заложено до 18 месяцев, и сформировать команду.

Этот процесс затронет весь руководящий состав и всех работников.

– 18 месяцев весь ваш штат будет фактически подвешен?.

– Штат выполняет свою работу, но, да, это турбулентность и она вызывает волнение в коллективе.

Будущее каждого сотрудника зависит от тестирования на знание законодательства и интеллектуальные способности, а также собеседования.

Это три этапа.

Сейчас имеем только отток кадров.

– У вас есть бюджет на набор новых людей?.

– Болезненный вопрос.

Но я убежден, что детенизация – это приоритет государства и вопрос с бюджетом будет решен положительно.

Государственный бюджет еще не принят.

Я верю, что нормы, которые дискриминируют работников БЭБ, все же будут отменены.

– Имеете в виду, что вы единственный правоохранительный орган, который не имеет брони от армии и имеет самую низкую зарплату?.

– Частичное бронирование мы имеем – большая часть руководящего состава забронирована.

Но, да, проблема существует.

В БЭБ созданы все условия для выявления настоящего лидерства и преданности цели: самая маленькая зарплата, самая сложная из всех государственных органов процедура отбора кадров и аттестации.

У нас самые большие аттестационные комиссии, которые в принципе существуют.

Наименьший бюджет, наименьшее количество персонала – из предусмотренных 4-х тысяч человек, имеем только 28%, 1200 человек сейчас есть в наличии.

Самое низкое доверие.

Самый быстрый срок аудита.

То есть уже через несколько месяцев будет аудит сделанного за этот год.

В то же время отчетность будет именно в соответствии с этой формой оценивания.

Поэтому БЭБ – не для случайных людей."Я элементарно не могу купить диктофон для оперативных мероприятий".

– На должности детектива НАБУ вы вели наиболее резонансные производства.

Почему решили пойти в БЭБ на меньшую зарплату и большие проблемы?.

– Для меня это возможность что-то изменить.

Конечно, хотелось стартовать хотя бы с точки 0 – как это делали НАБУ и ГБР.

Это было бы просто честно.

Сейчас мы боремся просто за выполнение закона.

Например: я элементарно не могу купить диктофон для оперативных мероприятий, хотя законом это предусмотрено.

Соответствующие изменения не внесены в инструкции.

У всех органов, которые запускались с нуля, были свои проблемы на старте, но они имели все, что предусматривает для них закон.

Есть ли люди, которые хотят работать в Бюро экономической безопасности? Есть.

Немало людей хотят работать честно, открыто, ответственно и наступательно.

Если есть состав преступления, работаем, доказываем, отстаиваем свою процессуальную позицию.

Если нет состава преступления, мы этим не занимаемся.

Если дискриминация БЭБ завершится, и просто будет выполнен закон, у нас не будет проблем с подбором кадров.

Мы будем рассчитывать на тех, кого интересует драйв, на молодых людей, которые хотят что-то изменить в стране, будем работать с бизнесом.

Возможно, есть люди в частной сфере, которые хотели бы приобщиться к изменениям в государстве.

И как раз сейчас самое время.

Мой опыт показывает, что не все всегда ориентированы исключительно на заработную плату.

Цывинский: "В 2025-м мы должны сформировать команду и запустить финансовые расследования".

– Какая зарплата сотрудника БЭБ?.

– Скажу в процентах: она на 60% меньше, чем у сотрудника НАБУ и ГБР.

Хотя, по закону, у нас все элементы расчета заработных плат – одинаковы.

Это касается работников разных ступеней.

– Антикоррупционные органы стартовали не без помощи западных партнеров.

Сколько средств партнеров вы намерены привлечь для перезапуска БЭБ?.

– Мы очень чётко знаем эту цифру и уже предоставили им соответствующую информацию, но, наверное, будет некорректно её называть.

Перед нами стоит задача – запустить финансовые расследования и, например, криминалистическую лабораторию.

Это дорогостоящий проект.

Международные партнеры могут нам помочь с оборудованием и экспертами по построению определенных процессов.

Но есть вопрос заработной платы.

Для того, чтобы предложить хорошему аналитику из частного сектора перейти в государственный, нужно предложить достойную оплату.

Возможно меньшую, чем он получал, но не дискриминационную – он должен видеть, что закон в отношении него работает.

– Вы уже познакомились с Олегом Татаровым? Если да, то каковы результаты разговора?.

– Нет, не познакомился.

– Были ли попытки контакта с его стороны?.

– Я – руководитель института.

Мы активно взаимодействуем со всеми органами.

И я вообще считаю, что наша задача сейчас – это консолидировать все усилия.

При взаимодействии, например, с налоговой, с государственным финансовым мониторингом, с другими правоохранительными органами.

– Правоохранительные органы, граница находятся в вертикали Татарова как заместителя главы Офиса президента....

– Мы взаимодействуем со всеми, с кем возникает необходимость для достижения задач, предусмотренных законом.

Нет, он не звонил."БЭБ не расследует коррупцию своих работников – для этого есть другие органы".

– В начале октября в "Украинской правде" вышло расследование о главе одного из департаментов БЭБ Львовщины Романа Мудя, вы реагировали на это расследование.

Мудь уволился из БЭБ и судится за невыплаченную, по его мнению, зарплату.

Вы подтверждаете, что этот уже бывший ваш сотрудник был куратором всего БЭБ в области?.

– Начну с суда.

Здесь вопрос не в фамилии, а в справедливости.

Едва ли не каждый, кто увольняется из БЭБ, подает в суд из-за несправедливого начисления заработной платы.

И судебная практика полностью на стороне этих людей.

Закон четко предусматривает, что необлагаемый минимум, от которого начисляется зарплата в БЭБ и других спецорганах, составляет 3028 гривен.

Этот факт установлен в судебном порядке.

Зато Минфин начисляет нам оплату, отталкиваясь от цифры 2102 гривны.

То есть суд в своих решениях четко прописывает, что минимум составляет 3028 гривен, но в бюджет БЭБ заложено 2102 гривны.

Поэтому вопрос не в лице, о котором вы говорите.

Необлагаемый минимум не может быть разным для всех.

К сожалению, эта норма закона закладывается и в бюджет на следующий год.

Цивинский: "Зарплата сотрудника БЭБ на 60% меньше, чем в НАБУ и ГБР".

– Если переаттестация отсеет часть ваших сотрудников, они смогут судиться как Мудь и имеют шансы выиграть?.

– В течение 2024-2025-го годов в БЭБ и его территориальные управления обратился 21 человек с исковыми заявлениями о перерасчете денежного обеспечения, исходя из прожиточного минимума в размере 3028 гривен.

Семь исков были удовлетворены, остальные находятся на рассмотрении судов.

Общая сумма уже отсуженных средств – 3,4 миллиона гривен.

– Вернемся к ситуации с Романом Мудем.

Правда ли, что он был неформальным куратором всей области?.

– Указанное лицо приняло решение об увольнении еще до того, как вышло журналистское расследование.

– Незадолго до того...

– Правильно.

Обращаю внимание, что это не реакция на расследование.

Я довел до всех и публично, и непублично свою позицию: каждому, кто видит себя по-другому, я рекомендую принять решение и работать дальше в другом месте.

Я не оцениваю сейчас причины его увольнения.

Сейчас активно выходят публикации в отношении различных лиц, которые уже не работают в БЭБ.

Я вижу много критики в адрес БЭБ, почему не проводятся антикоррупционные расследования.

Это не является подследственностью БЭБ.

Чтобы Бюро экономической безопасности могло в установленный законом способ документировать работников БЭБ, которые совершают коррупционные действия, нам нужна одна простая вещь – чтобы наше подразделение, управление внутреннего контроля было субъектом ОРД (оперативно-розыскной деятельности, – УП).

Сейчас оно не субъект ОРД и могут проводить только служебные расследования.

– Этот кейс вы могли прямо передать бывшим коллегам из НАБУ?.

– Здесь скорее подследственность ГБР.

– По этому поводу есть расследование?.

– Если бы этот человек на момент выхода материала работал в Бюро экономической безопасности, мы начали бы служебное расследование по данному факту.

И, между прочим, мы уже создали дисциплинарную комиссию, которой в БЭБ не было больше года.

Мне неизвестно, осуществляется ли досудебное расследование.

Мы не являемся субъектами таких расследований.

БЭБ не расследует коррупцию в виде противоправных действий своих работников.

Для этого есть другие правоохранительные органы.

На данный момент руководитель Львовского территориального управления уволен, указанное лицо, о котором вы сказали – также уволено.

Еще один важный руководитель написал заявление на увольнение.